Впрочем, недобрые предчувствия терзали и его самого. Сумрачное настроение царило в войске варденов, и это было ужасно. Они столь многим пожертвовали, чтобы достигнуть этой цели, но понимали, что в сегодняшнем сражении риску будут подвергнуты не только их жизни, но и безопасность и благополучие их жен и детей, будущее всей Алагейзии. Предыдущие битвы были также полны опасностей, но эта битва была завершающей. Она все решала. И если им придет конец, то больше никаких сражений с Империей уже не будет.
Все это понимали, в том числе и Роран, однако подобный финал казался ему каким-то нереальным. Неужели у них никогда больше не будет возможности пойти против Гальбаторикса и убить его? Однако если тема сражения с Гальбаториксом постоянно была одной из излюбленных во время поздних ночных бесед, то теперь, когда этот момент почти настал, их страшила даже сама возможность подобного сражения.
Роран разыскал Хорста и других своих односельчан, и они образовали внутри его полка некое надежное ядро. Биргит тоже была среди них, как и воины-мужчины, она сжимала в руках отлично наточенный боевой топор. Роран приветствовал ее, подняв щит, и она ответила ему тем же; он даже позволил себе мрачно улыбнуться.
Вардены обматывали свои сапоги — а кто и босые ноги — тряпками, чтобы заглушить шаги, и строились, ожидая приказа к отправке.
И он вскоре последовал. Полк вышел из лагеря, стараясь двигаться совершенно бесшумно и не греметь ни доспехами, ни оружием. Роран вел своих людей через поля к тому месту перед центральными воротами Урубаена, где они должны были воссоединиться с двумя другими полками — одним из них командовал старый Мартланд Рыжебородый, а другим — Джормундур.
Вскоре после их выхода из лагеря и в Урубаене прозвучали сигналы тревоги, и вардены поспешно поснимали с ног тряпье и приготовились к атаке. Через несколько минут рога протрубили начало штурма, и вардены бегом ринулись через темное поле к высоченной городской стене.
Роран бежал впереди всех. Это, конечно, был самый скорый способ подставить себя под удар, но он понимал: людям нужно видеть, что их командир не боится опасности, не прячется за их спинами. Он очень надеялся подбодрить их, заставить поднять голову выше, держать ряды сомкнутыми, а не разбегаться при первых же признаках серьезного отпора. Ибо он ничуть не сомневался: в любом случае взять Урубаен будет ох как нелегко!
Они пробежали мимо одной из осадных башен; ее колеса были чуть ли не двадцать футов высотой и скрипели, как ржавые дверные петли; потом между ними и городской стеной оказалось совершенно открытое пространство, на которое дождем сыпались стрелы и дротики.
Эльфы что-то прокричали на своем странном языке, и в слабом утреннем свете Роран увидел, что большая часть стрел и дротиков как-то странно сворачивает на лету и втыкается в землю, никому не нанося ущерба. Но некоторые все же попадали в цель: бежавший следом за Рораном варден вдруг отчаянно вскрикнул и упал; Роран слышал, как столкнулись на бегу несколько людей и ургалов, в тяжелых доспехах перепрыгивая через своего упавшего товарища, но даже не оглядываясь на него. И Роран тоже не оглянулся. И не замедлил бег. Вместе со всеми он стремился к своей главной цели — крепостной стене.
Стрела ударила в щит, которым он прикрывал голову, но этого удара он почти не почувствовал.
Когда они наконец оказались возле стены, Роран, немного отступив в сторону, крикнул:
— Лестницы давайте! Дайте дорогу лестницам!
Люди расступились, и ургалы подтащили осадные лестницы к стене. Для того чтобы сделать лестницы такой длины, куллам пришлось связывать вместе стволы деревьев, но как только лестницы поставили вертикально и попытались прислонить к стене, они тут же оседали под собственным весом и ложились на стену, начиная скользить в сторону и угрожая рухнуть.
Роран, растолкав своих воинов локтями, схватил за плечо кого-то из эльфов. Это оказалась эльфийка Отхиара, которая сердито на него глянула, но он, не обращая на это внимания, потребовал:
— Сделай скорее что-нибудь, чтобы эти лестницы стояли нормально, иначе солдаты, что наверху, их столкнут, и они попросту развалятся!
Эльфийка кивнула и принялась что-то напевать на древнем языке; к ней тут же присоединились другие эльфы.
А Роран снова бросился к стене. Кто-то из варденов уже начал карабкаться по лестнице, и он схватил его за ремень, стащил на землю и заявил:
— Первым пойду я!
Забросив щит за спину, Роран начал подниматься по лестнице, сжимая молот в руке. Он никогда не испытывал особой любви к высоте, и по мере того, как люди и ургалы, оставшиеся внизу, становились все меньше, ноги его начинали дрожать все сильнее. Ощущение крайней неуверенности еще усилилось, когда он достиг того места, где лестница почти лежала на каменной стене; здесь невозможно было ни толком схватиться за перекладины руками, ни как следует поставить ногу — разве что носки его сапог помещались на этих перекладинах, представлявших собой самые обыкновенные покрытые корой ветки, и приходилось вести себя предельно осторожно, иначе можно было запросто соскользнуть.
Мимо него просвистело копье — достаточно близко, чтобы он щекой почувствовал движение воздуха.
Роран выругался, но продолжал подъем.
Он был менее чем в метре от верхушки стены, когда какой-то солдат с голубыми глазами наклонился над краем и посмотрел прямо на него.
— Ба! — радостно вскричал Роран; солдат, вздрогнув от неожиданности, отступил назад, и, прежде чем он успел прийти в себя, Роран рывком преодолел последние перекладины и спрыгнул на площадку, тянувшуюся но всему верхнему краю стены.
Солдат, которого он так напугал, стоял от него в нескольких футах, держа в руках короткий меч, каким обычно вооружены лучники, и, не глядя на Рорана, что-то кричал другим воинам, находившимся несколько дальше.
Щит Рорана по-прежнему висел у него за спиной, и он, размахнувшись молотом, ударил солдата по запястью, понимая, что это самый безопасный способ обезоружить противника, ибо без щита ему было бы довольно сложно обороняться от любого опытного фехтовальщика.
Солдат, догадавшись о его намерениях, парировал и нанес Рорану колющий удар в живот.
Точнее, попытался нанести, ибо чары, наложенные Эрагоном, остановили острие меча в четверти дюйма от брюха Рорана. Он зарычал, вышиб у изумленного противника меч из рук и тремя быстрыми ударами размозжил ему голову и выругался. Это было плохое начало.
Все больше варденов пытались взобраться на стену, но удавалось это немногим. У верхушки каждой из лестниц собрались солдаты Гальбаторикса, поджидая тех, кто предпримет попытку подняться наверх. Роран видел, что на помощь защитникам крепости постоянно прибывает подкрепление из города, поднимаясь на стены по внутренним лестницам.
К Рорану присоединился Балдор — он сумел подняться по той же лестнице, что и Роран, — и вместе они бросились к одной из баллист, возле которой копошились восемь солдат. Баллиста стояла у подножия одной из сторожевых башен, которые торчали над стеной на расстоянии футов двести друг от друга. Над головой у солдат, занятых баллистой, Роран заметил двойника Сапфиры, созданного эльфами; эта «Сапфира» летала над стенами, поливая их языками огня.