По лазоревому ветру - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Енодина cтр.№ 7

- Есть новости? – спросила она, когда он выпустил её из объятий и повёл в замок.

- Ну… - он замялся, не зная, как лучше сказать. – Вообще-то есть одна… Вернее, один. Сидит в южной башне… пленник…

Элейна вскинула на чародея удивлённый взгляд: он отлично знал, что её не интересуют его дела, и они жили вместе лишь на условиях выгодного сотрудничества, не вдаваясь в подробности жизней друг друга. Кого он брал в плен, чем жил и промышлял, её никогда не заботило, и потому Элейну удивило, что он решил с порога рассказать о каком-то пленнике.

- Это должно меня заинтересовать? – спросила она, приподнимая брови и с недоумением глядя на собеседника.

- Полагаю, да, - ответил он и лукаво улыбнулся: - Тебе же будет интересно узнать, во что превратился некогда уверенный и хладнокровный человек, приговоривший тебя к смерти?

Её и без того удивлённый и недоумённый взгляд теперь выражал полнейшее непонимание, и девушка выглядела искренне поражённой таким вопросом.

- Ты похитил принца? – она смотрела округлившимися глазами на своего друга, и он не мог понять смешения чувств в её взгляде. Ей одновременно было страшно за Фогуна, которого теперь могли ждать неприятности, и неожиданно приятно, что Лефира они уж точно ждут. Почему ей стало приятно от этой мысли, она не успела подумать, так как чародей решил напомнить ей о том, кто заперт в башне.

- Помни, он бы жестоко и безжалостно убил тебя ради поддержания своего авторитета. Ему это почти удалось. Что бы с ним не происходило, помни, его нельзя жалеть – это чувство было неведомо ему к тебе…  И ко мне… Мы с ним однажды встречались, только вряд ли он это помнит, я был неузнаваем. Зато могу точно сказать тебе: он убил бы всех магов и чародеев, если бы не боялся видеть их смерть. Он попался нам в руки, и мы можем отомстить ему за всех, кто пострадал от его указов.

Фогун говорил тихо и убедительно. Он ещё несколько недель назад, до отъезда девушки к чему-то постоянно вспоминал принца, пробуждая в душе Элейны ненависть к нему. И старания его не прошли даром: сейчас она была полностью согласна с чародеем: неважно, жива она осталась или нет – Лефириус мог спасти её, но решил иначе, мог дать время доказать, что она ни в чём дурном не замешана, но и этого он ей не позволил, а потому и Элейна, и Фогун…впрочем, как и сам принц, твёрдо считали, что он всё-таки убил её. К тому же, как знать, что ещё он успел совершить за эти годы? Девушка улыбнулась лёгкой зловещей улыбкой, не предвещающей ничего хорошего пленнику.

- Он хоть жив? – спросила она: ей очень хотелось, чтобы он встретился с ней, и потому она с радостью увидела, как Фогун утвердительно кивнул.

Чародей по-дружески обнял девушку за плечи, улыбнулся, и сказал:

- Хочешь сходить к нему? Тебе понравится, в какое состояние я его привёл, но… не советую посещать его сразу перед или после еды, – она усмехнулась, и он тоже задорно рассмеялся. - Видишь ли, там довольно отвратно воняет...

- Он ведь сможет понять, кто перед ним? – забеспокоилась Элейна, и чародей, похлопав её по плечу, поспешил уверить:

-  Сможет, – потом его лицо стало серьёзным, и он поделился с ней своими наблюдениями: - Он оказался сильнее, чем я мог подумать, – и задумчиво добавил: -  Прежде я никогда не ошибался в таких вопросах.

***

Сам Лефир никогда не считал себя трусливым, и во время своего пребывания в башне чародея был вынужден признать, что раньше у него просто не было возможности проверить себя. Сейчас же страх закрадывался в его душу, постепенно заполняя все клеточки организма и все самые дальние уголки сознания. Это ужасно действовало на принца: он ожидал от себя большей выдержки, но голос разума уже не мог помочь ему совладать с собой. Он говорил себе, что это всё происки чародея, что нельзя позволять страху овладевать им, но все усилия были тщетными. Его начинало пугать само пребывание в тёмном помещении, и тьма казалась зловещей, сгущающейся, окутывающей пленника и не позволяющей даже полноценно дышать. Он лежал подальше от холодных стен, практически посередине помещения, поскольку ему казалось, что здесь, в центре, не так холодно и не так темно, даже дышать было как-то проще.

Внизу послышались шаги, где-то у самой двери, за которой располагалась лестница, ведущая к нему в башню. Это не были шаги чародея, которые теперь были до боли знакомы принцу – это были лёгкие и неспешные шаги, словно их производил человек, имеющий возможность подняться к нему неслышно, но специально заранее возвещавший о своём приходе. Лефир настороженно вглядывался в темноту, наблюдая, как где-то внизу светят свечи в канделябре, принесённом неизвестным гостем, и отсветы от них причудливо пляшут на стенах и потолке, пытаясь колебаться в такт шагам. На какое-то время свет свечей ослепил принца, и он болезненно зажмурился от рези в глазах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Ты не узнал меня? – голос раздался рядом, прямо над ним, и пленник вздрогнул от этого голоса, инстинктивно подался назад, но силы его были на исходе, и он не стал тратить их на лишние движения.

Щурясь на свет, он посмотрел на стоявшую над ним девушку. Он не узнал бы её: было полутемно, её глаза казались чёрными, лицо осунулось, а улыбка была насмешливо-презрительной. Но её голос он бы не перепутал ни с одним другим на свете. Лефир не ответил ей. Столько лет он корил себя, он даже думал найти её и поговорить, надеясь, что тогда кошмары отпустят его. И теперь он понял, как глуп и наивен был: в глазах гостьи было чётко написано, что ей не нужны его извинения, раскаянья и угрызения совести – ей нужна месть.

- Тебя тоже трудно узнать, – продолжила она, поняв, что ответа не последует, при этом окидывая принца оценивающим взглядом, и довольно улыбаясь: она запомнила его красивым и нарядным, теперь же перед ней лежал потрёпанный мужчина в рваной грязной рубахе и не менее грязных, но на вид не рваных штанах. – В Оуиле ты казался … - она не успела сформулировать, так как Лефир перебил её:

- Чего ты хочешь? – спросил он, и это далось ему с трудом, что не укрылось от девушки.

Она развернулась, решив, что разговаривать с ним не имеет смысла: он был слаб, и она даже не могла быть уверена, что он находится в здравом уме. Поэтому Элейна лишь презрительно усмехнулась и философски ответила, отходя от него и начиная спускаться по лестнице:

- Я хочу того же, чего и все  – счастья!

Если бы он и пожелал уточнить вопрос, то не смог бы этого сделать: горло пересохло, и он не мог вымолвить ни слова. Лефир закрыл глаза и с каким-то диким неуместным наслаждением провалился в пустоту, в которой не было ни боли, ни его врагов. Это состояние давно стало его любимым – в нём не являлись сны и пугающие образы, это вообще было похоже на стазис – словно на время принц переставал существовать, проваливаясь и теряясь во времени и пространстве. Так ему казалось, и он очень любил именно такие моменты, предпочитая их сну со сновидениями.