Элементали - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Макдауэлл cтр.№ 10

– Да, – ответила Индия, – я вообще-то очень люблю Большую Барбару.

– Ну, – ответил Люкер, – маленькие девочки должны любить своих бабушек.

Индия кисло отвернулась.

– От каких обстоятельств?

– От того, насколько у Большой Барбары ладятся дела. От того, насколько они с Лоутоном ладят друг с другом.

– Большая Барбара – алкоголичка, да?

– Да, – ответил Люкер. – И, к сожалению, метадона ^[4] для алкашей нет.

Через несколько минут позвонила Большая Барбара и сообщила, что рано утром Лоутон уехал на ферму. Если они не поймают его там в ближайшие пару часов, то придется ждать до середины дня, когда тот вернется с обеденной речи перед матерями Радужных девушек ^[5]. Затем тщательно продуманный прошлой ночью план был забракован, и Индия с Люкером, не желая откладывать тягостный визит, отправились на ферму. Одесса, набив багажник многочисленными ящиками с едой для Бельдама, поехала с ними. Они сели в «Форд Фэйрлэйн», купленный Дофином примерно год назад исключительно для гостей и знакомых, которые, по той или иной причине, временно оказались без транспорта.

Алабамская «ручка кастрюли», состоящая только из округов Мобил и Болдуин, по форме скорее напоминает зуб после сильного абсцесса. Бухта Мобил представляет собой крупный кариозный дефект, разделяющий половины, которые на северных оконечностях округа еще больше разделены сложной системой извилистых рек и болот.

Земли МакКрэев расположились вдоль реки Фиш примерно в тридцати километрах от Мобила, но на другой стороне бухты Мобил, в округе Болдуин. Плодородные суглинистые равнины, идеально подходящие для скотоводства, выращивания фруктовых деревьев и практически любых товарных культур, какие только ни посадишь. В дополнение к сельскохозяйственной деятельности, которая полностью велась семьей фермеров по фамилии Дуайт, освобожденной Лоутоном МакКрэем от банкротства, МакКрэй владел предприятием по поставке удобрений, расположенным в соседнем едва приметном городе Белфорест. Несмотря на недавнее резкое повышение цен на фосфор, производство удобрений продолжало приносить МакКрэям большие деньги.

Концерн находился на расчищенном участке площадью около ста квадратных метров, рядом с железной дорогой, но поезд больше не останавливался в Белфоресте. Там было три больших складских помещения, парочка старых амбаров, переоборудованных для тех же целей, и мощеная площадка, на которой расположилось множество грузовиков, прицепов и распылителей удобрений. С краю примостился офис – маленькое невысокое здание из бетонных блоков с сине-зелеными стенами и грязными окнами. К опоре провисающего крыльца была привязана лающая дворняга. Люкер проехал бы мимо этого места прямо на ферму, если бы не заметил розовый «Линкольн Континенталь», припаркованный возле офиса. Когда Люкер опустил стекло, они услышали злобные крики Лоутона МакКрэя, спорившего в офисе с обедневшим родственником, который вел для него дела довольно прибыльно. Как только Люкер вылез из «Фэйрлэйна», отец заметил его через заляпанное грязью окно. Лоутон МакКрэй вышел поприветствовать сына. Крупный мужчина с красивыми белыми волосами, но избытком лишней плоти – в виде отвисших щек, большого носа и нескольких подбородков – таких, что хватило бы еще на одно лицо. Костюм на нем – дорогой, плохо сидящий, нуждающийся в небольшой чистке. Лоутон обнялся с Люкером для вида, а затем рванул вокруг «Фэйрлэйна» и резко постучал в окно, через которое на него недоверчиво смотрела единственная внучка. Индия нерешительно опустила стекло и сжалась, когда Лоутон МакКрэй просунул голову и плечи, чтобы поцеловать ее.

– Ты как, Индия? – проревел дед.

Его рот растянулся, а глаза пугающе сузились. Индия не знала, нравится ли он ей меньше как родственник или как политик.

– Очень хорошо, спасибо – ответила она.

– Одесса, – выкрутив громадную голову на массивной шее, он крикнул в сторону заднего сиденья, – а ты как?

– Хорошо, мистер Лоутон.

– Одесса, – спросил он, – ты видела когда-нибудь настолько красивую девчушку, как наша?

– Никогда, – спокойно ответила Одесса.

– И я тоже! С этой девчушкой нужно считаться. Моя единственная внучка, люблю ее, как свою душу! Она – отрада моей старости!

– Вы не старый, мистер Лоутон, – покорно ответила Одесса.

– Ты проголосуешь за меня? – улыбнулся он.

– Ох, ну конечно.

– Ты и Джонни Реда попросишь проголосовать за меня, этого раздолбая?

– Мистер Лоутон, я пыталась заставить Джонни зарегистрироваться, но он твердит о подушном налоге. Я ему говорю, что такого больше нет, а он все равно не регистрируется. Вам нужно поговорить с ним, если хотите, чтобы он проголосовал за вас!

– Скажи ему, что я больше никогда не буду вытаскивать его из тюрьмы, если он не пойдет и не зарегистрируется.

– Я передам, – сказала Одесса.

Лоутон МакКрэй мрачно улыбнулся, затем повернулся к Индии, съежившейся от напора и грубости дедовского голоса.

– Как тебе вчерашние похороны? Большая Барбара сказала, что это твой первый раз. Я никогда не видел мертвых, пока не попал на службу, но, сдается мне, дети в наши дни растут быстро. Тебе было интересно? Ты расскажешь друзьям о похоронах на Юге? Сделаешь доклад об этом в классе, Индия?

– Было очень интересно, – сказала Индия. Она осторожно потянулась к нему тоненькой ручкой. – Не против, если я подниму стекло? – проговорила она с холодной улыбкой. – Весь прохладный воздух уходит наружу. – И она начала вертеть ручку, прежде чем тот успел высунуть голову и плечи.

– Люкер! – крикнул Лоутон МакКрэй сыну, который был всего в метре от него, – а дитятко-то выросло! Стала на голову выше с тех пор, как мы последний раз виделись. Такая куколка! Рад, что она не унаследовала твою внешность. С тебя уже ростом, да? С каждым днем все больше и больше похожа на маму, сдается мне.

– Да, – безразлично согласился Люкер, – сдается мне, так и есть.

– Пойдем, хочу поговорить с тобой минутку.

Лоутон МакКрэй затащил сына в тень желтого трактора, хотя это место, воняющее химикатами, дизельным топливом и фосфорной пылью, вряд ли могло обеспечить защиту от солнца Алабамы. Стоя одной ногой на зубчатой пасти трактора, словно собираясь запустить его и швырнуть высоко в воздух, Лоутон МакКрэй вел с Люкером неохотный разговор почти десять минут.

Каждый раз, когда Индия выглядывала на отца и деда, она все больше и больше удивлялась, как Люкер продержался так долго. Под благовидным предлогом, что весь холодный воздух в машине уже рассеялся, Индия опустила стекло. Но даже теперь она не слышала ни слова из того, о чем говорили двое мужчин. Голос Лоутона был нехарактерно сдержанным.