Эрагон. Наследие - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Паолини cтр.№ 200

«Умаротх!» — мысленно воззвали они оба.

«Нет», — прорычал белый дракон, сражаясь с мощным Элдунари-рабом.

«Тебе придется нам помочь!» — воскликнула Арья.

«Нет!»

«Он же убьет их», — сказал Эрагон.

«Нет! Мы не намерены отступать! Только не теперь!»

«Довольно! — проревел Глаэдр. — Детеныши в опасности!»

«Еще большее число детенышей окажется в опасности, если мы не прикончим этого Губителя Яиц!»

«Да, но сейчас не самый подходящий момент, — возразила Арья. — Подождите еще немного, и, возможно, мы сумеем найти способ получше, не рискуя жизнью этих несчастных детей».

«А если не найдете?» — спросил Умаротх.

Ни Эрагон, ни Арья на этот вопрос ответить, разумеется, не смогли.

«Тогда мы сами сделаем то, что считаем нужным», — сказала Сапфира, и Эрагон вздрогнул от ужаса, понимая при этом, что Сапфира права. Невозможно было сопоставлять судьбу этих детей с судьбой всей Алагейзии. Если будет возможно, они, конечно, спасут их обоих, но такой возможности у них не возникнет, они снова пойдут в атаку на Гальбаторикса. Иного выбора он не видел.

Когда возмущение Умаротха и других Элдунари несколько стихло, Гальбаторикс улыбнулся и сказал:

— Так-то лучше. Теперь можно и поговорить, как цивилизованные существа, не тревожась о том, кто кого пытается убить. — Он погладил мальчика по голове и указал ему на ступени тронного возвышения. — Сядьте. — Дети, не споря, тут же уселись на самой нижней ступеньке — как можно дальше от Гальбаторикса. А он, взмахнув рукой, промолвил: — Кауста! — как бы подзывая к себе Эрагона и всех остальных, и через секунду они уже стояли у подножия тронного возвышения.

Более всего Эрагона смущало то, что ни у кого из них не действует магическая защита. Он вспомнил то Слово — что бы оно ни обозначало, — и страшное подозрение возникло в его душе. А за ним — и безнадежность. Несмотря на все их заранее продуманные планы, несмотря на все их тревоги и страдания, несмотря на все их жертвы, Гальбаторикс взял их в плен с той же легкостью, с какой жестокий хозяин складывает в шапку выводок новорожденных котят, чтобы их утопить. И если подозрение Эрагона имело основания, значит, этот бывший Всадник обладал куда большим могуществом, чем это можно было предположить.

И все же они не были совершенно беспомощны. Их мысли, их сознание пока что принадлежали им самим. И насколько мог судить Эрагон, в какой-то степени они по-прежнему могли пользоваться магией, а значит…

Он вдруг почувствовал, что Гальбаторикс смотрит прямо на него.

— Значит, это ты доставил мне столько неприятностей, Эрагон, сын Морзана. Мы с тобой давным-давно должны были бы встретиться. Если бы твоя мать не проявила такой глупости и не спрятала тебя в Карвахолле, ты бы вырос здесь, в Урубаене, как сын знатного семейства, и обрел бы соответствующее богатство и ответственность, с таким положением связанную. Ты не тратил бы время зря, вместе с варденами копаясь в грязи. Но, как бы то ни было, теперь ты здесь, и все это, наконец, станет твоим. Все это принадлежит тебе по праву рождения, это твое наследие, и я позабочусь, чтобы ты его получил. — Он вглядывался в Эрагона со все возрастающим вниманием, а потом сказал: — Ты, пожалуй, больше похож на мать, чем на отца. А вот у Муртага все наоборот. Впрочем, это неважно. На кого бы из своих родителей вы ни были похожи, по справедливости ты и твой брат просто обязаны служить мне, как это делали и ваши родители.

— Никогда! — прошипел Эрагон сквозь стиснутые зубы.

Тонкая усмешка искривила губы Гальбаторикса.

