Безразличные матери. Исцеление от ран родительской нелюбви - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Форвард, Донна Фрейзер Глинн cтр.№ 17

Когда я попросила рассказать подробнее, ее история полилась сплошным потоком.

Карен: «Я знала, что этот день настанет. Благодаря настоящему чуду я встречаюсь с потрясающим парнем уже два года, но моя мама так не считает. Например, Дэниел – латиноамериканец и католик, и маме видится что-то криминальное и в том и в другом. Еще он преподает математику в начальной школе и работает тренером по футболу. Он отлично ладит с детьми, и у него есть несколько дополнительных специальностей, что позволит ему в будущем преподавать больше предметов. Мужчина-мечта, правда? Но мама разговаривает с ним свысока и называет его “твой дружок физрук”, что произносит с полным презрением. С самого начала она поднимала его на смех. Ни один парень, кто мне когда-либо нравился, не отвечал ее требованиям, особенно “иммигрант”, как она называет Дэниела.

Все время, что мы с Дэниелом вместе, я старалась, чтобы они не встречались, и надеялась, что этого будет достаточно. Я думала, что смогу все сгладить. Я всегда извинялась перед Дэниелом за мамино отвратительное поведение, а с мамой старалась переменить тему, если она начинала разговор со слов: “Как ты можешь любить такого парня?” Спорить тут бессмысленно. Но после того как Дэниел сделал мне предложение, он настоял на том, чтобы мы пошли к маме и показали ей кольцо. Я хотела пойти одна… Знаю, это глупо. В общем, мы пошли. Это была катастрофа.

Мама даже не пыталась вести себя прилично. Она раскритиковала кольцо, Дэниела и его семью. Он старался быть вежливым, но постепенно закипал. Наконец он сказал: “Жаль, что вы так думаете. Дорогая, пойдем отсюда”. А мама посмотрела на меня и сказала: “Если ты пойдешь до конца, то ты больше мне не дочь. И не думай, что я шучу. Ты пытаешься разрушить свою жизнь, как обычно. Если ты хочешь перечить мне, пожалуйста. Но забудь о помощи в подготовке свадьбы или еще в чем-нибудь”.

Я застыла. И сказала: “Прости, мам”. Дэниел с укором посмотрел на меня и сказал: “Не верю своим ушам. Тебе не за что извиняться. Почему ты извиняешься?” Я не знала, что сказать или сделать. Я просто стояла и плакала, пока он не вытолкнул меня за дверь».

Карен рассказала, что она целыми днями была в ступоре после произошедшего и не могла решить, что сделать и как разрешить конфликт между матерью и Дэниелом, которого та всеми силами старалась оттолкнуть. Я спросила, действительно ли она думает, что мать порвет с ней все контакты, если не получит своего.

Карен: «Да. Она названивала мне и умоляла его бросить. Она как-то сидела у меня до двух часов ночи, с пеной у рта доказывая мне, что я совершаю большую ошибку и она не хочет внуков от “такого человека”. Я сказала, что не желаю об этом говорить, но она меня не услышала. Она сама себя наделила правом принимать все решения. Я сказала ей: “Мам, иди домой”. А она ответила: “Я уйду, когда ты скажешь, что не выйдешь за него”.

Я чувствую себя загнанной в угол и запуганной. Мне надоело, что она вмешивается, но, кроме нее, у меня больше нет родственников, и хотя иногда она ведет себя отвратительно, я не хочу ее потерять. Однако я постоянно смущаюсь и не говорю ничего в защиту Дэниела, это мне тоже надоело. Я так устала быть тряпкой. Наверное, мои слова звучат как предательство, но она только и делала, что контролировала меня всю мою жизнь. Они расстались с отцом, когда я была маленькой, и я до сих пор не знаю, что с ним сейчас. Она всегда любила мной командовать. Все, что она когда-либо просила меня сделать, было выгодно ей, не мне. Когда я была моложе, она всегда контролировала, что я ношу, что я ем, с кем дружу, даже в какие секции хожу дополнительно. И сейчас она возомнила, что может решать, за кого мне выходить замуж».

