Миссис Эшли сообщила Екатерине, что Том снова стал вторгаться в спальню Елизаветы по утрам. Чтобы успокоить воспитательницу, она пару раз составляла ему компанию, и они щекотали Елизавету, пока та лежала в постели, доводя ее до истерического хохота. Екатерина знала, что нужно положить конец этим неуместным выходкам, но не хотела перечить Тому в его теперешнем настроении. Она предполагала, что миссис Эшли тоже избегает стычек с ним, и задумалась, не побаивается ли его Елизавета. Тогда Екатерина пошла на хитрость и стала пытаться отвлечь Тома, заманивая его по утрам подольше оставаться в постели и предаваться брачным утехам. Иногда это срабатывало, но ей было неприятно, что их занятия любовью превращаются в часть какой-то замысловатой стратегии.
Однажды ясным октябрьским утром они встали с супружеского ложа и прогуливались рука об руку по саду, как вдруг увидели вдалеке показавшуюся из дома Елизавету.
— Почему она все время ходит в одном и том же черном платье? — запальчиво спросил Том.
— Она до сих пор в трауре по отцу, — ответила Екатерина, глядя на свой зеленый наряд и испытывая легкое чувство вины за то, что сама она так быстро отказалась от траурной одежды.
— Она должна носить что-нибудь другое. Это ей не идет.
— Я согласна, но оставьте ее в покое.
— Нет. Девочке ее возраста ни к чему облачаться в черное. Ей-богу, я заставлю ее переодеться!
Не успела Екатерина возразить, как он направился к дому. Елизавета заметила его и свернула на другую дорожку. Том погнался за ней, и вскоре девушка уже неслась от него; гравий скрипел под ее ногами.
— Помогите! — кричала Елизавета, подбегая к стоявшей у фонтана Екатерине, которая, наблюдая за ними, размышляла, является эта погоня обычной шуткой Тома или ей пора вмешаться? — Милорд гонится за мной! Он говорит, что заставит меня сменить платье.
— Держите ее! — приказал Том, появляясь сзади. — Кейт, держите ее!
Боясь вызвать его гнев, Екатерина взяла Елизавету за плечи.
— Он не навредит вам, — сказала она. — Это всего лишь игра.
Екатерина не могла поверить своим глазам, когда Том взял из корзины изумленного садовника ножницы и начал кромсать ими юбку платья протестующей и вырывающейся Елизаветы.
— Вы больше не наденете это ужасное платье! — кричал Том и хохотал.
Щелк, щелк, щелк. Он резал с такой яростью, что Екатерина испугалась, как бы супруг не поранил Елизавету, и держала ее крепко, шипя на Тома, чтобы тот прекратил, а садовник таращился на них с разинутым ртом. Том беспечно игнорировал ее, и вскоре юбка превратилась в ленты, а на земле валялось множество обрезков черной ткани, с которыми играл ветер.
— Довольно! — сказала Екатерина, видя Елизавету в слезах. — Пожалейте бедняжку, остановитесь!
Том отошел на шаг назад, любуясь делом своих рук.
— Так-то лучше, — усмехнулся он.
Не говоря ни слова, Елизавета убежала в дом; изрезанное платье и киртл едва прикрывали ее нижнюю сорочку.
— Вы не должны были этого делать! — воскликнула Екатерина.
— Я не поранил ее. С ней все будет в порядке.
— Вы уязвили ее гордость — и напугали. Не таких поступков ожидают от хорошего опекуна. Я лучше пойду и успокою ее.
Екатерина ушла, не в силах поверить в то, что сотворил Том. Это было совершенно неуместно, и он явно хватил через край. Он просто не умел вовремя остановиться, и все слишком боялись его, чтобы делать замечания. Екатерина пожалела, что не проявила твердости.
На лестнице она встретила миссис Эшли, лицо которой было красным от возмущения.
— Я как раз шла искать вашу милость, — сказала воспитательница. — Я была потрясена, увидев, в каком состоянии моя юная леди. Она рассказала мне, что случилось, и сообщила, что не могла убежать, так как вы держали ее. Правда, мадам, на этот раз милорд зашел слишком далеко!
— Полностью согласна с вами и сожалею об этом. Я не знала, что он собирается сделать. Думала, будет щекотать ее. Когда он начал резать на ней платье, а она сопротивлялась, я удерживала ее, боясь, как бы он не поранил девочку. Я чувствую себя ужасно из-за этого.
— Ваша милость, молю вас, поговорите с ним!
— Уже поговорила.
Эшли немного успокоилась.
— Я хочу только одного: чтобы милорд обращался с миледи уважительно, как она того заслуживает. Я понимаю, что он близок с вами, мадам, вы его жена, но Елизавета — вторая в очереди на престол.
— Я еще раз напомню об этом милорду.
Однако Том ничуть не раскаивался. Он не видел ничего дурного в своем поступке и не стал извиняться. Но, может быть, она все-таки неправильно судила о нем, по крайней мере Екатерина так подумала, когда несколько дней спустя он пришел к ней в гостиную весьма недовольный и полный отеческого беспокойства за Елизавету.
— Кейт, я только что увидел сцену, которая меня сильно встревожила. Я шел по южной галерее и, проходя мимо окошка, откуда видна антикамера перед часовней, заметил там какое-то движение. Я заглянул туда и увидел миледи Елизавету, она обнимала за шею какого-то мужчину. Они целовались.
Рука Екатерины подлетела ко рту.
— Какого мужчину? Кого?
— Я не разглядел его лица, ее голова мешала. Но мы не можем это так оставить, Кейт. Слишком многое стоит на кону, не только ее репутация. — Том начинал горячиться, и в голове у Екатерины даже промелькнула предательская мысль: уж не ревностью ли вызвано это подозрение? Но она мигом отмахнулась от нее.
— Где эта женщина, Эшли? — прорычал Том. — Почему она не следит за своей воспитанницей? Она что, позволяет ей бегать где угодно? Она должна быть более бдительной!
— Я вызову ее сейчас же, — сказала глубоко встревоженная Екатерина. Если слух об этом происшествии дойдет до Совета… Страшно подумать, что будет. — И переговорю с ней наедине.
Екатерине не хотелось, чтобы Том запугивал миссис Эшли, потеряв терпение. К облегчению Екатерины, он согласился.
Миссис Эшли пришла в ужас.
— Я ничего об этом не знаю, мадам, клянусь!
— Но вы должны знать! Это ваша обязанность — знать, где ваша воспитанница и чем она занимается! — Тон Екатерины был холоден. Она сердилась на миссис Эшли: как можно допускать такое! Меньше всего ей сейчас был нужен очередной скандал.
— Мадам, — обиженно проговорила гувернантка, — я полагала, что она занимается у себя в комнате. Она всегда находится там в это время.
— Тогда приведите Елизавету сюда, и мы спросим ее.
Девушка пришла с настороженным видом. Екатерина заговорила первой:
— Вас видели с мужчиной, вы целовали его в антикамере перед часовней час назад. Что вы можете сказать в свое оправдание?
Елизавета бросилась в слезы: