Ключ Лжеца - читать онлайн книгу. Автор: Марк Лоуренс cтр.№ 38

– Что? – Я сплюнул песок и попытался сформулировать вопрос лучше. – Что? – спросил я снова. Никто не ездит в Ошим. И на то есть чертовски веская причина.

– Шторм снёс нас к западу. Мы в пятидесяти милях от Маладона. – Снорри надул щёки и посмотрел на море. – Ты в порядке?

Я охлопал себя. Никаких серьёзных ран.

– Нет.

– В порядке. – Снорри отпустил меня, и мне удалось не упасть. – Кара дальше по берегу с Туттом. Он порезал ногу о скалы. Повезло, что не сломал.

– Серьёзно, Ошим?

Снорри кивнул и побрёл обратно. Он шёл там, где волны накатывались на песок, и отпечатки его сапог исчезали прежде, чем он успевал сделать десяток шагов. Я сплюнул изо рта ещё песчинку, если не сказать полноценный камушек, и со вздохом пошёл следом.

Зодчие оставили немало напоминаний о своей эре. Таких напоминаний, которые игнорировать не мог даже кто-то вроде меня, кто исторические книги в основном использовал для ударов по головам принцам помладше. Тот, кто проигнорировал бы границы Обетованной Земли, вскоре обнаружил бы, что его кожа отваливается, а его лицо объедают жуткие монстры. Машина Аномалий ^[9] в Аттаре, мосты и башни, до сих пор стоящие всему континенту, Хранилище Голосов в Орланте, пузыри времени на Бреммерских склонах, или Последний Воин, попавший в ловушку в Бреттании… всё это отлично известно, но ни от чего по моей спине не бегут такие мурашки, как от Ошимского колеса. Кажется, чуть ли не любая сказка, которую наши няньки рассказывали, чтобы развлечь меня и моих братьев в детстве, происходила в Ошиме. А самые страшные случались возле Колеса. Те сказки, которые требовал рассказывать Мартус, самые кровавые и запутанные, начинались: "Давным-давно, неподалёку от Ошимского Колеса", и дальше оставалось только закрывать руками лицо или затыкать уши. Если подумать, то женщины, которые присматривали за нами в детстве, были злобной кучкой старых ведьм. Надо было их всех повесить, а не позволять присматривать за сыновьями кардинала.

***

Мы со Снорри укрылись в лощине за мысом, пока Кара осматривала ближайшую пустошь, а Туттугу вернулся на берег посмотреть, что можно спасти из обломков на песке. На ноге Туттугу всё ещё оставался воспалённый красный шрам, но исцеляющее прикосновение Снорри сделало его сносным, закрыв отвратительную рану, от одного вида которой у меня живот крутило. От этих усилий Снорри лёг пластом, но обессилел куда меньше, чем в других случаях, и довольно скоро он уже снова сидел и возился со своим топором. Сталь не любит солёную воду, и воин не оставит лезвие мокрым. Я наблюдал за его работой, поджав губы. Его быстрое восстановление казалось мне странным, поскольку, если верить Скилфе, заклинание Молчаливой Сестры вроде бы должно было ослабеть, и лечение должно было даваться ему тяжелее, а не легче.

– Яйца. – Кара вернулась с покрытого вереском склона, держа в руках полдюжины голубых чаячьих яиц. Пожалуй, их содержимое легко можно было перелить в одно куриное яйцо нормального размера, да ещё и место бы осталось. Она села на траву между Снорри и мной, скрестила длинные ноги – босые, исцарапанные, грязные и прелестные. – Сколько, по-твоему, займёт путь до Красной Марки? – И посмотрела на меня, будто бы я знал.

Я развёл руками.

– С моей-то удачей, год.

– Понадобятся лошади, – сказал Снорри.

– Ты же ненавидишь лошадей, а они ненавидят тебя. – Но он был прав, лошади нам были нужны. – А Кара вообще может ездить верхом? А Туттугу? И Кара действительно едет с нами? – Казалось чертовски странным, что она едет в такую даль по прихоти старой ведьмы в пещере.

– Если бы "Эрренса" до сих пор была цела, то решение оказалось бы сложным, – признала Кара. – Но возможно шторм пытался нам что-то сказать. Не возвращаться, пока не закончим.

Снорри поднял бровь, но ничего не сказал.

– Я никуда не собираюсь. Никогда. Я больше из Красной Марки не уеду. Даже если до сотни лет проживу. Чёрт, стоит мне проехать за ворота, и больше ноги моей не будет за стенами Вермильона. – Праведное негодование нарастало, выйдя далеко за границы моего обычного стоического хорошего настроения. Я винил в этом лихорадку и тот факт, что сидел в травянистой лощине, промокший, замёрзший, уставший, и в нескольких днях пути от тёплой постели, кувшина с элем и горячей пищи. Я пнул дёрн. – Ёбаная Империя. Ёбаные океаны. Кому они нужны? А теперь мы в ёбаном Ошиме. Просто здорово. Присягнувшие, блядь, свету и тьме. Лучше был бы кто-то, присягнувший будущему. Чтобы узнал о приближающемся шторме и убрал нас с его пути.

– Зодчие наблюдали за погодой свысока. – Кара ткнула пальцем в небеса. – Они могли предсказать приближение шторма, но всё равно не смогли остановить тот шторм, который смёл их всех с лица земли.

– Все гадалки, которых я встречал, были мошенницами. Всем прорицателям надо первым делом давать в глаз и говорить: "Ну что, не ждал такого?". – Моё настроение никак не желало улучшаться. Я поверить не мог, что мы оказались на берегах места, где буйствовали все кошмары моего детства.

Кара протянула руку, зажав большим и указательным пальцами крошечное яйцо над камнем и спросила:

– Что случится, если я его отпущу?

– Испачкаешь отличный камень, – сказал я.

– Вот, ты уже видишь будущее. – Ухмылка. Улыбаясь, Кара выглядела моложе. – А если ты бросишься вперёд и попытаешься меня остановить?

На моих губах появилась такая же улыбка. Мне эта идея понравилась.

– Не знаю. Попробуем?

– И это проклятие всех, присягнувших будущему. Никто из нас не может видеть последствия наших действий – ни мы, вёльвы, ни маги, присягнувшие будущему, ни Молчаливая Сестра, ни Лунтар, ни Часовой Парна, никто. – Кара протянула мне яйцо.

– Сырое? – Вышло солнце, и я начал чувствовать себя человеком настолько, что захотел поесть. Я не мог вспомнить, когда в прошлый раз ел нормальную еду. Но всё равно, мой аппетит ещё не дошёл до точки, в которой захотелось бы выдавить на язык сырое чаячье яйцо.

– Не будешь? – Кара пожала плечами и, закинув голову, разбила яйцо себе в рот.

Глядя на неё, сложно было представить, что Скилфа или Молчаливая Сестра были когда-то такими же девушками, перегруженными умом и амбициями, и впервые ступали на дорогу могущества.

– Интересно, что Молчаливая Сестра видит своим слепым глазом. То, о чём она не может говорить.

Кара вытерла рот тыльной стороной ладони.

– А если она шевельнётся, чтобы изменить это… то уже не сможет увидеть, чем всё закончится. Так насколько ужасно должно выглядеть будущее, чтобы ты сунул руку в этот чистый пруд, постаравшись изменить его, и взмутил ил вокруг своей руки, став таким же слепым, как и все остальные – зная, что муть не осядет до того дня, часа, мгновения, которого ты больше всего боишься?