«Да нет, они, скорее, подумают, что мы защищаем тех, кто пытается пробить брешь в этой части стены, — ответила она. — Вот и пусть себе так думают».
Во всех прочих местах сопротивление, оказываемое армией Гальбаторикса, шло куда более успешно. Солдаты, находившиеся на стенах, осыпали варденов градом стрел и дротиков, и те гибли десятками. Это было неизбежно, но Эрагону до боли в сердце было жаль погибших — ведь эта атака была всего лишь способом отвлечь врага, и у этих варденов не было почти никаких шансов выжить, не говоря уж о том, чтобы взобраться на стену и продолжить штурм города. Между тем осадные башни подползали все ближе к стене, а с нее так и летели стрелы и дротики.
Откуда-то сверху, сверкнув в воздухе, вылетела яркая лента расплавленной смолы и исчезла среди прилепившихся к стене домишек. Эрагон заметил вспышки огня на верхней площадке той стены, что ограждала скалистый выступ над цитаделью. Через край стены перелетели четыре тела, кувыркаясь в воздухе, точно набитые опилками куклы, а потом тяжело рухнули на землю. Эрагон сразу воспрянул духом: это означало, что эльфам удалось занять верхний участок стены.
А двойник Сапфиры все кружил над городом, поджигая одно здание за другим. По двойнику стреляли одновременно несколько лучников, устроившихся на ближайшей крыше, но «Сапфира» ловко уходила от стрел и дротиков, а потом, как бы случайно, врезалась в одну из шести зеленых эльфийских башен.
Это столкновение выглядело настолько натурально, что Эрагон даже сочувственно поморщился, когда «Сапфира» ударилась о башню левым крылом, и кости крыла хрустнули, точно стебли сухой травы, а она взревела от боли и, крутясь в воздухе, ринулась вниз, на улицы города. Вскоре она скрылась вдали за высокими зданиями, но рев ее был слышен еще долго, и пламя, которое она выдыхала, окрасило стены домов и осветило подбрюшье того каменного выступа, что нависал над городом.
«Я бы никогда не позволила себе быть такой неловкой!» — фыркнула Сапфира.
«Еще бы».
Прошла еще минута. Напряжение в душе Эрагона все росло и стало почти невыносимым.
— Да где же они? — прорычал он, стискивая кулаки. С каждой секундой становилось все опасней продолжать эту игру с двойником, ибо солдаты на стенах вот-вот должны были обнаружить, что того дракона, с которым они так упорно сражались и которого, как им казалось, заставили сесть где-то в городе, вообще не существует.
Сапфира первой увидела Муртага и Торна.
«Вон они!» — И она мысленно указала Эрагону, куда нужно смотреть.
Казалось, с вышины на город упал гигантский рубиновый меч — это Торн спикировал с какой-то высоты, скрытой тем каменистым выступом. Пролетев несколько сотен футов почти перпендикулярно земле, он развернул крылья, замедлил свое пике до безопасной скорости и приземлился на площади, неподалеку от того места, где «упал» двойник Сапфиры с «Эрагоном» на спине.
Эрагону казалось, что он видит Муртага верхом на красном драконе, но расстояние было слишком велико, и уверенным он быть не мог. Оставалось только надеяться, что это действительно Муртаг. Если бы это оказался Гальбаторикс, то все их планы почти наверняка были бы обречены на провал.
«Там, должно быть, прямо в скале есть широкие туннели», — сказал он Сапфире.
Но тут где-то в центре города вновь вспыхнуло пламя, выпущенное драконом-призраком, а потом «Сапфира», подпрыгивая, точно птица с подбитым крылом, неловко взлетела и снова рухнула на землю. Торн, разумеется, сразу бросился туда.
И Эрагон не стал больше ждать.
Он мгновенно развернулся, подбежал к Сапфире и взлетел в седло позади Эльвы. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы сунуть ноги в ременные петли и затянуть ремни. Остальной крепеж он застегивать не стал — это впоследствии только мешало бы его движениям. Самая верхняя ременная петля удерживала ноги Эльвы.
Быстро пропев нужные слова заклятия, он скрыл их троих из виду, испытывая при этом уже ставшее привычным ощущение утраты направления, поскольку само его тело исчезло. Ему казалось, будто он висит в десятке футов от земли над некой темной, слегка напоминающей форму драконьей спины, тропой, вьющейся среди растительности на склоне холма.
Как только он завершил наложение чар, Сапфира рванулась вперед, на вершину холма, и, с силой работая крыльями, стала быстро набирать высоту.
— Тебе не слишком неудобно? — спросила Эльва, передавая Эрагону щит.
— Нет, ничего! — крикнул, перекрывая вой ветра.
Где-то в потайном уголке его сознания постоянно присутствовали Глаэдр, Умаротх и остальные Элдунари; его глазами они следили, как Сапфира под резким углом ныряет вниз, к лагерю варденов.
«Теперь мы наконец отомстим!» — услышал Эрагон голос Глаэдра и ниже пригнулся к шее Сапфиры, закрывая собой Эльву, ибо дракониха набирала скорость. В центре лагеря варденов он успел заметить Блёдхгарма и его заклинателей, а также Арью со смертоносным копьем Даутхдаэрт в руках. Все эльфы обвязали себя вокруг груди длинными кусками веревки, пропустив ее под мышками, а второй конец каждой из веревок был привязан к бревну, толщиной с ляжку Эрагона, и длиной со взрослого ургала.
Когда Сапфира пролетала над лагерем, Эрагон послал эльфам мысленное предупреждение, и двое из них подбросили бревно в воздух, а дракониха схватила его когтями. Эльфы дружно подпрыгнули, Эрагон ощутил резкий рывок — это Сапфира сбавила высоту, подняв в воздух разом и бревно, и эльфов.
Со спины Сапфиры Эрагон успел заметить, как исчезли из виду и эльфы, и веревки, и бревно — это эльфы сделали себя невидимыми точно так же, как только что и он сам.
Взмахивая могучими крыльями, Сапфира поднялась на тысячу футов над землей — достаточно высоко, чтобы ей и эльфам были хорошо видны стены и здания города.
Слева, в северной части города, Эрагон заметил Торна и призрак Сапфиры, которые гонялись друг за другом по земле. Эльфы, управлявшие двойником, старались как можно сильней увлечь Муртага и Торна этой погоней, чтобы ни у того, ни у другого не возникло даже возможности произвести мысленную атаку. Если бы они это сделали, обман был бы моментально раскрыт.
«Еще хотя бы несколько минут!» — думал Эрагон.
А Сапфира летела над полем боя — над катапультами, возле которых стояли заряжающие, над лучниками, утыкавшими землю перед собой целым лесом стрел, ожидавших своей очереди, над осадными башнями, над пехотой, состоявшей из людей, гномов и ургалов, которая, прикрываясь щитами, пыталась приставить к стенам лестницы. Среди пехотинцев, впрочем, попадались и эльфы — высокие, стройные, в светлых шлемах, они держали в руках копья с длинными наконечниками и легкие узкие мечи.
Затем Сапфира перелетела через стену, и Эрагон испытал странное головокружение, когда перед ним неожиданно возникло тело драконихи и затылок Эльвы. Вероятно, и Арья, и остальные эльфы тоже стали видимыми. Проглотив готовое сорваться с языка проклятие, Эрагон прекратил действие скрывающего заклятия. Похоже, Гальбаторикс опутал свою столицу таким количеством магических чар, что невидимыми им туда проникнуть никак не удастся.