— Никогда? Это мы посмотрим. — Он посмотрел на Сапфиру: — А ты, Сапфира? Тебя я рад видеть более всех моих сегодняшних гостей. Ты отлично выглядишь и стала вполне взрослой. Ты помнишь это место? Помнишь мой голос? Я немало ночей провел в беседах с тобой и другими детенышами, находившимися в яйцах. Я заботился о вас, даже когда еще только утверждал свое господство в Алагейзии.

«Я… я кое-что помню», — сказала Сапфира, и Эрагон передал ее слова Гальбаториксу. Сама она не захотела мысленно общаться с ним. Впрочем, и Гальбаторикс ей бы этого не позволил. То, что их мысли оставались независимыми друг от друга, лучше всего защищало их обоих, пока дело не дошло до открытого противостояния.

Гальбаторикс кивнул.

— И я уверен: ты еще многое сумеешь вспомнить, когда подольше пробудешь в этих стенах. Ты, возможно, в те времена этого и не сознавала, но большую часть своей жизни ты провела в комнате, которая находится неподалеку отсюда. Это твой дом, Сапфира. Твой родной дом. Здесь ты построишь свое гнездо, здесь отложишь свои яйца.

Сапфира прищурилась, и Эрагон почувствовал в ее душе некое страстное желание, смешанное с обжигающей ненавистью.

А Гальбаторикс продолжал говорить, обращаясь уже к Арье:

— Арья Дрёттнингу, похоже, судьба сыграла с тобой злую шутку. Вот ты и сама сюда явилась. Помнишь, как я когда-то приказал тебя сюда доставить? Тебе пришлось идти окольным путем, но ты все же оказалась здесь. Да к тому же пришла по собственной воле. Я нахожу это довольно забавным. А ты?

Арья лишь крепче сжала губы и ничего не ответила.

Гальбаторикс усмехнулся:

— Признаюсь, достаточно долго ты была для меня настоящей колючкой в заднице. Ты, правда, причинила мне несколько меньше неприятностей, чем этот смутьян Бром, но тоже времени даром не теряла. Можно было бы даже сказать, что вся эта ситуация — это, в известной степени, твоих рук дело. Ведь это ты отправила яйцо Сапфиры Эрагону. Но я не держу на тебя зла. Если бы не ты, Сапфира могла и вообще не проклюнуться, а я не смог бы выманить последнего моего врага из его логова в Карвахолле. Уже за одно это я должен быть тебе благодарен. Теперь ты, Эльва, девочка с печатью Всадника на лбу, отмеченная драконами и благословенной способностью воспринимать боль ближнего и чувствовать все то, что имеет намерение причинить ему болы Как ты, должно быть, страдала из-за этой непростительной ошибки! Как презирала всех за их слабость, ибо была вынуждена волей-неволей разделять с ними все их беды! Впрочем, вардены весьма убого использовали твои возможности. Но ничего. Сегодня я положу конец всем сражениям, которые так истерзали твою душу, и тебе больше не придется терпеть чужую боль, чужие страдания и чужие ошибки. Это я тебе обещаю. Порой, возможно, и мне понадобится твое умение, но в основном ты сможешь жить в мире и покое и заниматься всем, чем твоей душе угодно.

Эльва нахмурилась; было заметно, что предложение Гальбаторикса искушает ее неокрепшую душу. Слушать его, понял Эрагон, может быть, не менее опасно, чем слушать Эльву.

Гальбаторикс помолчал, водя пальцем по украшенной финифтью рукояти своего меча и поглядывая исподлобья на Эльву и Эрагона. Затем он повернулся в том направлении, где в воздухе плавали невидимые глазу Элдунари, и на лицо его набежала мрачная тень.

— Передай мои слова Умаротху в точности так, как я произнесу их, — сказал он Эрагону. — Мы с тобой снова встретились, как враги, Умаротх, хоть я и был уверен, что убил тебя тогда, на острове Врёнгард.