Порванная струна - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 14

Околевич сидел дома в полном унынии. Этому я не удивился – ни тому, что он дома, потому что он крутой программер и работает дома на компьютере, ни тому, что он сразу же начал ныть и жаловаться на судьбу. Околевич – мой бывший одноклассник, он сутулый, лохматый и очень высокий. А я – ну, вы представляете, как мы смотримся вдвоем. В школе наслушались мы с ним всякого, но Околевич не обращал на клички внимания, а я, как уже говорил, освоил карате, и связываться со мной стало небезопасно.

Околевич живет с матерью и двумя сестрами значительно старше его, которые совершенно его завоспитывали. Они так его достали, что в голове у бедного Околевича что-то сдвинулось на почве женщин. Логично было бы предполагать, что он возненавидит все женское население города Санкт-Петербурга и окрестностей, но с ним случился казус похлеще. Околевич вбил себе в голову, что ему нужна не просто девушка, а принцесса, неземное создание, этакий ангел с крылышками. Он считал, что только у него в доме три мегеры, а где-то на свете сидит в башне красавица и ждет своего принца. Разумеется, я утрирую, но не сильно.

К тому же Околевич еще и сильно влюбчив: стоит ему увидеть девчонку, которая хоть капельку подходит под его мысленный идеальный образ, – он тут же готов. Вначале все идет замечательно, он забрасывает девушку цветами и читает ей стихи. Какая женщина не радуется букету цветов? Однако когда во вторую или третью встречу его возлюбленная дает понять, что она не бесплотный ангел, а живая женщина, которая хочет есть, пить, все остальное, требует подарков и не так уж любит стихи, то Околевич сразу же теряет к ней всяческий интерес и от разочарования впадает в депрессию.

Я со своим звонком как раз угодил в такой период. Околевич жаловался на судьбу и пребывал в сильном расстройстве. Я пытался выпросить у него машину, потому что следить за директором фирмы «Поллукс» без машины было бессмысленно. Околевич вообще-то парень покладистый и машину свою – старенький «жигуленок» – дает мне беспрекословно, несмотря на ворчание своих домашних ведьм, но в этот раз он собрался со мной, сказал, что поездка отвлечет его от неприятностей.

Я забежал домой, чтобы бросить продукты, и застал бабулю в смятении. Оказывается, звонила Громова и требовала меня сегодня на допрос. Я дико разозлился, потому что бабушка снова впала в панику, успокоил ее как мог и ушел.

Местонахождение фирмы «Поллукс» я выяснил еще раньше, и теперь, подъехав к дому на улице Жуковского, мы увидели припаркованную знакомую черную «ауди». Околевич пристроил машину в двух кварталах от «ауди» и занервничал.

– Что, так и будем весь день тут ошиваться? Скучно.

– А что делать? – взвился я. – Как его еще достать? Раз машина стоит, значит, он тут и рано или поздно выйдет.

– Что это за фирма такая – «Поллукс»? – полюбопытствовал Околевич. – Чем она занимается?

– Хорошо бы это выяснить – так, на всякий случай. Сможешь по своей базе данных?

– Запросто! – согласился Околевич.

– А еще, – я вспомнил о просьбе Надежды Николаевны, – вот тебе номер факса, выясни, откуда он пришел, что за фирма и адрес ее.

Мы посидели еще полчаса, потом он заныл, что хочет есть, и смотался к ближайшему ларьку за гамбургерами. Я не люблю есть такую дрянь, но в данном случае не было выбора. Прошло еще сколько-то времени, было уже около часу дня. Я испытывал слабую надежду, что хоть на ленч-то этот Колыванов, директор фирмы «Поллукс», куда-нибудь съездит. Так оно и вышло.

Я узнал его сразу, как только увидел. Именно этот тип разговаривал с длинноножкой в машине. Его брезгливо оттопыренные губы и щеки свисают, как у хомяка. И что только она в нем нашла?

Тип подошел к своей «ауди» и завертел по сторонам головой, еще больше напоминая хомяка. Толстенький такой хомячок, упитанный, зернышками питается, в банке сидит.

Он сел в свою баночку, то бишь машину, и тронул ее с места.

– Давай за ним, только держи дистанцию! – приказал я Околевичу.

«Ауди» остановилась возле огромного здания, которое все было занято офисами, о чем свидетельствовали бесчисленные вывески у входа. Я осторожно вышел из машины и велел Околевичу уезжать, если я не вернусь через полчаса. Ждать меня дольше было чревато, потому что кто-нибудь из охраны мог заинтересоваться старенькими «Жигулями» – таких машин возле дома не было, больше все иномарки пошикарнее.

В холле дремал упитанный милиционер. Мой Хомяк прошел мимо него, махнув каким-то удостоверением. Милиционер на секунду взбодрился, изобразив бдительность, и снова погрузился в сладкие послеобеденные грезы. Выждав полминуты, я тронулся вслед за Хомячком, поравнявшись с милиционером, распахнул перед его носом членский билет Всероссийского общества кактусоводов-любителей на имя Околевича (понятия не имею, как его угораздило в это общество вступить, он кактус от ежика отличит только по меньшей подвижности). Милиционер сонно глянул в мою книжечку и не шелохнулся – уж больно у меня вид безобидный. Хомячок уже уехал на лифте. Я взглянул на светящееся табло как раз вовремя, чтобы увидеть, что лифт остановился на шестом этаже. Пользоваться лифтом я на всякий случай не стал – когда открываются автоматические двери, чувствуешь себя каким-то очень беззащитным, а поставить возле лифта охранника – самое милое дело.

Взбежав на шестой этаж по лестнице, я порадовался тому, что дыхание даже не участилось – все-таки тренировки дают себя знать. Дверь с лестницы в коридор никем не охранялась и была открыта. В длинный коридор выходил десяток дверей. Солидных, основательных дверей. Совершенно одинаковых, только одна из них на моих глазах плотно закрылась. Стало быть, туда только что зашел мой толстощекий друг.

Оглядевшись по сторонам и не заметив признаков подозрительной активности, я проскользнул вдоль коридора. Сначала дернул ту дверь, что была левее интересующей меня. Дверь открылась. За ней была приемная со всеми полагающимися причиндалами – ковром, столом, компьютером и секретаршей. Ковер, стол и компьютер промолчали, а секретарша спросила недоуменно:

– Вы к кому?

– Курьер из «Снабстроймелкосбыта», – ответил я мгновенно очень деловым тоном, – у меня пакет для Святозарова.

– Нет здесь никакого Святозарова! – ответила девица, недовольная тем, что ее оторвали от какой-то компьютерной стрелялки-догонялки.

– А это разве не шестьсот четвертый офис? – спросил я с видом растерянного идиота.

– Нет, шестьсот четвертый дальше по коридору, – буркнула она раздраженно.

Я извинился и закрыл за собой дверь.

Теперь попробовал открыть ту дверь, что была правее нужной. Дверь была закрыта. Снова оглядевшись по сторонам, я вынул из кармана обыкновенную канцелярскую скрепку. Трудно даже вообразить, сколько полезных вещей можно сделать канцелярской скрепкой. Говорят, банковские работники умудряются при помощи скрепки вытаскивать из опечатанной упаковки денег одну бумажку, не нарушая печатей. Было в упаковке сто купюр, а стало девяносто девять, и никакие претензии не принимаются. Мне же нужно было всего лишь открыть простенький замок. Что я и сделал за какие-нибудь десять секунд.