«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона: Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота | Юлия Лейкин, Елена Смилянская | страница 66 | LoveRead.ec

Исходя из решения комиссии по превращению «Северного Орла» в госпитальный корабль, милорды указали Navy Board сделать это судно пригодным для данной службы, если, конечно, его неисправности не таковы, что для их устранения придется потратить много сил на ремонтные работы.

Вот все, что я могу сообщить относительно решения милордов для Вашего сведения. Имею честь оставаться Вашим преданным слугой

Филип Стивенс

Его превосходительству господину Мусину-Пушкину,

полномочному министру России

Примерно в это время господин Мусин-Пушкин отправил мне следующее письмо из Санкт-Петербурга от его сиятельства графа Панина, датированное 21 декабря 1769/1 января 1770 г.:

Как было мне сообщено, сэр, о том, что сухопутные войска, следующие на судах Вашей эскадры, требуют определенных денежных выплат на неотложные нужды, так как ничего не было предписано Вам в отношении этих людей в Ваших инструкциях, я настоящим письмом позволяю Вам передать командирам корпусов из военной кассы, предназначенной Вам на чрезвычайные расходы, сумму в 5000 рублей [на поле уточнено:] *1000 ₤*, необходимую для этой цели, и даже более, если потребуется на служебные нужды, будьте так добры, считать это, сэр, немедленным приказом от двора⁴¹². И, наконец, чтобы возместить суммы из Вашей армейской кассы, оставляем на Ваше усмотрение обеспечить возврат, написав в первом же порту, в который войдете, чек на такую же сумму на меня или господина Мусина-Пушкина, министра императрицы в Лондоне. Офицеры командного состава войск получат деньги от Вас и сами с их помощью обеспечат нужды своих корпусов, хотя с этим обязательством они подотчетны коллегии, в чьем ведомстве состоят. Я надеюсь, что это письмо найдет Вас счастливо продолжающим Ваше плавание, что у Вас есть удовлетворительные новости, чтобы мне сообщить относительно хорошего состояния Ваших кораблей, которые могли уже к Вам присоединиться. Я имею честь оставаться с особым удовлетворением, сэр, Ваш покорнейший слуга

граф Н. Панин.

Поскольку теперь было определено, какие починки и изменения нужно сделать соответствующим кораблям эскадры, и было дано дозволение поставить в док только один корабль, было решено, что более всех в этом нуждается «Саратов». Как мы убедились, открыв его корму, гасписы и деревянные части на нем были гнилыми. Я очень бы хотел поставить в док «Не Тронь Меня» и «Святослав», поскольку на последнем днище обросло, так как его никогда после его спуска на воду не очищали. Но я мог только обеспечить им большое килевание. А так как «Саратов» оставался все еще в Спитхеде, я обратился к Navy Board со следующим письмом:

Портсмут, 4 февраля 1770 г.

Джентльмены,

Несмотря на приказы, недавно отправленные в Портсмут для каждого корабля Ее императорского величества, следующего под моим командованием и нуждающегося в постановке в док и приведении в такое состояние, чтобы он мог продолжать плавание, я все еще сталкиваюсь с отсрочками из‐за того, что «Саратов» не получает разрешения войти в гавань до тех пор, пока «Не Тронь Меня» и «Святослав» не покинут ее, но ни тот ни другой не будут поставлены в док. Я прошу разрешить «Саратову» войти в гавань, чтобы снять пушки и припасы и подготовить его к постановке в док.

Так как согласовано не понижать квартердек и гакаборт «Святослава», я должен просить, чтобы этот корабль только сохранил возможность лавировать. Его гакаборт столь высок, тогда как верхняя каюта убрана, что он сможет удержать столько ветра, сколько обстененный марсель. Он оказался самым увальчивым кораблем, какой я когда-нибудь видел, и когда он шел против ветра, то уваливался под ветер.

Я прошу принять во внимание, что 32-пушечный [фрегат] «Надежда» будет, как я надеюсь, починен без постановки в док, я совсем не хочу делать того, что безотлагательно не требуется. Имею честь оставаться, джентльмены, Вашим

Д. Э.

Главным офицерам флота Его королевского величества. Лондон

Когда я вернулся в порт, следующей почтой я получил ответ:

Морское министерство (Navy Office). 5 февраля 1770 г.

Сэр,

Возвращаясь к Вашему вчерашнему письму, мы сообщаем Вам, что мы приказали комиссару Хьюсу отдать приказ, разрешающий российскому военному кораблю войти в гавань при следующем приливе так, чтобы он смог подготовиться к постановке в док, и если возможно, не задерживать постановку в док кораблей Его величества, а также избежать того, что док окажется занят дольше возможного. Что касается изменений на «Святославе», которые Вы хотите сделать, мы не имеем полномочий приказать, чтобы их произвели. Мы остаемся, сэр, Вашими преданными слугами

G. Cockburne

G. Williams

E. Mazin.

Контр-адмиралу Элфинстону, главнокомандующему кораблей Ее императорского величества в Портсмуте.

На следующее утро «Саратов» вошел в гавань. Пока он находился в Спитхеде, на нем установили вахту, давая утренний и вечерний выстрелы с того момента, как «Не Тронь Меня» вошел в порт, и он так делал с момента, как пришел в Спитхед. Поэтому, когда «Саратов» вошел в гавань, он продолжал палить вахтенный выстрел после того, как [стрелял] английский командующий офицер, как обычно, и как всегда делали голландские военные корабли. На следующее утро капитан Роберт Хьюc⁴¹³, старший офицер порта, прислал одного из своих лейтенантов сообщить мне, что он уведомит Адмиралтейство относительно моих кораблей, дающих утренний и вечерний выстрелы и звонящих в колокола в гавани, если я не пообещаю воздержаться от этого в будущем. Из боязни ошибок в посланиях я отправил ответ с лейтенантом, написав, что почту за честь явиться перед командующим офицером порта, что я и сделал. Я сказал, что я не могу дать обещание прекратить утренние и вечерние выстрелы, так как я это делаю с момента моего прибытия, но в особенности из‐за того, чтобы нас принимали и уважали как военные корабли, принадлежащие императрице, и даже как британские линейные корабли, которые устанавливают дозор в каждом порту в мире, и чтобы мне самому были оказаны воинские почести как главнокомандующему.

Но в том, что касается колокольных звонов, это производилось по незнанию и будет в будущем прекращено.