Нотариус Его Высочества - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Сорокина cтр.№ 23

Мне сейчас ночь в отравленном коттедже кажется не такой токсичной, как грядущий визит домой.

Замерла у дверей отчего дома и глубоко вздохнула прежде, чем постучать.

По ту сторону раздались слишком бодрые и торопливые шаги. Дверь распахнулась, а затем с криком:

— Ах, мой бедный ребёночек, — меня буквально поглотила своими крепкими объятиями наша тучная экономка Бэлла. — Моя Юри! Эта морская гнида всё-таки решила тебя сожрать. Ух я её. Где мои садовые ножницы?!

Септимус выдавил на меня ещё порцию чернил и натурально запищал, словно его уже начали резать.

— Изабелла, Септимус не причём, не пугай его, пожалуйста.

— Тогда чего он сидит у тебя на голове и гадит не прекращая. И почему ты зовёшь его Септимусом? Он же был Септой.

— Долгая история про потерянный гектокотиль, сперматофоры и совокупление головоногих, — буднично отмахнулась я. Причем не единственная на этой неделе интересная история, я ещё за свою недо драку перед папенькой не отчиталась. — Мне бы помыться, Бел.

— Конечно, деточка. Да только боюсь, резервуара может не хватит на весь этот чернильный кошмар. Я подогрею тебе ещё воды на всякий случай и принесу чистых полотенец.

Благодарно кивнула ей и пошлёпала на второй этаж в свою комнату. Большой семье — большой дом. Мама частенько переживает, что совсем скоро все её дети разъедутся по своим семьям, и постоянно твердит, что будет рада топоту детских ножек, что готова терпеть трех невесток и одного зятька, лишь бы все были вместе. В такие моменты мы с братьями обычно солидарно закатываем глаза. Не то что бы мы не любили нашу мать и отца, но увы даже в большом доме нам всем было тесно, мы ссорились и обижались. Когда же мы разбежались по студенческим общагам, то у нас появился шанс соскучиться друг по другу и забыть про все гадости, что мы говорили в сердцах.

— Белла, а где мама и папа? — крикнула я, свесившись с перил.

— Ушли в театр. Кажется, их пригласил кто-то из мэрии. До ночи точно не вернутся. Так что ужинать мы будем с тобой вдвоём. Может быть, Марко зайдёт. Он собирался постираться на неделе. Приготовлю нам всем что-то вкусное.

Удача! Марко я ещё вытерплю. У меня появился отличный шанс оттянуть неприятный разговор с роднёй. Притворюсь спящей, а утром сбегу с первыми петухами и осьминогом.

— Белла, — я всё никак не отпускала экономку. — Не говори никому про моё сегодняшнее феерическое появление, хорошо?

— Ах, моя милая Юрианна, если бы твои братья платили мне всякий раз, как говорят нечто подобное, я бы построила дом выше этого. Но я рада, что и ты тоже развлекаешься, а не только в книжках сидишь да вздыхаешь подле своего дурного Маэстро.

А? Осьминог на моей голове — это развлечение? Видимо, совсем скучно я жила раньше по её меркам.

Очутиться в своей комнате оказалось приятнее, чем я думала. Словно попала в детство на миг, где я в безопасности, и меня тревожит только то, что у моей куклы нет платья на предстоящую свадьбу.

Подошла к игрушечному домику у окна. Ни пылинки. Я давно съехала, а здесь всё равно постоянно прибираются. Чистые окна, занавески, свежее постельное белье на кровти. Вытащила из крохотной спаленки свою любимую куклу и её вечного жениха.

— Мы не можем быть вместе, Юри, — я так натурально изобразила своего Немо, что даже Септимус на моей голове смешливо фыркнул. Видимо, похоже вышло.

— Но почему, мио Маэстро, разве я была плохой студентессой?

Положила руку игрушечного жениха на талию кукле.

— Ты очень плохо себя вела миа студентесса. Тебя нужно непременно наказать, — с наигранным вожделением прохрипела я.

— Но как же вы это сделаете, сеньор Тровато?

— Я украду ваш первый поцелуй.

— Маэстро, но здесь же нет пиний!

— К дьяволу пинии. Иди же ко мне.

Заскрипели половицы.

— Я принесла полотенца, Юри, — сообщила экономка и замерла в дверях, наблюдая как я прижимаю одну куклу к другой. И как долго она тут стоит?

Ничего не меняется, она всё так же заходит без стука, а я, кажется, не повзрослела ни на денёк.

Изабелла никак не прокомментировала увиденное и всячески старалась сменить тему, после того, как я быстро швырнула кукол на постель. Эти двое дальше справятся уже без меня. У них все хорошо, в отличие от моей личной жизни.

Кран в ванной комнате долго гудел, затем плюнул несколько раз слегка желтоватой водой, пока не полилась чистая и теплая.

— Твоей ванной никто не пользовался долгое время. Но все флакончики тут новые и со свежими датами. Тебя всегда ждут дома, милая.

Обняла женщину, которая знает меня дольше, чем я сама, стараясь не запачкать её одежду чернилами Септимуса.

— Спасибо, Белла, ты лучшая. Ты это знаешь?

— Знаю, — она смахнула со слезу щеки, а затем слегка смутилась и запустила руку в передник. — Не думала, что начну с тобой этот разговор однажды, но…

Она понизила голос, словно собиралась открыть мне самую страшную тайну во всем королевстве. В какой-то миг я даже подумала, что она скажет что-то в духе:

— Немо мой внебрачный сын, я та самая третья хранительница тайны, вот его свидетельство о рождении, он единственный сын Его Величества.

— Вот держи, ты уже вполне взрослая для этого. Зачем тебе куклы, когда можно читать про любовь, — с этими словами она вручила мне потрёпанную книгу, на обложке которой красовалась полуголая пара любовников.

— Белла, я не…

Я прижала руки к груди, не смея взять этот затёртый томик, который я уже читала украдкой много раз, пока экономка хлопотала по дому.

— Бери-бери. С твоей работой, когда тебе теперь о мужчинах думать. А твой Маэстро будет до глубокой старости тянуть с признанием. Знавала я таких. До сих пор тянут.

Она поднесла край передника к намокшим глазам, и я все-таки взяла книжку, тем более история там действительно была захватывающей и поцелуи под пиниями тоже имелись.

Ну а что, Изабелла отчасти права, мне теперь не до романтики в реальной жизни. Единственный мужчина, который не выпускает меня из объятий это мой Септимус.

Белла ушла, оставив мне книжку и атмосферу неловкости в подарок. Нужно поскорее занырнуть в ванну и хоть на мгновение прочистить мозги. Мне уже начинает казаться, что чернила Септимуса мне и туда впитались. Кстати о трусливых головоногих:

— Слезай уже, опасность миновала.

Он заворчал и крепче опутал мои волосы.

— Септимус! — уже строже позвала питомца.

Он нехотя ослабил свою хватку, и я осторожно переложила его в раковину, пока из него ещё чего не полилось. Осьминог тут же заткнула слив пробкой и повернул вентиль крана, настраивая под себя воду. Я же наконец посмотрела на себя в зеркало. На мои каштановые волосы не осталось и намёка, теперь я стала темно-фиолетовой от корней до самых кончиков. А кое-где на лице алели следы от присосок.