— питание: магазин ёмкостью 5 патронов;
— прицельная дальность: 1420 м.
Игровые характеристики:
— урон: «-20» при попадании;
— точность: от 10 до 50.
Много лишней информации, ну да ладно. Ради интереса, гляжу на сам аэроплан, выделяю из обширных характеристик некую «живучесть: 500». Даже в эту фанерную птичку из такого карабина нужно попасть аж двадцать пять раз, чтобы она рухнула окончательно! Пистолет неведомого новичка-германца оставил пять дырок, но бестолку. Наверняка, существуют самолеты куда прочнее, быстрее, вдобавок снабжены пулеметами, наносящими кучу урона за пару секунд. Куда мы лезем, вообще, с бравым штаб-ротмистром?! Смерти ищем?! Единственный выход, зацепить пилота, у которого личное «здоровье» не больше сотни — ему и одна пуля доставит хлопот. Если ещё попадешь в него на лету!
Василий возвращается быстро, с одним из давешних тел-аватаров. Сейчас тело бодренько топает своими ногами, зыркает из-под фуражки, на плечах имеет погоны с одним просветом и вовсе без звезд.
— Знакомьтесь, господа офицеры! Это прапорщик Дрозд, а это…
— Капитан Белов, для друзей — Святослав. Летим, или дальше лясы точим?
— Да мы уж давно готовы! — начинает Василий слегка суетиться под хмурым взглядом. — Иноземцы на подлете, второй пилот вот он, с карабином, а главное, время подходящее! Барон сейчас мышковать отправится!
Суровый Святик-Белов прыгает с разбегу в свой самолет — что-то пестрое, меньше нашего биплана, зато как раз с пулеметом и с шеренгой нарисованных на корпусе бубновых тузов. Винт его начинает вращение, и снова без всяких помощников.
— Видал, какой ас?! — кивает Бедарев в ту сторону. — Накрутил себе уровень на нубах, теперь зазнается!
— И нафига он нам такой?!
— Пригодится! Ты не думай, он и по-взрослому может воевать! На новичках мы все качаемся, тот же Барон их каждый день щелкает. Есть специальные учебные трассы для нубов, там он и пасется регулярно.
— «Мышкует», — припомнил я забавное словечко. — Он, значит, вроде лисы, а мы сегодня охотники?
— Угадал! Вообще, таких трасс много, но у него, гада, своя система, и тут он лопухнулся. Вычислил я его! Вдобавок, на битвы летает с ведомыми, а вот нубов щелкает в одиночку, так больше экспы. Вчетвером мы его под орех разделаем!
В небесах над нами уже кружат два самолета — похоже, те самые «иноземцы» — юркий аппаратик Белова набирает скорость по полю, пора и нам. Туманный диск вместо пропеллера, ветер в лицо, приятная тяжесть оружия на коленях. От Паука винтовка не поможет — но кто сказал, что он уже здесь?! Новичков ведь давно не было. Василий ведет себя как обычно, да и Святик не изменился, судя по реакции штаб-ротмистра. С чего я вообще решил, что тварь кинется в этот мир следом за мной?! Если кинулся, то почему непременно должен в «российское подданство»?! Потому, что мне так удобнее?! Да когда такое было, чтобы Паук играл по чужим правилам?! Он сейчас вполне может оказаться «иноземцем», или ведомым Барона, или… или самим Бароном, чем черт не шутит! Хотя, последнее вряд ли — не успела бы тварь за такой срок набраться летного мастерства!
— Мы первыми пойдем, у нас аппарат самый несерьезный! — кричит Василий, настигая Святика с парой союзников. Круги на крыльях у всех бело-сине-красные, только цвета в разном порядке: французы, а может и англичане, не угадаешь. Машины явно мощнее нашей, но пулемет лишь у одного, а второй союзник даже карабином не богат. Из револьвера будет дуэлировать?
— Пойдем по учебной трассе, Барон нас примет за нубов и взлетит из засады!
— Смелая затея! А если он не один будет?!
— Говорю же, в одиночку «мышковать» выгоднее! Я с иноземцами по закрытой связи общался, Барон это знать никак не может!
