Самый темный вечер в году - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 19

Когда кто-то хочет спрятать напоминания о прошлой жизни, он зачастую выбирает место, заглянуть в которое неопытный сыщик и не подумает. Вот Верн и убедился, что в коробке с крекерами именно крекеры, а в контейнерах с шоколадно-карамельным или клубничным мороженым именно мороженое, а не связка любовных писем.

Не то чтобы он искал любовные письма. В другой жизни Эми Редуинг определенно не хватало ни любви, ни счастья.

И наоборот, Берн, будучи Боном Лонгвудом, наслаждался сексом чуть ли не четыре раза в день, а его потрясающий автомобиль мог летать, подобно самому Бону.

Рената называла их собаками-призраками, потому что они представляли собой лишь тени тех собак, которыми должны были быть.

Использовались они для получения потомства на щенячьей ферме, содержали их в ужасных условиях, кормили отвратительно, обращались жестоко.

Сук вязали при первой течке, обычно в шесть месяцев, а потом дважды в год. Через два или три года, если стресс от такой жизни приводил к тому, что течки больше не было, их пристреливали или оставляли в одном из собачьих приютов округа.

В данном случае полиция нашла эту щенячью ферму и закрыла ее. Одиннадцать сук и четырех кобелей конфисковали. Больных и запуганных, их не могли передать в семьи, а потому этих собак ждало немедленное усыпление.

«Золотое сердце» взяло на себя заботу обо всех пятнадцати, и их привезли к Хаммерсмитам, на «Ранчо последнего шанса», как называли это место в организации.

Два кобеля и три суки находились в таком ужасном физическом и эмоциональном состоянии, что умерли в течение недели, несмотря на первоклассную ветеринарную помощь. Некоторые так боялись людей, что даже ласковое прикосновение приводило к тому, что от страха они мочились или их рвало.

Умерших собак сожгли, и урны с их прахом хранились в доме Хаммерсмитов. На каждую урну наклеили бумажку с кличкой собаки.

Клички им дали сами Рената и Джерри, потому что на щенячьих фермах у собак были только номера. Но умирать безымянным не пристало ни человеку, ни собаке.

Блохастых, в клещах, зараженных глистами, истощенных, их побрили наголо, начали лечить, некоторых даже кормили с руки.

В рекламном объявлении, которое печаталось заводчиками в местных газетах, чтобы потенциальные покупатели знали, куда обращаться за щенками, говорилось, что «разводят их на ферме, воспитывают в любящей семье».

За последующий месяц, несмотря на предпринимаемые героические усилия, состояние четыре собак не улучшилось, и, чтобы прекратить страдания, их пришлось усыпить.

Они так боялись человеческих существ, что даже в последний час, когда нуждались в утешении, испуганно вздрагивали от прикосновений. Тем не менее добровольцы «Золотого сердца», шепча слова любви, оставались с ними до самого конца, пока собачья душа не отправлялась обратно к Богу.

Спасение собак дарило как радость, так и печаль.

В итоге из пятнадцати собак выжило шесть, все суки, и теперь они порознь лежали на прогулочном дворе, на разных расстояниях от Ренаты и Эми.

На щенячьей ферме они жили в маленьких проволочных клетках, не имея возможности побегать и поиграть. На «Ранчо последнего шанса» этот огороженный двор казался им огромной равниной, где их поджидали неведомые опасности. Поначалу они предпочитали не выходить из псарни.

Когда их забирали из грязных клеток щенячьей фермы, они боялись всех людей, громких голосов, доброты, потому что никогда с ней не сталкивались, автомобилей — ни в одном не ездили, лестниц — ни по одной не поднимались, мыла и воды — их ни разу не купали, фенов, полотенец, музыки и первых игрушек, которые им дали.

Четырьмя месяцами позже эти выжившие стали куда более общительными, но еще не могли жить в семье. Для этого им следовало окончательно перебороть застенчивость. Они только привыкали к газонокосилкам и стиральным машинам, учились ходить по скользким, выстланным виниловыми плитами полам, паркетным полам, ступеням.

Теперь, поздоровавшись с Хьюго, ретривером Ренаты, Фред и Этель отправились на прогулку по двору, чтобы поразвлечься. Хьюго побежал с ними. Они подходили к бывшим узницам щенячьей фермы, вовлекали их в игры. Рената разбросала по двору игрушки. Собаки соревновались в том, кто какую ухватит первой.

Поначалу Никки к ним не присоединилась, но с интересом наблюдала за единственной из шести выживших сук, которая продолжала лежать на траве. Наконец Никки подхватила мягкую игрушку, оставшуюся рядом с Ренатой, и через двор затрусила к лежащей собаке.

— Это Душечка, — такую кличку Рената дала самой застенчивой из шести.

Когда Душечку вызволили из щенячьей фермы, ей было два или два с половиной года. Там бедняге никогда не подстригали когти, они не стирались при беге или ходьбе, поскольку из клетки ее не выпускали. В результате когти загнулись под пальцы, так что она едва могла стоять. Да и мышцы лап едва не атрофировались.

Теперь когти ей подстригли, мускулы укрепились, и хотя идея игры привлекала ее, к остальным она присоединялась последней, если, сделав над собой усилие, решалась поучаствовать в игре.

Стоя перед Душечкой, Никки помотала головой, не выпуская игрушку из пасти. Поскольку собака не отреагировала, Никки энергично потрясла головой.

— Твоя Никки — найтингейл, — указала Рената.

Большинство собак чувствуют болезнь или депрессию в людях и других собаках, но лишь некоторые стараются излечить их от той или иной хвори. Рената называла таких найтингейл, по ассоциации с Флоренс Найтингейл [8] .

— Она — особенная, — согласилась Эми.

— Она не провела у тебя и дня.

— Я это поняла, когда она не провела у меня и часа.

И действительно, в считанные минуты Никки удалось вовлечь Душечку в общие собачьи забавы.

Эми вновь поднялась с биноклем в руках, навела его на автомобиль под палисандровыми деревьями в дальнем конце дороги.

— Он вышел из кабины, чтобы ты могла его разглядеть? — спросила Рената.

— Нет. По-прежнему сидит за рулем.

— Может, этому сукиному сыну принадлежала одна из щенячьих ферм, которые закрыли с твоей подачи?

— Возможно.

— Если он зайдет на мою территорию, я пальну в него дробью.

— Раньше ты говорила, что кастрируешь того из них, кто посмеет зайти на твою территорию.

— Заряд дроби сделает его сговорчивее. Потом я его кастрирую.

В гостиной поиски оказались напрасными, зато у дальней стенки стенного шкафа в спальне обнаружились две коробки из-под обуви, заполненные фотографиями.

Его клиент передал Верну список вещей, связанных с другой жизнью Эми Редуинг, которые она могла не уничтожить, когда перечеркнула свое прошлое, изменила фамилию, перебралась в Южную Калифорнию. Фотографии проходили в этом списке первой строкой.