Сияние - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 62

– А? – быстро сказал Эл.

– Нет, – ответил он. – С друзьями я обращаюсь не так. Ты-то знаешь.

– Откуда? Худший вариант: ты собрался опоганить мой отель, выкопав трупы, достойно похороненные годы тому назад. Лучший: ты звонишь моему несдержанному, зато исключительно компетентному управляющему, доводишь его до бешенства, и это часть… какой-то дурацкой детской игры.

– Это больше, чем игра, Эл. Тебе проще. Тебе не надо принимать милостыню от богатого приятеля. Тебе не нужен друг в Совете, потому что ты сам в Совете. Тот факт, что еще шаг – и ты начал бы повсюду таскать с собой спрятанную в пакет бутылку, не очень-то упоминается, а?

– Наверное, – сказал Эл. Высокие ноты ушли из его голоса, он, казалось, утомился. – Но, Джек, Джек… с этим я ничего не могу поделать. Я не в силах изменить это.

– Знаю, – опустошенно сказал Джек. – Я уволен? Если да, лучше скажи.

– Нет, если сделаешь для меня две вещи.

– Ладно.

– Может, сперва выслушаешь условия, а потом уж будешь их принимать?

– Нет. Давай свои условия, я их принимаю. Приходится думать еще и о Венди с Дэнни. Если тебе нужны мои яйца, я пришлю их тебе по почте.

– Ты уверен, что можешь позволить себе такую роскошь, как жалость к себе, Джек?

Он закрыл глаза и втянул сухими губами экседрин.

– По-моему, сейчас это – единственное, что я могу себе позволить. Валяй… я не хотел сострить.

Эл немного помолчал. Потом сказал:

– Во-первых, больше никаких звонков Уллману. Даже, если отель сгорит дотла. В этом случае звони технику-смотрителю, тому парню, что все время ругается… ну, знаешь, о ком я…

– Уотсону.

– Да.

– Идет. Будет сделано.

– Во-вторых, пообещай мне, Джек – дай честное слово – никаких книг про «известный горный отель с прошлым».

На мгновение ярость Джека возросла настолько, что он буквально не мог вымолвить ни слова. В ушах громко стучала кровь. Будто ему позвонил какой-то живущий в двадцатом веке князь Медичи… «Пожалуйста, никаких бородавок на портретах моих домочадцев, не то отправишься назад, в нищету. Я признаю только красивые, приятные картины. Когда будешь рисовать дочь моего друга и делового партнера, родинку, пожалуйста, не изображай – не то назад, в нищету. Конечно, мы друзья… мы оба – цивилизованные люди, не так ли? Мы делили постель, стол и выпивку. Мы всегда останемся друзьями, договорившись не замечать ошейник, который я надел тебе – я же, по своему великодушию, стану хорошенько о тебе заботиться. Все, что я прошу взамен – твою душу. Пустяк. Можно даже наплевать на то, что ты отдал ее мне, как и на собачий ошейник. Помни, мой талантливый друг, на улицах Рима полным-полно побирающихся Микеланджело…»

– Джек? Слышишь меня?

Он издал придушенный звук, долженствующий означать согласие.

Тон Эла был решительным и чрезвычайно самоуверенным.

– Честное слово, по-моему, я не так уж много прошу, Джек. Будут другие книги. Нельзя же ожидать, что я стану субсидировать тебя, если…

– Ладно, договорились.

– Не хочется, чтобы ты считал, будто я пытаюсь управлять твоим творчеством, Джек. Ты слишком хорошо меня знаешь, просто…

– Эл?

– Что?

– Дервент все еще имеет отношение к «Оверлуку»?

– Не понимаю, какое тебе до этого дело, Джек.

– Да нет, – отстраненно выговорил Джек. – Полагаю, никакого. Слушай, Эл, похоже, меня Венди зовет. Зачем-то я ей понадобился. Я тебе еще позвоню.

– Конечно, Джекки-малыш, отлично поболтаем. Как дела? Сухенький?

(ТЫ СВОЙ ФУНТ МЯСА С КРОВЬЮ ПОЛУЧИЛ, МОЖЕТ, ТЕПЕРЬ ОСТАВИШЬ МЕНЯ В ПОКОЕ?)

– Суше некуда.

– И я тоже. Честное слово, трезвость мне начинает доставлять удовольствие. Если…

– Я еще позвоню, Эл. Венди…

– Ладно. О'кей.

Итак, Джек повесил трубку – тут-то и начались колики, заставившие его прямо у телефона свернуться, скрючиться, как в утробе матери – руки на животе, голова пульсирует, как чудовищный пузырь.

«Летящая оса жалит и летит дальше…»

Когда Венди пришла наверх спросить, кто звонил, Джека уже немного отпустило.

– Эл, – ответил он. – Звонил, спрашивал, как дела. Я сказал – отлично.

– Джек, на тебя страшно смотреть. Ты заболел?

– Опять голова. Лягу спать пораньше. Нет смысла пытаться что-то написать.

– Можно, я дам тебе теплого молока?

Он бледно улыбнулся.

– Это было бы прекрасно.

Сейчас он лежал рядом с ней, чувствуя бедром сонное тепло ее бедра. Стоило подумать о разговоре с Элом и о том, как пришлось унижаться перед ним, и Джека все еще бросало то в жар, то в холод. Придет день расплаты. Когда-нибудь выйдет книга – не мягкая, глубокомысленная вещь, какую он задумал сначала, а алмазной твердости исследование с фотографиями и всем прочим; Джек разнесет в пух и прах всю историю «Оверлука» – и отвратительные, кровосмесительные сделки его владельцев, и остальное. Он подаст читателю материал, разделанный, как лангуст. И если Эл Шокли связан с империей Дервента, спаси его Господь.

Джек, натянутый, как рояльная струна, лежал и пристально вглядывался в темноту, зная, что, может статься, не уснет еще много часов.

Венди Торранс лежала, закрыв глаза, на спине, прислушиваясь к храпу мужа – длинный вдох, краткая пауза и немного утробный выдох. Куда он отправляется, когда засыпает, подивилась она. В какой-нибудь парк отдыха, Грейт-Беррингтон сновидений, где все бесплатно и нет ни жен, ни матерей, чтоб говорить: «хватит уже сосисок» или «если мы хотим попасть домой засветло, лучше пойдем?» Или он нырял в глубины сна на морскую сажень, в бар, где никогда не прекращается пьянка, двери распахнуты настежь и подперты, а вокруг электронной игры «хоккей» собрались со стаканами в руках все старые дружки, над которыми возвышается Эл Шокли в развязанном галстуке, с расстегнутым воротом рубашки? Туда, где нет места ни ей, ни Дэнни, а гулянка идет без конца.

Венди тревожилась за него – вернулось старое беспомощное беспокойство, которое, как она надеялась, навсегда осталось в Вермонте, словно почему-либо не могло пересечь границу штата. Ей не нравилось то, что «Оверлук», похоже, творил с Джеком и Дэнни.