Засекреченное будущее - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Поляков cтр.№ 36

Если говорить об идеологии «интертекстуалов», то они чаще всего «подзападники». В отличие от «западников», искренне чающих объевропить российскую цивилизацию, и в отличие от «прозападников», желающих видеть РФ почетным членом НАТО, «подзападники» попросту хотят, чтобы Россия легла под Запад. Я немного огрубляю и спрямляю, но важна суть. Любя русскую «словосферу», «интертекстуалы» относятся к земной жизни Отечества свысока. Так, возвращение Крыма стало для них досадным пятном на репутации русской словесности. Теперь приходится отвечать перед мировым сообществом не только за смерть Михоэлса под колесами грузовика и за травлю Пастернака, но еще и за «вежливых людей».

— Помимо того, что литература наша разделена, разбита на два враждующих лагеря, создаётся впечатление, что её поразил какой-то вирус непрофессионализма. Во всяком случае, при чтении премиальных книг поражаешься отсутствию чувства слова, внутренней логики текста, косноязычию, невежеству. Почему так происходит? Зачем надо издавать такие тексты? Пусть это проекты, пусть издатель продал тираж: и сделал хороший гешефт. Но почему всё то же самое нельзя устроить с качественным материалом? Издатель просто не утруждает себя поиском или выбирает для проектов хороших знакомых, или не хочет связываться с людьми талантливыми, поскольку талант своенравен и независим, или есть иные причины?

— В целом Вы сами ответили на свой вопрос. Но и тут все сложнее. Сочинения советских писателей, даже при отсутствии ощутимого таланта, не опускались ниже определенной планки. Если уж совсем беда, а книга нужна, скажем, по тематическим соображениям, в дело вступал опытный редактор-переписчик. Я помню, как учили и школили наше поколение! Профессиональный уровень писателей, в самом деле, обрушился в начале 1990-х. Главных причины две. Первая — постмодернизм с его принципом «нон-селекции», что на русский язык переводится: «как получится, так и выйдет». Художественность объявили понятием относительным, а слово «талант» вообще выпало из лексиконов критиков. Но втора, главная, причина в другом. Писателей, обладавших большим влиянием на общество и в своем большинстве не принявших разгрома страны, решили потеснить из информационного пространства. Так появились, если пользоваться моей терминологией, ПИПы (персонифицированные издательские проекты), к литературе они отношения не имели, так как давали скорее не тексты, текстообразные наполнители для торговли обложками, да и представляли собой ПИПы чаще всего целые литературные бригады.

Кроме того, были созданы различные премии («Букер», «Нацбестселлер», «Большая книга», «Ясная Поляна» и др.), которые вылавливали из потока графомании и раскручивали авторов, как правило, еще не научившихся писать, но зато демонстрировавших предубеждения против «совка» и русских. С помощью этих быстро забывающихся имен и вытеснили из общественного сознания настоящих писателей, которые теперь существуют на периферии. А из раскрученных лауреатов, заметьте, почти никто не позволяет себе серьезных гражданских высказываний. Тот же Водолазкин боязлив, как глаз верблюда.

Мне рассказали любопытный эпизод. Покойный Владимир Маканин где-то в 1991 году резко сказал о том, куда либералы ведут страну. Ему объяснили: еще одна такая выходка, и прекратятся переводы, поездки за рубеж, лекционные турне, премии… Больше я не слышал от него ни одного высказывания на общественно-политические темы. В ответ на острые вопросы он лишь мудро улыбался, и нес какую-то общечеловеческую невнятицу. Что ж, тоже позиция…

— Сегодня много пишут о том, что почти треть граждан нашей страны вообще не читает книг. Был такой плакат 1925 года: «Если книг читать не будешь — скоро грамоту забудешь». На плакате румяная крестьянка в цветастом платке с увлечением читает Джона Рида. То есть в советское время шла пропаганда чтения. Можно ли, используя современные методы, возвратить моду на чтение сегодня, сделать так, чтобы читать вновь стало comme il faut?

— Сегодня гражданин России читает в среднем 4 книги в год. Средний тираж книги сегодня 2 тысячи экземпляров. Книжные магазины закрываются, я иногда приезжаю на премьеру моей пьесы в какой-нибудь город и спрашиваю: «А где тут у вас книжный магазин?», чтобы посмотреть, какие мои книги есть в наличие, как выложены. Кстати, либеральная история России Акунина всегда на самом видном месте. А патриотическая история нашего Отечества Шамбарова или отсутствует, или засунута в дальний угол. И так от Смоленска до Владивостока. Случайно ли? И я уже не раз сталкивался с ситуацией, когда театр в городе есть, а книжной лавки нет. Мы перестали быть серьезно читающим народом. А ведь навык населения к серьезному чтению — это такое же природное богатство, как нефть и газ. Какие технологические прорывы могут быть с не читающим населением? Кстати, я иногда бываю в Китае, меня там переводят. У них книжный бум. Есть еще один аспект проблемы. Писатель Оруэлл, занимавшийся технологиями манипуляции сознанием, писал, что человек, чей лексикон сведен к тысяче слов, становится полностью управляемым. Судя по скудости языка молодых авторов, мы к этому идем. Недавно, выступая в Думе по этой теме, я призвал объявить задачу возвращения навыков массового и серьезного чтения национальным проектом. Может, услышат. Давно пора. Впрочем, у Кремля слух тонкий, но избирательный.

— Почти пять лет назад в стране прошёл так называемый Год Литературы. Писатели возлагали на него не совсем ясные надежды. В результате все встречи и выступления, состоявшиеся в тот памятный год, ни к чему не привели. Как Вы думаете, почему до сих пор идея президента создать постоянно действующее Российское литературное общество, объединяющее профессиональных литераторов, не нашла воплощения? И не мертворождённая ли это идея? Возможно и нужно ли в принципе такое общество в современной России — то есть в России, где нет официальной идеологии, зато есть чиновники, по мнению которых, русские сказки учат неправильному отношению к деньгам, а посему должны быть переиначены?

— Странный он был, этот год литературы. На открытии в МХТ имени Чехова не прозвучало ни одного имени писателей, сочиняющих на языках народов РФ. Впрочем, Рубцова тоже забыли. Недавно в Уфе отмечали юбилей Мустая Карима, и советник президента по культуре Владимир Толстой посетовал, что не смог купить сборник этого замечательного башкирского писателя, чтобы почитать в дороге. «А Расула Гамзатова вы тоже не купите!» — подхватили сидевшие в зале потомки знаменитого дагестанца. Да, литература у нас окончательно отделена от государства, а то, что творит в книжно-журнальном секторе «Роспечать», вообще идет вразрез с государственными интересами. Кстати, начались эти странности, когда лет 13–15 назад писателей, толстые журналы и книжное дело забрали из Министерства культуры и передали в Министерство связи, теперь цифрового развития. А ведь литература — базовый вид искусства, определяющий во многом весь вектор культуры. Мы многократно обращались к Президенту с просьбой вернуть нас в лоно Минкультуры, в том числе и на памятном Литературном собрании. Бесполезно.

Кстати, странное было мероприятие: в зале сидели писатели, в том числе очень известные, а в президиуме В. В. Путин, потомки и вдова наших классиков — Толстого, Достоевского, Солженицына… Интересно, если Президент захочет встретиться с цветом нашего офицерства, в президиуме будут сидеть потомки Кутузова, внуки Жукова и Баграмяна?