Гении сыска. Этюд в биографических тонах - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Клугер cтр.№ 56

В конце жизни Стид близко сошёлся с другим выдающимся человеком, чьё имя неоднократно появлялось на страницах нашей книги (и без которого, признаюсь честно, эта книга не появилась бы никогда) — с Артуром Конан Дойлом.

Правда, общим интересом тут оказались отнюдь не расследования (а создатель Шерлока Холмса тоже занимался журналистскими расследованиями), как можно было бы ожидать, а спиритизм: и Стид, и Конан Дойл были ярыми популяризаторами возможности общения с миром духов (после гибели Стида в Чикаго даже появился спиритический центр его имени). Но это увлечение выдающегося журналиста и общественного деятеля не имеет отношения к теме нашей книги.

Вернёмся к нашему герою. Вот с этим-то злом, буквально захлестнувшим викторианскую Англию, по мере сил боролся герой нашего очерка Игнациус Пол Поллаки — причём задолго до расследований Уильяма Стида. Майор Фицрой Гарднер, автор интереснейших мемуаров о викторианской эпохе «Дела и дни старого повесы» и «Новые воспоминания старого повесы», уделил в них место и знаменитому сыщику — и как раз в связи с таким случаем.

По рассказу мемуариста, знакомство состоялось в 1884, когда двадцатичетырёхлетний Гарднер пытался разыскать исчезнувшую из дома молоденькую девушку, чья мать была приходящей медсестрой супруги родственника Гарднера. Поскольку в то время газеты полнились леденящими душу рассказами о бандах, обольщавших красивых девушек, а затем продававших их в бордели континента, Гарднер обратился к Поллаки, о котором было известно, что он имел обширнейшие знакомства в европейском криминальном мире и опыт в международном сыске:

«Первое представление о том, что такое работа детектива, я получил от Игнациуса Поллаки, в то время — самого известного детектива, пользовавшегося международной славой. Он свободно владел шестью языками и был близко знаком с опаснейшими преступниками четырёх стран ^[137]. Мне же было тогда двадцать четыре года. Речь шла о похищении человека. Я на всю жизнь запомнил его уроки…

<…>

…Опытный сыщик принял в деле живейшее участие; пропавшая девушка была вскорости найдена» ^[138].

Но не в каких-то иностранных трущобах, а в пансионе Вестборн Гроув, где она благополучно проживала со своим возлюбленным, занимавшим, по словам Гарднера, достаточно видное общественное положение: «Мы вернули её в семью, и я больше не слышал о ней — до тех пор, пока не встретил, пятнадцать лет спустя, в роли гостеприимной хозяйки одного приёма, на котором, среди прочих, присутствовал покойный король, тогда — ещё принц Уэльский. Она умерла два года назад» ^[139].

Середина 1860-х годов была периодом расцвета деятельности Поллаки, пиком его карьеры частного детектива. Он обрёл подлинную известность, его имя часто появлялось в печати, звучало в частных и официальных беседах. Так, в марте 1867 года Поллаки вспомнили даже в парламенте. Депутат Палаты общин Бредфорд Хоуп выступил с длиннющей речью, в которой выступил против намерений ужесточить досмотр багажа пассажиров, въезжающих в страну из Франции после посещения открывавшейся в апреле того же года Всемирной выставкой в Париже. Власти опасались бурного оживления деятельности контрабандистов.

Было предложено привлечь к работе на таможне частных детективов, в частности, Игнациуса Поллаки и его сотрудников.

Мистер Хоуп в своей речи заявил, что нет никакой нужды обращаться в контору Поллаки. Он полагал, что полицейские и таможенники вполне справляются со своими обязанностями, а вводить дополнительные меры и привлекать частных лиц, означает непомерное увеличение расходов — действительно, услуги Поллаки и других частных детективов обошлись бы казне недёшево.

В последовавших за речью дебатах приняли участие Бенджамин Дизраэли и Уильям Гладстон. Об этом сообщала статья в газете «Хансенд» от 8 марта 1867 года.

Частный и полицейский сыск того времени не дифференцировал дела уголовные и политические. Причём в деле политического сыска представители государства зачастую предпочитали частных сыщиков. Мы знаем об этом не только из произведений отцов детективного жанра — Эдгара По («Украденное письмо») и Конан Дойла (Чертежи Брюса-Партингтона», «Его прощальный поклон», «Второе пятно», «Пенсне в золотой оправе»). О том же говорят и реальные события, далеко не всегда появляющиеся из тени.

Наш герой — Игнациус Поллаки — участвовал в ряде крупных дел, имевших не уголовный, а именно политический характер. Одно из них было связано с именем американского дипломата Генри Сэнфорда. Сэнфорд был хорошо известен в Европе примерно с 1847 года, когда, во время достаточно острой ситуации, возглавлял американские дипломатические миссии в ряде европейских городов — сначала в Санкт-Петербурге, затем, с 1848 года, во Франкфурте-на-Майне и Париже. С приходом в Белый дом Авраама Линкольна Генри Шелтон Сэнфорд становится доверенным лицом американского президента, его чрезвычайным посланником в ранге министра. Так, Сэнфорд передал личное послание президента Линкольна итальянскому революционеру Джузеппе Гарибальди. Письмо президента содержало предложение к Гарибальди принять участие в только что начавшейся Гражданской войне в качестве генерала армии северян.

Основной ставкой министра-дипломата Сэнфорда с 1861 года стала столица Бельгии — Брюссель. Здесь его деятельность была направлена на предотвращение дипломатического признания южной Конфедерации. Кроме того, Генри Сэнфорд координировал действия секретной службы США на севере Европы.

В Брюсселе, в качестве такого координатора Сэнфорд встретился с Игнациусом Поллаки. Правда, впервые ли — я точно не знаю. При встрече присутствовал также Фримен Харлоу Морс, консул США в Лондоне. Именно Морс первоначально привлёк к сотрудничеству Поллаки, пользуясь рекомендацией хорошо ему известного Чарльза Фредерика Филда — «инспектора Филда». Сам Филд так же принимал участие в делах своего протеже — во всяком случае, в дальнейшем часть получаемой информации Поллаки направлял не американцам непосредственно, а в «Информационное бюро инспектора Филда», на Деверо-корт, откуда сведения передавались заказчикам.

Начавшаяся в США Гражданская война (1861–1865) знаменовалась не только сражениями между армиями Севера и Юга. Не менее жестокие, хотя и не столь кровавые сражения происходили между разведками двух сторон. Военную разведку северян возглавил знаменитый коллега нашего героя — американский частный детектив Алан Пинкертон.

Но деятельность Пинкертона и его агентов ареной имела территорию собственно США. Между тем, в Гражданской войне обе стороны активно действовали в других странах, в первую очередь — в Великобритании. Здесь у конфедератов были довольно прочные позиции: южных джентльменов поддерживали многие джентльмены английские, и лондонский высший цвет предпочитал конфедератов с хорошими манерами невоспитанным янки. Неудивительно, что Конфедерации удалось создать достаточно эффективную разведывательную сеть в английской столице. Вот потому-то американский дипломат и обратился к Игнациусу Поллаки. Правда, Поллаки тогда ещё не называли принцем сыщиков и королём шпионов. Этот почётный титул много позже, в 1875 году, присвоил ему тот самый корреспондент газеты «Квинслэнд Таймс» Дэвид Кристи Мюррей, интервью которого («Мистер Поллаки») я уже упоминал. Но известность он уже обрёл — и именно как лучший детектив Лондона.