К неудовольствию Фредди с каждым пройденным футом теория только подтверждалась. Пак был если не гением, то талантливым самородком точно, развиться которому помешало только отсутствие нормальных учителей и книг в общине. Он даже для поступления не добрал совсем немного, Фредерика прошла при показателях чуть-чуть выше, просто добавив к ним «городские баллы», выданные ей по праву рождения. Вот и не верь после этого, что преподавать химию в общине — ее призвание, и ученикам поможет, и свежим воздухом надышится.
Университетские часы показали без пяти минут восемь, когда Фредерика засобиралась на свое рабочее место, пообещав Паку вечером, а то и в обеденный перерыв продолжить экскурсию, пускай из интересного остались только обсерватория и обширные катакомбы. В последние вход вообще-то был запрещен и даже заложен двумя слоями кирпичной кладки или тяжелыми плитами, но студенты все равно пробирались и исправно загаживали подземную часть университета.
Пак слушал ее с неподдельным интересом, не перебивал и совсем редко задавал наводящие вопросы, потом как-то вскользь упомянул, что их школа вместе со спортивной площадкой уместились бы в столовой университета, а столько книг разом он не видел нигде и никогда. Фредди с превосходством фыркнула, пообещала сводить его в дом Паука и показать, что такое настоящая библиотека. Земпри серьезно кивнул и в который раз за сегодняшнее утро позвал Фредерику уехать вместе с ним в общину. Его послушать, так это было самым тихим и безопасным местом в мире.
Она рассеянно кивнула, а сама отметила, что в который раз натыкается на подозрительных людей в темной одежде. На них не было знаков отличия или униформы, но взгляды, движения, выправка — все выдавало служивых людей. И чем ближе к лаборантской — тем их становилось больше. Фредерику кольнуло беспокойство, она неосознанно прижалась к Паку. Здоровенный земпри сразу же положил руку ей на плечо и едва заметно кивнул, намекая, что тоже видит полицейских и тоже им не рад.
К выходу из университета шли неспешно, без лишней суеты, хотя сердце Фредерики отплясывало такой ритм, что позавидовали бы чужеземные барабаны. Она попалась. Или профессор Медина попался. Глупо думать, что можно прикоснуться к преступному миру и выйти чистенькой. Вот, она так хотела уберечь Ника, а его все равно выследили. Хорошо, если только его, а не глупую студентку, которая пялилась на убийство и не подумала дать свидетельские показания, даже прочитав заметку о себе.
Рядом с выходом столпилась порядочная очередь. Пока Фредерика с «дорогим кузеном» бродили по университету, возле двери появился пост охраны. Двое полицейских в штатском тщательно проверяли документы у каждого, кто хотел войти или выйти, заносили их в список и выдавали временный пропуск.
За свои бумаги Фредди не волновалась, зато Пака могли задержать. Его разрешение было просрочено уже на несколько дней, за такое запихнут в тюрьму не глядя, а там и прочее всплывет. Как бы земпри не добыл свои деньги, вряд ли он так уж чист перед законом.
— Идем, — Фредди потащила его за руку. — Сейчас через сад попадем на верхний уровень катакомб, а после выйдем за оградой университета. Полиция не знает об этом пути.
Пак без лишних вопросов пошел следом, то и дело оглядываясь на что-то. Или кого-то.
Фредди проследила направление и тоже заметила ее. Ту самую девушку, которую бойкий корреспондент назвал любовницей Хавьера Сото.
Сейчас она стояла возле выхода и будто бы принюхивалась ко всем.
— Старая знакомая? — прошептала Фредди, толкая хлипкую деревянную дверь под лестницей. Вообще-то студентам не полагалось ей пользоваться, но кому есть дело до этих запретов? Тем более так попасть в сад намного проще, чем через центральный выход или оранжерею.
— Пересекались пару раз. А ты-то в чем замешана?
Фредди неопределенно пожала плечами и поспешила вдоль криво подстриженных кустарников к тайному лазу. Пак первым заметил тяжелую плиту, частично укрытую травой, легко ее отодвинул и помог Фредерике опуститься вниз. Это всегда был самый страшный и опасный момент: нужно ногами нащупать узкий кирпичный карниз, пройтись по нему, и дальше слезть вниз по выщербленной стене. Ошибешься один раз — и падать придется не меньше десяти футов. Насмерть не разобьешься, но и переломанные конечности не принесут радости. Тем более что достать пострадавшего будет проблемой.
Но Пак держал ее руку до того момента, пока Фредди надежно не устроила ступни на карнизе, только потом отпустил и перегнулся через край, примеряясь, куда поставить ноги.
И тут же по ушам ударил звук близкого взрыва. Посыпались земля и кирпичная крошка, а стена чуть ощутимо дрогнула. Пак снова схватил Фредди за руку, помогая не сорваться вниз, затем ловко спустился следом, повис на карнизе и спрыгнул. Фредерика слышала шум на поверхности и крики, пару выстрелов и пронзительный свист, поэтому без колебаний прыгнула в подставленные руки земпри и побежала за ним по темным проходам катакомб. Она знала дорогу почти наизусть: на первом курсе немало времени здесь пробегала, искала проход в легендарный нижний Эбердинг, в котором хранились кости чужих.
Правда, тогда они с ребятами пользовались светильниками, а сейчас темноту разгоняли только остатки фосфоресцирующего орнамента, который когда-то выложили строители города. За очередным поворотом Пак замедлился и внимательно вслушивался в происходящее, иногда резко оборачивался, пытаясь разглядеть что-то в темноте.
— Что? — не выдержала Фредди.
Пак покачал головой и сделал ей знак идти вперед одной, а сам замер на месте, пригнувшись, точно большой медведь. И спустя несколько секунд на него из темноты выпрыгнул огромный зверь, которого Фредди ошибочно приняла за собаку. Но морда была определенно шире, зубы в ней — длиннее, а по бокам и спине шли полосы и пятна. Он по-кошачьи нервно стукнул хвостом по полу и двинулся на Пака.
— Уходи! — крикнул он, после навалился на зверя.
Их борьба больше напоминала нежные объятия хозяина и его любимой собачки. Она не пыталась укусить, Пак — ударить, просто не давал вырваться и напасть на Фредерику.
Какой-то верж или тер, но первое вселяло больше надежды. Пока земпри валялся по полу, удерживая монстра, Фредди вытащила из сумочки револьвер, зарядила его серебряными пулями и прицелилась.
— Отойди от него немедленно! — четко произнесла она.
Кем бы ни был зверь, человеческую речь он понимал отлично, потому как сразу же замер и вырвался из рук Пака, а после скрылся в тени.
И сразу же громыхнул второй взрыв.
На голову Фредди посыпались обломки кирпича и пыль, а все вокруг заволокло едким дымом. Пака рядом не было, зато из желтовато-серых клубов на нее все же бросился верж, повалил на пол и теперь рычал над самым лицом.
Фредерика видела белоснежные зубы, чувствовала странный, цветочный запах, совсем не подходящий животному, видела темные выразительные глаза, и вдруг поняла, что не может выстрелить в разумное существо. В конце концов, его же можно подкупить!