Дискутировать не хочу, да и азарта особого нет. Недавняя реальность оказалась слаще любых сказок, тянет меня обратно с такой силой, что орать охота. Или уволиться. Или «цветок» из башки удалить, чтобы никаких соблазнов. Заняться уже «прокачкой» в реальном мире: восстановить физическую форму, подзагореть, работать на свежем воздухе, даже если он загазованный. Ежедневно видеть рядом лукавые глаза и чувствовать запах моря, пополам со снегом и дымом костра… эк, меня занесло! Расслабился, боец, обратно в тихую гавань тянет?! Расскажи это Пауку, пускай прослезится!
— Всё, мы на месте! — оповещает бравый штаб-ротмистр. — Начнем сейчас по кругу летать, будто квест выполняем, а группа прикрытия поболтается в стороне! Горючки у нас с запасом, поэтому…
— Хороший план! А с чего ты решил, что Барон в засаде? Вон там, на горизонте что такое?!
Бедарев озирается, и улыбка вмиг исчезает с усов. Я его вполне понимаю.
* * *
Не знаю, сколько самолетов положено эскадрилье, но это явно она. Три, четыре, пять… восемь точек превращаются в крылатые машины, расходятся широким охватом.
— Это тоже союзники?!
— С ума рехнулся?! — во взгляде штаб-ротмистра откровенная ярость. — Готовь оружие, Дрозд, сейчас нам вставят по самое «не хочу»!
Валимся набок в крутой петле, Василий снова пригнулся к штурвалу, самолет откровенно скрипит и стонет. Несемся на всех скоростях к нашей «группе прикрытия». Открываю затвор карабина, гляжу на желтую шляпку с капсюлем. Пять патронов, плюс еще два по пять в подсумках на поясе. Общий урон «-300», при самом удачном раскладе. Три наших аэроплана впереди разомкнулись, сместились выше-ниже, летчики возятся с пулеметами, а сзади уже не стрёкот, а гул. В центре широкой дуги отчетливо видна машина с тройными крыльями (такие, кажется, зовут «трипланами»), два юрких самолетика держатся рядом, прочие растянулись в стороны.
— Готов, прапорщик! Ну, держись тогда!!!
Дальше начинается карусель. Ни ракет, ни сверхскоростей, зато виражи и «воздушные ямы» подряд. Один «иноземец» задымил моментально, самолет с крестами садится ему на хвост, но сам ловит очередь от Святика. Пара немецких аэропланов заходит на нас, первый вспыхивает, второй проносится мимо, снова закладывает петлю. Приклад уже на плече, а вот целиться сложно — никакого тебе крестика-прицела, как в старых играх! Совмещай, «по-реальному», мушку и прорезь, выжимай плавно спуск… бах! Мимо! Горизонт вращается с бешеной скоростью, вижу в прицеле триплан (радикально-черного цвета), жму снова… нет выстрела! Дергаю затворную рукоять, гильза вылетела, новый патрон ушел в ствол — ладонь по железу натурально скользит от пота. «Не тот реализм», говорите?!
Самолет Барона куда-то делся уже, зато есть юркая пташка с пулеметом, близко совсем… бах! Летчик в шлеме и белом шарфе роняет штурвал — если жив, то ранен неслабо — аэроплан его уходит книзу крутым штопором. Передернуть затвор, снова прицелиться… обшивка перед лицом вспучилась пробоинами, валимся в сторону…
…Смена кадра: несемся у самой земли, непонятно куда, матерки Василия заглушают звук двигателя. Не удивлюсь, если на них мы и держимся до сих пор. Левое крыло топорщится клочьями, корпус похож на дуршлаг, но летим! Команде нашей досталось крепче — оглядываюсь, но нет там уже ни Святика, ни «иноземцев», да и боя нет тоже. Только дымы от земли и крестики улетающих аэропланов, явно вражеских. Четыре крестика. Не в свою пользу Барон разменялся, хоть это радует! Озвучиваю мысль, и Василий на пару секунд умолкает. Слишком удивлен, оказывается.