Причина конфликта по поводу помолвки Карен отнюдь не нова. В паре «мать – дочь» после развода Шарлин взяла на себя роль босса и диктатора, критикой выжимая все соки из дочери. Она обеспечивала Карен всем, что могло той понадобиться, и со стороны это могло показаться свидетельством любви, но она редко оказывала дочери знаки внимания. Вместо этого, как призналась Карен, она подтрунивала над ней, особенно в кругу своих друзей.

Юная Карен часто становилась объектом нежелательного внимания, попадая в поле зрения взрослых.

Карен: «Мама думает, что у нее отличное чувство юмора, но на самом деле она была груба, особенно со мной. Если я не хотела надевать то, что она выбрала для меня, она унижала и смеялась надо мной. Как-то в магазине я выбрала платье, мне было всего лет семь-восемь. Когда я вышла из примерочной, она повернулась к подруге, ходившей по магазинам с нами, и сказала: “Кто бы мог подумать, что у моей дочери будет такой жуткий вкус?” Они обе громко рассмеялись. Даже не знаю, почему, но меня охватил стыд. Я просто стояла там вся дрожа, пока она не сказала: “Да сними ты уже это!” Это было желтое платье с цветами, и я с тех пор никогда не носила желтую или цветочную расцветку, хотя очень их люблю».

Жестокие шутки и насмешки над ребенком оставляют глубокий след, и маленькая Карен часто их слышала. Она усвоила, что нельзя доверять собственному мнению и вкусу, поэтому защитила себя, полностью отдавшись на волю матери. С тех пор Шарлин не допускала возражений. Она не шлепала и не била, но это ей и не требовалось. Материнских слов и интонаций было достаточно, чтобы подчеркнуть: чувства и предпочтения дочери не имели никакого значения.

В результате Карен так и не научилась самому главному умению в жизни: осознавать и добиваться того, чего хочет она сама.

Когда контролер обрушивается на свою дочь с угрозами, насмешками или критикой, он лишает ее не только чувства собственного достоинства и самоуважения, но и воли. Постоянная критика со стороны контролера разрушает уверенность ребенка в том, что с ним все в порядке, и это делает его уязвимым для контроля, потому что ослабляет силу духа и веру в себя, необходимые для того, чтобы учиться не давать себя в обиду и в будущем вести самостоятельную жизнь. Критика – это источник контроля. Одержимые контролем матери быстро приходят к выводу, что если достаточно часто отчитывать дочерей, то можно насовсем подавить их способность отстаивать свои интересы и желание сопротивляться. Поэтому они вовсю пользуются оскорблениями и критикой, чтобы дочери оставались тише воды, ниже травы, даже став взрослыми.

Нападки усиливаются каждый раз, когда контролирующая мать чувствует угрозу. Это ощутили на себе Карен и Дэниел, когда объявили о помолвке. Шарлин запаниковала, увидев, что теряет контроль над жизнью дочери и Карен переключает привязанность на своего жениха. В понимании Шарлин, вернуть себе статус хозяйки положения можно было только с помощью угрозы отказаться от самой Карен. Это прозвучало радикально и противоестественно, но Шарлин контролировала Карен так долго, что имела полное право быть уверенной: дочь поддастся и ей никогда не придется приводить в действие свои угрозы.

В самом деле, Карен призналась, что почти уступила.

Карен: «После сильного давления со стороны мамы я так переволновалась, что заболела. Я сказала Дэниелу: “Нам и так хорошо. Не нужно никуда торопиться”. Он помотал головой и ответил: “Я прекрасно представляю, о чем ты, и не позволю этому скандалу угрожать нашим отношениям. Ненавижу, как она проходится по тебе, и я не позволю ей диктовать свои условия в наших отношениях. Тебе нужна помощь специалиста”. Не думаю, что я была бы здесь, если бы он не сказал этого».