Медаль за город Вашингтон - читать онлайн книгу. Автор: Александр Харников, Александр Михайловский cтр.№ 85

Сама железная дорога в Трентон через Принстон не проходила – приходилось добираться до него через небольшой полустанок Принстон-Джанкшн, находившийся примерно в трех милях от Принстона. Тем, кто догадался туда бежать, повезло – поезд, шедший из Ньюарка в Трентон, остановился там в тот самый момент, когда на полустанке появились первые беженцы, а вражеские войска то ли не знали, то ли не придали значения этой станции. И прибывшие принстонцы – около семисот человек, – как это ни цинично звучит, своим присутствием помогли мне набрать более шестисот добровольцев за час. Впрочем, сто пятьдесят семь из них и прибыли на этом поезде.

Женщин же, детей и стариков разобрали местные жители к себе по домам – супруга мэра города, Катерин Ван Найс, взяла это дело на себя. Мэр, Лайл Ван Найс, несмотря на довольно-таки преклонный возраст и одышку, тоже горел желанием присоединиться к нам, и я еле-еле его отговорил – пользы от него было бы мало, а здесь, на своем месте, он нам мог быть весьма полезен. В частности, по его приказу получили разрешение присоединиться к нашему отряду все двенадцать городских полицейских с их оружием.

Так что, когда подошла перт-амбойская рота, у меня под ружьем оказалось более семисот человек. Для пятисот пятидесяти из них у меня были ружья – Спрингфилды М1861 у ополчения, Спрингфилды М1855 и Энфилды М1853 со складов. Другие вооружились тем, что у них было, от охотничьих ружей до револьверов, которые были и у полицейских. Кроме того, у нас оказалась какая-никакая артиллерия – две шестифунтовки М1841. Конечно, они сильно устарели, но, как говорится, у нищих нет выбора ^[55].

Я боялся, что противник нападет на нас в тот же день. Но и вечер, и ночь прошли спокойно. Это дало мне время создать из толпы некое подобие вооруженного отряда, назначить командиров из числа ветеранов той войны и распределить позиции. Кроме того, те, кто захотел, получили возможность покинуть Нью-Брансуик поездом в Ньюарк. Впрочем, таковых оказалось не более сотни.

И только на следующее утро около одиннадцати часов на горизонте появилось облако пыли. Врагов (недавно бывших моими соратниками, горько усмехнулся я про себя) было, как мне показалось, не менее двух тысяч, и вооружены они были не в пример лучше нас.

Пользуясь своим численным превосходством, они навалились на нас, и лишь каким-то чудом мы сумели продержаться несколько часов. В самом начале боя шальная пуля вырвала кусок мяса на моей левой руке, к счастью, кость оказалась не задета, но боль была адская. Я попросил перевязать рану, но остался руководить обороной. Враги все наступали, невзирая на потери. Они занимали один за другим ближние пригороды и методично пробивались к центру. Я понял, что поражение неминуемо, и мы вряд ли сможем продержаться до вечера.

Неожиданно для всех нас в тылу наступавшего врага появились странного вида повозки серо-зеленого цвета с нанесенными на их боках красными звездами, вооруженные пушками и митральезами. Они подняли бешеную стрельбу по наступавшим. Янки (кто бы мог подумать, что для меня они станут «янки»!) пробовали отстреливаться, но их пули отскакивали от бортов этих боевых повозок, как горох. Продолжали стрелять и мы. Постепенно уцелевшие враги в синих мундирах стали бросать оружие и поднимать руки. Они сдавались, уже не помышляя о сопротивлении. Мне ничего уже больше не хотелось – я мечтал лишь сесть на землю и забыться. Но я все же переборол себя и подозвал одного из перт-амбойцев. Вручив ему флаг Нью-Джерси, я зашагал с ним туда, где по моим расчетам находилось неприятельское командование.

К нам подъехала громыхающая и ревущая самоходная боевая повозка с длинной пушкой на странного вида башне. Из нее выбрался высокий, крепкого телосложения человек в невиданной мною ранее пятнистой форме, взглянул на меня с улыбкой и спросил на довольно приличном английском языке:

– Я имею честь беседовать с мистером губернатором?

– Да, именно так. А как вы меня узнали?

– Я видел ваши портреты времен той войны. Вы не сильно изменились с тех пор. Ну а я – полковник армии Югороссии Сергей Рагуленко. Вам, похоже, нужна медицинская помощь?

– Сначала нам нужно принять капитуляцию у командования противника. Не хотите ли вы меня сопроводить?

– С удовольствием!

Отмахнувшись от медика в пятнистом, который рвался перевязать мне руку, я направился к старшему из офицеров противника. Командовал ими мой старый знакомый по Мятежу – генерал Джеймс Форсайт. Вот только теперь у него на шляпе был серебряный лист – его, как и многих других, лишили генеральского звания после войны, и он стал подполковником. Увидев меня, он вздохнул и с горечью произнес:

– Генерал Мак-Клеллан, сэр, позвольте вручить вам мою саблю!

– Так это вы командовали всеми этими войсками?

– Генерал Шофилд и полковник Ругер погибли, сэр. Командование пришлось взять мне.

Я принял у него саблю. Потом в глазах у меня потемнело, и я потерял сознание – как потом оказалось, от большой потери крови. Выжить я не надеялся. Но русские врачи смогли не только вернуть меня к жизни, но и спасти мою руку, хотя подобные раны, как правило, часто гноились. Начиналась гангрена, и даже ампутация не всегда спасала жизнь раненого. Более того, эти чудо-врачи, хоть и с оговорками, разрешили мне поучаствовать в сегодняшнем мероприятии.

Ведь законный президент Североамериканских Соединенных Штатов Уильям Алмон Уилер собирался объявить о перемирии с Конфедерацией. А одним из условий такового было провозглашение независимости всех штатов, подвергшихся Второй Реконструкции. И одним из них был мой Нью-Джерси. Кто бы мог подумать…

Стоять мне было непросто, да и русские настояли на том, чтобы для меня был поставлен легкий раскладной стул. Но только я решил все-таки немного посидеть, как к трибуне подошел человек, которого я до того видел лишь на портретах – президент Уильям Алмон Уилер. Он чуть поклонился и начал свою речь:

– Господа, поверьте мне, то, что я вынужден сейчас произнести, я говорю с болью в сердце…

6 сентября (25 августа) 1878 года. Филадельфия, площадь Независимости

Уильям Алмон Уилер, президент Североамериканских Соединенных Штатов

Я вышел на негнущихся ногах из Индепенденс-Холла, подошел к трибуне и, собравшись с мыслями, произнес:

– Господа, поверьте мне, то, что я вынужден сейчас произнести, я говорю с болью в сердце…

Я с трудом сдержал рвущийся наружу всхлип. Да, именно мне придется послужить могильщиком тех Соединенных Штатов, в которых я родился, которым я честно служил и за которые, не задумываясь, готов был отдать свою жизнь. Да, моя страна выживет, но какой ценой? И в каком составе? Даже это еще не было окончательно ясно. И даже мой родной и горячо любимый штат Нью-Йорк потеряет город, который дал ему свое название, а также находящееся чуть южнее от него графство Ричмонд, выразившее желание присоединиться к Нью-Джерси.