Лучшая фантастика - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Стрэн cтр.№ 72

– Я сочувствую людям, родившимся в богатых семьях. По сути все, ради чего стоит жить, кажется им абсолютно никчемным. Понимаете, если жизнь вас ни к чему не подготовила, и вы не научились разбираться со всяким дерьмом, то со временем можете превратиться в человека, который постоянно меняет свои интересы, и рано или поздно ему все наскучивает, все теряет какую-либо ценность и смысл. И тогда приходит уныние.

– А я сочувствую самой себе.

– Проблема Бонни не в унынии.

– Верно, для нее главное, чтобы внешне все казалось милым и приятным.

– Да, – согласились мы все. А затем – началось…

– Когда пропадает ощущение всеобщего счастья и благополучия, она начинает злиться. Даже в ярость приходит. И это так странно видеть в человеке, который обожает все светлое и радостное.

– Нет… ее нельзя назвать деспотичной. Она не из тех тиранов, которые любят причинять боль и страдания. Она радуется, когда все люди счастливы. В особенности ее друзья.

– Но это совсем не то же самое, что помогать кому-нибудь стать счастливым.

– Все дело в том, что она получила при рождении все, ну вы понимаете, она белая, богатая, хорошенькая, и это сильно сказывается на ее поведении. Это как болезнь.

Пока остальные продолжали обсуждение, Филлида тихонько поинтересовалась, как у меня обстояли дела. Она единственная из присутствующих знала немного о ситуации, сложившейся на моей последней работе. Я там познакомилась с одним мужчиной, который продолжал работать в том месте. Его имя попало в онлайн-список мужчин, замешанных в нехороших историях. Однако с ним ничего не случилось. Как не случилось и со многими другими мужчинами из этого списка. Это было то самое "ничего", которое иногда сопровождается взрывами эмоций и ужаса, тревогой и гневными мыслями в духе: "Надо же что-то предпринять!", однако подобные мысли никогда никого не побуждают к действиям, а в конечном итоге все сходит на нет и ни к чему не приводит.

Филлида заглянула мне в глаза и взяла со стола вилку.

– Так бы и проткнула его вот этой вилкой! – Ой, она была такой милашей. Почему же мы не стали близкими подругами?

Стоп, это случилось, потому что на вечеринке по случаю дня рождения Девон я увидела, как Филлида болтала и весело смеялась с тем самым мужчиной, хотя я знала, что ей все было известно. Возможно, они общались всего несколько секунд, возможно, Филлида нуждалась в профессиональной услуге. А может, она просто растерялась и потому была с ним вежливой. Такое тоже бывает. Но после того случая я решила, что никому больше не стану рассказывать о случившемся, потому что, если я потом увижу, как эти люди дружелюбно с ним общаются, мне захочется тихонько исчезнуть, как собаке, которая уползает под порог дома, чтобы родить там щенков, и буду в одиночестве залечивать свои скорбные раны. Теперь я это знала. И да, разумеется, даже если я никому ничего не буду рассказывать, все равно существовал шанс, что кто-нибудь из моих знакомых станет мило общаться с тем мужчиной, и это все равно причинит мне боль, но не такую сильную. В таком случае я не буду уверена в том, что они пренебрегли мной и предпочли проявить вежливость к насильнику.

Я знала, что просила слишком о многом, но и слишком малого мне не хотелось просить. Это была правильная доза, принимая во внимание, как часто люди подводят нас. Мы все совершаем страшные ошибки. Все мы.

Я улыбнулась Филлиде, а сама посмотрела на Нину, которая доставала салфетку. Я окликнула ее, и она подняла глаза.

– Как там твоя история с призраком? – спросила я. Детали были душераздирающими, печальными, отвратительными, но она всегда была готова обсуждать их. Мы были единственными, кто ей верил. Для нас это было все равно что вечеринка по случаю Хэллоуина.

Деррик перебил нас. Он поднял свой телефон, как пачку жвачки в рекламном ролике. (Убери его, Деррик, все равно никто не сможет прочитать ни слова на экране.) Бонни наконец-то ответила ему. Она сказала, что у нее все замечательно, и попросила всех оставить ее в покое.

– С ней точно все в порядке?

– Она прямо так и сказала? Вот стерва!

После этого мы разошлись по домам, снедаемые чувством вины из-за того, что наговорили столько гадостей про нашу подругу, да еще в ее день рождения.

Прошла почти неделя, но от Бонни все не было вестей. Я ела гранолу, и на мне были одни только старые и до неприличия растянутые трусы, когда услышала шуршание ключа в замочной скважине. Я бросилась к креслу, на котором лежал помятый плащ Бонни и успела только прижать его к подмышкам, но все равно была рада тому, что в дверях сейчас появится Бонни, и я воскликну: "Где же ты была, подруга?!" И: "Я прикрываюсь твоим плащиком словно рекламным щитом, только потому что на мне сейчас самое ужасное белье!", но дверь открыла, и вошла вовсе не Бонни, а пожилая пара лет шестидесяти с небольшим, вид у них и без того был весьма печальный, а тут еще вдобавок им пришлось лицезреть меня.

Поскольку я была почти голой, они сперва решили, что я являлась тайной пассией Бонни, а когда узнали, что на самом деле я – тайная соседка Бонни по квартире, о которой они никогда прежде не слышали, то облегченно вдохнули, а я, пользуясь их растерянностью, начала врать напропалую.

Иногда люди с деньгами не желают делиться ими с теми, кто в них отчаянно нуждается, и точно так же они не проявляют сочувствия и не верят тем, кто стал жертвой какой-нибудь несправедливости, ведь нужда подразумевает под собой потребность во внимании, а кроме того, подобные ситуации, когда ты начинаешь испытывать нужду, делают тебя отвратительным и неполноценным, поэтому одна только мысль о том, что им придется взаимодействовать с тобой, становится для них просто фу какой гадостной, когда же ты даешь деньги, проявляешь сочувствие или доверие, то тебе, так или иначе, приходится вступать во взаимодействие с нуждающимся.

Поэтому я решила немного пофантазировать, и выдала себя за писательницу (за художницу не получилось бы, так как в квартире не было ни одной картины), создающую экспериментальные литературные произведения (мне не хотелось, чтобы мои книги можно было легко отыскать, ведь на самом деле это не представляется возможным, так как этих книг просто не существовало), которые в основном публикуются в Китае (я не была китаянкой, но они все равно не заметили бы этого, так почему бы не запутать их еще больше?), а сейчас я работаю в университете неподалеку и живу там же, но у меня в квартире оказалось дырка в крыше прямо над… ээ… гостиной. Мы с Бонни познакомились…

– …на… на в-вечере после открытия художественной галереи. Когда я рассказала ей о том, как ужасно шумели рабочие, сколько было мусора и какой они устроили разгром, она предложила пожить у нее какое-то время, и это была такая удача! Если бы не Бонни и ее щедрость, я просто не смогла бы продолжать мою работу.

Неплохо, неплохо! Культурный багаж, намеки на то, что я не нуждалась в деньгах, жилье или в чем-либо еще, а также то, что я была иностранкой, хотя это было абсолютной ложью, зато теперь я стала выглядеть еще безобиднее в их глазах. (Собственно, поэтому я и сочинила такую историю.)