Наполеон - спаситель России - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Буровский cтр.№ 96

Александр I объявил о Бородинском сражении как о победе. Князь Кутузов был произведен в фельдмаршалы с пожалованием 100 тыс. рублей. Всем бывшим в сраже­нии нижним чинам было пожаловано по пяти рублей на каждого.

Кутузов же повторил то, что делали и до него под Ви­тебском, потом под Смоленском. Он послал казаков жечь костры, а утром 27-го отступать с великим шумом. Напо­леон поверил и пошел за казаками, как бы преследуя всю армию. Кутузов же увел армию со Смоленской дороги на Рязанскую и увел ее от места столкновения с неприятелем. Наполеон потерял русскую армию. Со страхом наблюдали его маршалы и генералы, как Наполеон катается по земле, психует и прыгает, обзывает Кутузова «старой северной лисой» и «паршивым обманщиком».

Кутузов же в деревне Фили в 4 часа дня 1 сентября собрал военный совет. Большинство генералов хотели нового генерального сражения с Наполеоном. Вот тогда Кутузов и оборвал заседание, произнеся свое крылатое: «Погубим армию — и будет погублена Россия. А пока цела армия, живы Москва и Россия». Он заявил, что приказыва­ет отступать. Тогда ему и не кричали «ура».

Наполеон же 3 сентября стоял на Поклонной горе, смо­трел на громадный город, почти покинутый жителями. Он ждал, что Москва принесет ему красивые ключи на поду­шечке. Не дождался.

Только вечером, устав ждать, основные силы Наполеона вошли в город вечером тремя колоннами (Фили, Дорогоми­лово, Лужники). Наполеон остался на ночь в Дорогомилове. В эту ночь в городе вспыхнули первые разрозненные пожа­ры в Китай-городе и Яузской части.

А русская армия, сопровождаемая полчищами бежен­цев, еще утром прошла через Дорогомилово, Арбат, Яуз­скую улицу — и по дороге на Рязань.

3 сентября Наполеон прибыл в Кремль. А пожар охва­тил весь Китай-город. 4-5 сентября Наполеон вынужден был бежать из Кремля и вернулся в него только 6-го — ког­да пожар, уничтожив три четверти города, стих. Еще горе­ло, еще дымилось, но главное уже было сделано.

У нас сильно преувеличивают число беженцев из Мо­сквы. У некоторых авторов получается так, что в городе вообще почти никого не осталось. В действительности, по одним данным, население Москвы сократилось только с 270 000 до 215 000 человек. По другим, в городе оста­валось не менее 80 тысяч человек.

Французы заняли полупустой город, и в нем тут же вспыхнули пожары... Причины этих пожаров остаются до сих пор не известны и вызывают споры. Поджигали сами французы? Более чем вероятно. Поджигали русские? Ско­рее всего, поджигали. Во всяком случае, в Смоленске мно­гие жители и правда поджигали свои дома, уходя вместе с армией. Как заявлял Загоскин, «мы никому не уступим чести московского пожара!» [146] Почему не могли в Москве? Город загорался сам, потому что был брошен жителями?

Очагов пожаров было много, скорее всего, действовали все причины.

В огне чудовищного пожарища сгинули 6496 из 9151 жилых домов, 8251 лавок и складов, 122 из 329 храмов (без учета разграбленных). В огне погибли до 2000 раненых российских солдат, оставленных в городе. Были уничтоже­ны университет, библиотека Бутурлина, Петровский и Ар­батский театры, погибли (во дворце А.И. Мусина-Пушкина на Разгуляе) рукопись «Слово о полку Игореве», а также подлинник Троицкой летописи [147] .

С 6 сентября по 7 октября 1812 года Наполеон нахо­дился в Кремле. Он полностью добился того, чего хотел: находился в сердце вражеской земли, в столице России. Он поразил ее в сердце. Он блистательно завершил рус­скую кампанию: стремительное наступление, и вот мы здесь! ...Интересно, а о чем он думал светлыми от пожаров ночами, под шелест огня и мелких осенних дождичков? Он ведь не мог не понимать, что на самом деле полностью и безнадежно проиграл.

Еще что-то делалось, какие-то судорожные движения, как в агонии. Еще пытались навести порядок, с 12 сентя­бря прошли первые расстрелы «поджигателей» по решению французского трибунала. Но армии не было. Было только сборище голодных и агрессивных обормотов. Великая армия была полуголодной уже к Витебску. Наполеон бросил ее к Смоленску, и кое-как, грабежами и насилием, армия дожи­ла до Москвы, становясь по пути все более голодной и рас­христанной. В Москве она окончательно стала неуправляе­мой, потому что накануне зимы не имела ни теплой одежды, ни продовольствия, ни осмысленных реальных перспектив.

Бородино — слава русского оружия независимо от того, было оно победой или нет. Но Москва — вершина тактиче­ского гения Александра I, Барклая-де-Толли, Пфуля, Куту­зова и всех, кто заманил Наполеона в Москву. Заманил к зиме — без теплой одежды и горючего.

Весь «Второй польский поход» Наполеона с июня 1812г. обнаруживает черты спешки, торопливости, непродуманности, экспромта. С августа стратегическая инициатива пе­реходит к русской армии. После Бородина не изменилось решительно ничего. Разве что морковки в виде русской армии генерального сражения уже не нужно было вешать под носом Наполеона. Кутузов и убрал эту «морковку», ког­да свернул на Рязанскую дорогу.

6-7 октября началось отступление французской армии из Москвы. А точнее будет сказать: началось паническое бегство неорганизованной, дичающей на глазах, все силь­нее голодающей толпы.

Под Бородином Наполеон мог еще принимать картин­ные позы, жаловать маршалов княжескими титулами и поздравлять солдат с победой. Уже в Москве он старал­ся не попадаться своим солдатам на глаза. «Спасайся, кто может!» Наполеон спасался вместе со всеми, и не было в этом судорожном отвратительном драпеже ни малейших признаков ни величия, ни чести, ни даже соблюдения приличий.

Ловушка захлопнулась. Крысы не получили приманки, вынесли дверцу и толпой кинулись обратно, в свою нору.

Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Со­жжение городов и деревень, отступление после сраже­ний, удар Бородина и опять отступление, пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война — все это были отступления от правил... Несмо­тря на жалобы французов о неисполнении правил, не­смотря на то, что высшим по положению русским людям казалось почему-то стыдным драться дубиной... дубина народной войны поднялась со всею своею грозною и величественною силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупою простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.

Граф Л. Н. Толстой

Война красивая и некрасивая

После кошмарных войн XX века, грязи и ужаса око­пов и блиндажей, войну 1812 года принято считать эдакой рыцарской, красивой, благородной. Противники в краси­вых мундирах сходились на обширных полях. Шли друг на друга в рост. Не бежали, а именно маршировали. Плотные белые клубы дыма вылетали из дул орудий, стрелявших черным дымным порохом, постепенно образовывали над полем боя эдакие рукотворные живописные облака.