Охота на Паука - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Возный cтр.№ 51

— Пойдемте, Олег, вы мне кажетесь голодным и нуждающимся в заботе, буквально мечта коммуниковеда. Приглашайте в заведение, пока девушка вас сама не пригласила!

— Намек понял! — шагаю к стеклянным дверям, и они разъезжаются перед нами, а дальше сразу лифты. Экран в человеческий рост состоит из сплошных квадратиков, обозначающих номера… или комнаты?

— Позвольте, я и здесь выберу, — палец Ольги ловко листает этажи-страницы, тыкает, наконец, в одну из клеток. — Раз уж мы с вами решили плюнуть на суеверия, то идем до конца! Тринадцатый этаж и капсула с тем же номером!

Капсула, значит? Лет двадцать назад мы дружно сочувствовали японцам, ночующим в «капсульных отелях» Токио, потом это чудо экономии пришло и сюда, а после взялись перенимать даже «вертикальные кладбища», как в перенаселенных Европах. Актуальнейшая вещь для страны, растянутой на треть континента! Переселить теперь в Москву оставшуюся сотню миллионов и поднять этот город до границ стратосферы — всё, как мечтали фантасты!

— Мы на месте, — констатирует Ольга перед дверью. Безликой, серой, одной из десятков в длиннющем коридоре. Чиркает карточкой по щели замка, препятствие отъезжает в сторону, изнутри тянет смесью чего-то безжизненного. Пластик, пожалуй, плюс синтетический ковролин и моющие средства. Запах всё той же унификации, одинаковый во всём мире.

— Не понял, это вы что сейчас сделали?

— Расплатилась за аренду капсулы. Не подумайте, что я феминистка, но так быстрее, а вот угощение от вас приму с удовольствием.

Комната пять на пять метров, с явным акцентом на культурный досуг: пара кресел, имитация камина, панель стереовизора во всю стену. Противоположная стена целиком стеклянная, рядом столик и три стула — для тех, кто хочет просто покушать.

— Какую кухню предпочитаете? — шустрая Ольга уже там, водит пальцем по сенсорному экранчику над столом. — Французская, китайская, русская?

— Грузинская есть? Чтобы много мяса, зелени и вина?

— А вы коварны, Олег. Хотите напоить доверчивую девушку, да еще на высоте птичьего полета?! Ладно, пусть всё будет на вашей совести!

Экран мигает картинками и цифрами, несутся откуда-то вкусные запахи, перспектива за окном шикарна, но чего-то недостает. Полета, наверное. Зеленых просторов, ветра в лицо, ощущений реальнее самой реальности. Я, правда, «подсел» на всё это?! О чем я думаю, вообще, рядом с красивой девушкой?!

— О чем вы думаете, Олег? — она угадала мысли, по женскому обыкновению. Стоит очень близко, серьезный взгляд совсем не соответствует улыбке.

— Стоп, не отвечайте, а то я боюсь!

— Меня?

— Разочароваться боюсь. Окажется, что все ваши думы связаны вон с той машиной на стоянке, или еще с чем, а моя болтовня вас только отвлекает. Вы ведь воин.

— И что?

— Это к вопросу о моей классификации мужчин. Ловелас проехался бы сейчас по ушам красиво и романтично, «тюфяк» попытался бы сделать то же самое, но нелепо, а вы ведь правду скажете. Воины — это самые страшные люди для женского самолюбия!

Ответить не успеваю: щелчок, и фрагмент стены возле столика съезжает в сторону, открывая чрево миниатюрного лифта. Тарелок внутри не так уж много, зато есть там и зелень, и мясо, а еще бутылка темного стекла. С нее и начнем. «Ахашени», судя по этикетке, цвет рубина и терпкий букет. Сто лет не пробовал реального алкоголя, всё «цветок» берегу… а пропади оно пропадом! Выходной у меня сегодня! Плескаю понемногу в два фужера — сейчас бы сразу полный садануть, но вино ведь так не пьют. Поворачиваюсь к Ольге с хрупким стеклом в руках, а за стеной, как на заказ, начинает наяривать музыка. Кому-то в соседней капсуле тоже весело.

— Нет, ну реально пчелиные соты! Как там в загадке? Дом на сто хором?

— На тысячу, — она принимает бокал, но пробовать не спешит, во взгляде танцуют веселые чертенята. — Есть еще подобное, Олег, я ведь кладезь фольклора. Например: «Стоит хлевец, в нем пятьсот овец», и это тоже про улей. Если желаете…

— Не желаю. Иди сюда.

Вино чуть горчит во рту, а её тело сквозь блузку кажется горячим. Кожа и волосы пахнут всем сразу: жаркое солнце, море, хруст первого снега, вскипающие капли смолы на сосновых поленьях… безумный и сладкий букет.

— Иди сюда…

«Просыпаюсь» там же, где «уснул» — на сеновале. Такое вот место отдыха для усталых пилотов, чтоб не плодить лишнюю инфраструктуру. Рядом лежат в рядок еще четыре тела-аватара, Бедарева среди них не видно. Встаю, пытаюсь отряхнуться, но это лишнее — солома к мундиру не прилипла, и даже фуражка осталась на голове. Не тот реализм, однако! Обрадуюсь этому еще раз.

Снаружи без перемен: кони, солдаты, палатки, шеренга самолётов. Пахнет бензином (или керосином?) и горьким дымом костров. Штаб-ротмистр ожидаемо возится у своего бипланчика, мажет его чем-то из большой склянки.

— Во, ёкарный бабай, вернулся, наконец! — приветствует меня с привычной любезностью. — Нас тут лупят в хвост и в гриву, а кое-кто дрыхнет себе!

— Так было надо, — разглядываю отверстия на фюзеляже, частично замазанные бурой краской. — Это из пулемета?

— С ума рехнулся?! «Маузер» и новичок, вроде тебя, только германец. Был еще австрияк, но того Санька сходу выцелил, а этот успел мне дырок наделать, пока сбили его! Если бы пулемет, пришлось бы Васе Бедареву на новый аэроплан копить!

— А, так ты нашел своего Саньку. Поздравляю!

— Было бы с чем! Это мы вчера геройствовали, а сегодня он нажрался, гад такой, на радостях, как тогда! Мы ж тут на Барона рейд очередной замыслили! Я уже и Святика сблатовал, и снова двоих из Антанты, а теперь облом!

— Как я вовремя опять! — гляжу на Бедарева, тот глаз не отводит. Мимику здесь не понять, разумеется, но не думаю, что заманивают меня в хитрую ловушку. Скорее, допущу извечное наше раздолбайство, плюс совпадение. Их, совпадений, «не бывает» только в кино и в литературе — реальная жизнь ими просто кишит!

— Когда он будет, ваш рейд?

— Да хоть сейчас! Святик на перекуре, скоро вернется, а иноземцам по коммуникации только свистнуть! Летим?!

— Ладно, уговорил, красноречивый. Может, еще кого из новеньких позовем? Наверняка ведь было пополнение в эти дни, пускай стажируются.

— Да откуда бы?! Говорю ж тебе, не любит народ эту локацию! Пойду, короче, всё организую, а ты оружие проверь!

Его спина в портупейных ремнях удаляется к сараю, я лезу в самолет, рука находит винтовку. Достаю, прикладываю к плечу: тяжесть, холод металла и шероховатость дерева, запах ружейного масла. В деталях реализм-таки присутствует. Чуть напрягаюсь, и текст проявляется над оружием: