Розы любви - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Джо Патни cтр.№ 85

Пока они с Хью шли обратно в деревню, он продолжал размышлять над увиденным. Возможно, у него просто разыгралось воображение, и в хижине не происходило ничего особенного, но тем не менее Оуэн решил, что когда Никлас-Дэйвис вернется из Лондона, он пойдет и расскажет ему о таинственном лесном домишке.

Очень скоро Клер убедилась, что обходиться без ежедневных поцелуев намного проще и удобнее, чем постоянно чувствовать себя на краю пропасти. Но — увы! — без поцелуев Никласа жизнь стала менее приятной — однообразной и пресной. Клер не хватало не только самих его прикосновений, по и той фамильярной непринужденности в их отношениях, которая раньше была, а теперь исчезла. В последнее время Никлас дотрагивался до нее только тогда, когда этого требовали нормы вежливости: например, помогая ей сесть в экипаж или выйти из пего. Хотя они по-прежнему вели непринужденные беседы, она чувствовала, что какая-то часть его отгораживается от нее и не принимает участия в разговоре. На обратном пути в Эбердэр не скакал верхом вместо того, чтобы ехать в экипаже вместе с нею и Полли. Это уменьшало напряжение, которое Клер ощущала от его близости, однако дорога из Лондона в Эбердэр показалась ей намного длиннее, чем путь из Эбердэра в Лондон.

Возвращаясь в родную долину. Клер испытывала противоречивые чувства. Здесь был ее дом, самое знакомое место на земле. Однако ей казалось, что вернулась она в этот дом другой женщиной, не той, что уехала отсюда в Лондон. Она изменилась, и долина уже никогда не будет для нее такой, как прежде…

По приезде в Эбердэр Клер сразу же встретилась с Рисом Уильямсом. Описав дворецкому все, что она заказала для особняка, и сообщив, когда прибудут из Лондона эти покупки, Клер напрямую спросила:

— Кто-нибудь из служанок уволился, сказав, что не желает оставаться в одном доме с распутной, безнравственной женщиной?

Мгновение поколебавшись, дворецкий ответил с такою же прямотой:

— Двое: Тегвен Илайес и Бронвин Джонс. Бронвин не хотела увольняться, но настояла ее мать.

Могло быть и хуже: нравственность почиталась в долине очень высоко. Клер спросила:

— Как, по-вашему, у нас будут еще проблемы?

— Вряд ли. Я бы без труда мог нанять двух других служанок, но подумал, что вы предпочтете сделать это сами, когда вернетесь. — Он насмешливо улыбнулся. — Здесь не так-то легко найти работу, и весьма немногие захотят уйти с хорошего места из-за каких-то сплетен. Я бы, например, ни за что не ушел.

Итак, прагматики на ее стороне. Клер хотела было спросить Уильямса, каково его личное мнение о ее нравственных устоях — или отсутствии таковых, — однако решила, что лучше ей об этом не знать.

Следующий день после возвращения она начала с осмотра того, что было сделано в доме в ее отсутствие. Рис Уильямс и остальные слуги славно потрудились над столовыми и гостиными: теперь эти комнаты стали чистыми и светлыми, и их больше не загромождала уродливая вычурная мебель. После того как доставят обои, краску и декоративные ткани, которые она заказала в Лондоне, дом очень скоро вновь обретет былую красоту.

Хотя работа шла превосходно, по мере того, как день клонился к вечеру, тревога Клер нарастала. Сегодня собиралась ее группа, и девушка не знала, как ее примут. За ужином Никлас заметил настроение Клер и спросил, в чем дело. Когда она объяснила, он заметил:

— Я бы пошел с вами, но уверен, что это только усугубило бы ваши проблемы. Полагаю, вам даже в голову, не пришло, что можно не явиться на собрание.

Она покачала головой.

— Это было бы трусостью. И даже хуже того — если я не пойду, то может показаться, будто теперь, сведя компанию со знатью, я начала воротить нос от своих прежних друзей. — Ее лицо напряглось. — Если они попросят меня уйти… Что ж, по крайней мере я буду знать, что обо мне здесь думают.

После ужина Клер поднялась к себе и облачилась в одно из своих прежних «долондонских» платьев, которое можно было надеть без посторонней помощи. Члены кружка были ее самыми близкими друзьями, людьми, которые скорее всего поверят в нее. Однако в глубине души Клер чувствовала, что заслуживает их порицания и даже того, чтобы ее выгнали. Хотя с чисто формальной точки зрения она, быть может, все еще оставалась девственницей, но, вне всяких сомнений, виновна в безнравственном поведении. И хуже всего было то, что Клер в этом не раскаивалась. Она была растерянна и несчастна, однако по-настоящему нисколько не сожалела о случившемся.

Клер остановила свою повозку возле дома Моррисов перед самым началом собрания. Когда она вошла, в комнате мгновенно воцарилась тишина, и одиннадцать пар глаз разом уставились на нее. Молчание нарушила Маргед — она подошла к подруге, обняла ее и сказала:

— Клер, как же я рада видеть тебя! Ты сможешь где-то на этих днях пойти со мной в школу? Дети скучают по тебе. — Она улыбнулась. — И еще им ужасно хочется поскорее увидеть пингвинов лорда Эбердэра.

Клер была рада, что лучшая подруга поддержала ее, по это вовсе не значило, что и остальные непременно последуют примеру Маргед. Клер с неуверенной улыбкой оглядела комнату. Несколько членов кружка улыбнулись в ответ, а юный Хью Ллойд даже подмигнул. Остановив взгляд на Эдит Уикс, которая по складу своего характера была, пожалуй, наиболее расположена ее осудить. Клер спросила:

— Меня еще рады здесь видеть или уже нет? Эдит хмыкнула.

— Ты очень неразумно вела себя, дитя мое. Половина людей, живущих в долине, убеждена, что ты шлюха.

— Я не любовница лорда Эбердэра, — ответила Клер, мысленно благодаря Бога за то, что может сказать это с чистой совестью.

— Надеюсь, что нет, — деловито проговорила Эдит. — Но есть в наших краях и такие, которые предпочитают думать о людях плохо, — такие, как миссис Илайес. — Эдит фыркнула. — Когда в Судный день Господь станет отделять овец от козлищ, он найдет на ней мало хорошей шерсти. Она заявила, что теперь, когда ты работаешь в большом доме, ты не снизойдешь до посещения собрания нашего кружка, но я-то знала, что это ерунда.

Чувствуя, что от великого облегчения ей хочется петь, Клер наклонилась и обняла Эдит.

— Да благословит тебя Бог за то, что веришь в меня. Не могу сказать, что мое поведение всегда было безупречно, но я не совершила ничего ужасного. Кстати, как идет учеба в воскресной школе?

Оуэн как староста кружка заметил с мягким укором:

— Дамы, поговорить вы можете потом, а сейчас пора начинать собрание. Давайте споем гимн Господу.

Клер с благодарностью расслабилась, отдавшись знакомому ритуалу, состоящему из пения общей молитвы и обсуждения. Когда подошла ее очередь говорить, она коротко сказала, что в Лондоне было много интересного и много искушений и что она рада вернуться домой.

Когда собрание завершилось, все остались, чтобы попить чаю с пирожными и послушать, как Клер рассказывает о своей поездке в Лондон. Попотчевав их рассказами о Тауэрс, механических монстрах и посещении первой молельни Джона Уэсли, она с сожалением встала.