Между львом и лилией - читать онлайн книгу. Автор: Максим Дынин, Александр Харников cтр.№ 52

Но по ночам ему снились то родная деревня, то родители, то боевые операции из его прошлой жизни. Вот и сейчас Лев, проваливаясь в сон, увидел словно наяву елку, маму с папой и бабушку с дедушкой, сестру с ее любимой куклой, телевизор, по которому показывали Спасскую башню, и уже слышался звон курантов.

Неожиданно тишину разорвали два сдвоенных выстрела, и зычный голос Хазара: «К бою!»

Там же и тогда же. Капитан-лейтенант Виталий Цветков, позывной «Корсар»

Когда раздались выстрелы, Виталий спал, благо до его вахты оставался как минимум час. Еще до того, как прозвучала команда Хазара «К бою!», он быстро вскочил и, еще не понимая, что происходит, подхватил лежавший под рукой автомат и рванул к своей позиции. Все они, а также сектора огня и наблюдения, были заранее распределены между офицерами дотошным Хазаром, ничего не пускавшим на самотек. Добежав до своего сектора и упав за укрытие, он осмотрелся. Впереди не было видно ничего, кроме периодически мелькавших в зеленке индейцев. Стоп! Это не те индейцы! Точнее, это не их индейцы! Проведя достаточно времени среди сасквеханноков, Корсар запомнил детали их одежды, прически и внешний вид. Краснокожие, мелькавшие в зеленке, сильно отличались от привычных уже соплеменников – таковыми Корсар уже начал считать сасквеханноков.

Виталий нажал на тангенту радиостанции и доложил в радиоэфир:

– Это Корсар. Я на позиции.

Вскоре такие же доклады поступили от Апача и Мажора.

– Внимание! Нападение в секторе от десятого до второго. Это индейцы! Повторяю, индейцы!

Виталик держал сектор с двенадцатого до третьего, и он видел мелькавшие тут и там коричневые тела врагов. Но огня не открывал, предпочитая, чтобы нападавшие осмелели и подставились под гарантированное поражение.

Сзади раздались вой и улюлюканье, а затем до Корсара донеслись звуки рукопашной схватки. Видимо, на каком-то из направлений врагам удалось-таки прорваться в лагерь.

22 июня 1755 года. Медвежьи горы. Лейтенант Магомед Исаев, позывной «Ирокез»

Однообразность пути уже начала вгонять Магу в легкую дрему. Как и любой военный с мало-мальским опытом, Мага умел спать на ходу, и его время от времени посещали крамольные мыслишки подобным образом подремать. Однако, как только он думал о том, что будет, как только это увидит Хас, сон как рукой снимало. Хас был довольно терпеливым командиром и любому проступку подчиненного мог найти оправдание и принять взвешенное решение, не рубя с плеча. Но были вещи, которые он органически не переносил и наказывал жесточайшим образом: ложь, предательство и сон на фишке.

Их отряд уже подходил к месту дневки в Медвежьих горах, когда от головняка прошел доклад, что впереди идет бой. Группа тут же рассыпалась, беря под контроль окрестности. Несколько секунд все вслушивались и всматривались в окружающий пейзаж. А потом ухо Ирокеза уловило отдаленные звуки выстрелов. Хас быстро подозвал к себе Рустама, и они кратко о чем-то посовещались. А потом Мага увидел, как лицо Хаса на минуту исказилось гримасой, а затем на нем появился уже знакомый хищный оскал. Мага сразу сообразил, о чем подумал Хас. У него были схожие мысли: как там Василиса? Все ли с ней хорошо? Успела ли спрятаться? Самум дал короткую команду, и группа, рассыпавшись «трилистником», оставив в тылу англичан и немца, начала плавно окружать место, где, как предполагалось, могли прятаться нападавшие…

Там же, через час с четвертью. Майор Сергей Наумов, позывной «Хазар»

Сергей сидел на траве, держа на коленях еще не остывший от боя автомат. Перед ним сидел Хас, точно так же державший автомат и слушавший рассказ Хазара.

Битва кончилась так же внезапно, как и началась. На одном из направлений нападавшим удалось добиться локального успеха и ворваться в лагерь, учинив немалый переполох, но Хазар оперативно среагировал, сняв двойку Апача со своих секторов и отправив ее на помощь индейцам. Исход боя решило появление Самума с группой, которые с ходу расстреляли особенно колоритную группу индейцев, после чего минго сначала пришли в замешательство, а потом начали откатываться в «зеленку» под пулеметным и автоматным огнем. Хас дал команду не преследовать убежавших, но выставить усиленные посты, а затем подошел к Хазару и убедился, что все из его подгруппы целы и никто не ранен. Сергей заметил, что взгляд Хаса скользнул по лагерю, но, увидев знакомый силуэт, командир заметно подуспокоился и спросил у Томми Вильсона, не знает ли тот, кем были нападавшие.

Вильсон – тьфу ты, Робинсон, бросив один взгляд на убитых, сплюнул:

– Минго. Я с ними раньше торговал. Племягиена, известное своими набегами на других индейцев и на французских поселенцев.

– А никого из них не узнаешь?

Робинсон перевернул ногой тело, на голове которого торчало наибольшее количество перьев, и присвистнул.

– Таначарисон! Их верховный вождь.

Он обошел погибших, затем указал на еще три трупа:

– Члены совета племени. Не хватает лишь самого приличного из них – Сойечтовы.

– Хотелось бы знать, почему они напали, – протянул Хас. – Тем более в Медвежьих горах. Сасквеханноки же говорили, что здесь священное место для всех племен.

– Для меня это тоже загадка, – медленно произнес Робинсон. – Такого никогда не делали даже минго. Более того, они не могли не видеть белых, путешествовавших с индейцами и не похожих на французов, а в таких случаях они никогда не нападают. Очень странно.

Тем временем Макс осмотрел сасквеханноков. Ранены были практически все мужчины, в основном, к счастью, легко, но при прорыве минго в лагерь погибли четверо, включая одного подростка, закрывшего своим телом мать. Плюс охрана лагеря, вырезанная минго. «Потери наши велики, господин генерал…» – с грустью подумал Сергей.

Единственным плюсом было то, что теперь хлебнувшие лиха сасквеханноки несли службу бдительно, ни на что не отвлекаясь, строго по уставу караульной службы.

Внезапно рядом с ними возник сын Кузьмы, Андрей, и, указывая пальцем, произнес:

– Пришел вождь минго, один, с вампумом-поясом мира ^[115].

– Пусть идет. Один, – ответил Хас.

22 июня 1755 года. Медвежьи горы. Сойечтова, теперь Великий вождь племени минго

О том, что Таначарисон собирался напасть на пришельцев в Медвежьих горах, я догадывался, но он продолжал утверждать, что ему нужно лишь разведать, что это за люди, сколько их и какие у них планы. На мой вопрос, зачем для разведки ему понадобились восемьдесят человек, по двадцати из каждой деревни минго, он ответил, что, мол, а что, если те нападут на нас? Ведь среди них есть и белые, и им наш закон не писан.

Вчера вечером мы пришли на Медведицу – так именовалась гора, с которой просматривалась вся «долина мира» между Медвежьими горами. Лагерь пришельцев был виден издалека – было их всего несколько десятков, зато, по словам наших разведчиков, у них было с полдюжины белых, причем на французов они похожи не были. А с наступлением темноты в лагере запылали костры, и Таначарисон сказал с нескрываемым презрением: