– Что касается вашего вопроса, узница, это возможно, однако…
– …непрактично, – вставил Джоррус.
– Живая плоть не так вынослива, как металл и/или пластик, – продолжала Веера. – Даже если использовать сочетание алмазных и углеродных нанотрубок, такая броня обеспечит менее надежную защиту, чем обычная.
– И с источниками энергии проблема, – добавил Джоррус. – Биоорганические процессы не могут поставлять достаточно энергии в заданный отрезок времени. Нужны суперконденсаторы, аккумуляторы, мини-реакторы и другие источники энергии.
– Даже не беря в расчет энергию, – сказала Веера, – остается проблема интеграции носителя и такой оболочки.
– Но импланты используют нейронные цепочки, – возразила Кира.
Джоррус покачал головой:
– Я не о том. Если бы скинсьют был биоорганическим, то есть живым, возникла бы опасность перекрестного заражения.
Веера пояснила:
– Клетки из скинсьюта могли бы проникнуть в тело хозяина и прорасти там, где не следует. Это страшнее любой естественной формы рака.
– И со своей стороны, – подхватил Джоррус, – клетки хозяина могли бы нарушить функционирование скинсьюта. Чтобы избежать такого исхода и чтобы иммунная система хозяина не атаковала оболочку в точках интеграции…
– Пришлось бы создавать скинсьют на основе ДНК пользователя. Тем самым скинсьют подходил бы только одному носителю. Опять-таки непрактично.
– Значит, медузы… – начала Кира.
– Не используют биоскинсьюты в том смысле, в каком мы о них тут говорим, – ответила Веера, – разве что их биотехнологии развиты куда лучше, чем нам кажется.
– Ясно, – кивнула Кира. – И о языке медуз вы тоже ничего не знаете сверх того, что уже общеизвестно?
– К сожалению, – сказала Веера.
– Нет, – закончил Джоррус. – Мы и сами удручены. Слишком многое остается пока тайной.
Кира нахмурилась. Монотонный перечень чисел вновь ворвался в ее уши, громкий, отвлекающий. Она скривилась:
– Что они делают? Не знаете?
Джоррус фыркнул:
– Досаждают окружающим, что же еще. Мы…
– …просили их читать потише, но это – минимальная громкость по их понятиям. Если впредь они не…
– …будут откликаться на просьбы, придется поговорить с ними строго.
– Да уж, – хмыкнула Кира. – Но кто они?
– Нумеристы, – ответили Веера и Джоррус вместе.
– Нумеристы?
– Религиозный орден, возникший на Марсе в первые десятилетия колонизации. Они поклоняются числам.
– Числам?
Энтрописты кивнули – быстрое и как будто в зеркале отразившееся движение головой:
– Числам.
– Но почему?
Веера улыбнулась:
– А почему люди вообще чему-то поклоняются? Потому что верят, что в этом найдут глубокие истины о жизни, Вселенной и обо всем прочем. Точнее говоря, нумеристы…
Джоррус улыбнулся:
– …верят в счет. Они верят, что, если будут достаточно долго считать, смогут назвать каждое целое число и в конце времен произнесут самое последнее число.
– Но это же невозможно.
– Им это неважно. Это вопрос веры. Тот человек, кто читает числа, – это Архиарифметик, он же Его Цифровое Преосвященство.
– Они именуют его, якобы на латыни, Pontifex Digitalis, но…
– …это все равно что «Святитель наперстянки». В латыни они разбираются плохо.
– Вместе с помощниками из Конклава Нумераторов – они обожают титулы – он читает подряд число за числом, не прерываясь и не отдыхая. – Веера указала на нумеристов. – Они считают, что слушать перечень чисел…
– …главное в их религиозной практике. Плюс к тому – извини за каламбур…
– …они придают одним числам большее значение, чем другим. Тем, в которых содержится определенная последовательность цифр, простым числам и так далее.
Кира все еще хмурилась:
– Это довольно странно.
Веера пожала плечами:
– Наверное. Но это их успокаивает – что само по себе немало.
Джоррус наклонился к Кире и спросил:
– Знаете, какое определение они дают Богу?
Кира покачала головой.
– Бо́льшая из двух равных половин. – Энтрописты, смеясь, закачались на пятках. – Прелестно, правда?
– Но это же бессмыслица!
Веера и Джоррус пожали плечами:
– Как многие убеждения. А теперь…
– …остались ли у вас вопросы, на которые мы могли бы вам ответить?
Кира печально рассмеялась:
– Разве что вы знаете, в чем смысл жизни.
Едва эти слова вылетели из ее уст, Кира поняла, что допустила ошибку, – а если энтрописты воспримут вопрос всерьез?
Так оно и вышло.
Джоррус сказал:
– Смысл жизни…
– …свой для каждого человека, – продолжила Веера. – Для нас он прост. Мы стремимся к знаниям, чтобы…
– …найти способ предотвратить тепловую смерть Вселенной. А какой смысл у вас…
– …этого мы знать не можем.
– Я так и думала, – вздохнула Кира. И, не удержавшись, добавила: – Но вы принимаете на веру довольно много вещей, которые другие люди оспаривают. В том числе тепловую смерть Вселенной.
Они ответили разом:
– Если мы ошибаемся – значит, ошибаемся. Но наш поиск имеет смысл. Потому что даже если наши представления неверны…
– …наш успех пойдет на пользу всем, – закончил Джоррус.
Кира склонила голову:
– Вы правы. И я не хотела вас обидеть.
Смягчившись, они оба подтянули рукава своих мантий, и Джоррус сказал:
– Может быть, мы все-таки сумеем помочь вам, узница. Смысл зависит от цели…
– …а цели многообразны. – Веера составила ладони домиком. Странно – Джоррус не повторил ее жест.
Веера спросила:
– Приходило ли вам когда-нибудь в голову, что все элементы, из которых мы состоим, появились в результате взрыва далеких звезд?
– Vita ex pulvere
[9], – сказал Джоррус.
– Мы созданы из праха мертвых звезд.
– Это факт мне известен, – подтвердила Кира, – и вы красиво сформулировали, но какой из этого вывод?
Джоррус сказал:
– Вывод…
– …логическое продолжение этой идеи, – Веера сделала крошечную паузу. – Мы обладаем сознанием. Мы мыслим. И мы созданы из того же вещества, что и небеса.