— Зато настолько распалились, — добавил Руди, — что готовы
были трахнуть дупло в дереве.
— Значит, Деве уже некуда было деться, — сказал Коди. — Они
ее тут же у берега поймали, положили и держали, пока ее кавалер с бала пробивал
дырку.
— Такое было у них условие, что он будет первым, — пояснил
Руди.
— Ну а потом они ее каждый в свою очередь.
— По два-три раза каждый, — добавил Руди. — Кто-то из них ей
и сзади тоже воткнул.
— Это… ужасно, — выдавил я из себя.
Это действительно было жестоко, и мне стало стыдно, что от
этой истории у меня вроде как встал.
— Значит, когда они с ней кончили, они ее уже здорово
извозили, — сказал Коди. — Но они ее не били. Каждый раз ее держали четверо из
пятерых, и не пришлось ее бить кулаками или там вообще. Чтобы у нее был
нормальный вид, когда она умоется и оденется, а потом ее дружок отвезет ее
домой, будто ничего и не случилось. Они думали, что она не решится их заложить.
В те дни, знаешь, если девушку изнасилует шайка, то уже на нее будут смотреть,
как на городскую шлюху. Попробуй она им что-нибудь сделать — и ей самой жизни
не будет.
— Так они ей сказали, чтобы полезла в озеро и помылась, а
сами они радуются, как все хорошо вышло, а она пока шлепает в воду, шатаясь, и
все дальше и дальше, и тут они видят, что она рвет изо всех сил к острову. Они
не знают, то ли она хочет удрать, то ли утопиться, но ни того, ни другого
допустить не могут. А потому все бросаются за ней вплавь.
— Кроме одного, — заметил Руди.
— Один не умел плавать, — объяснил Коди. — Потому он остался
на берегу и смотрел. Вышло так, что Дева до острова не доплыла.
— Почти доплыла, — сказал Руди.
— Оставалось ярдов пятьдесят, и она ушла под воду.
— Господи! — выдохнул я.
— И тут же парни тоже ушли под воду. Кто-то из них плавал
быстрее других, и они сильно растянулись. Который был на берегу, он их всех
видел при луне. Они по одному успевали вскрикнуть, секунду-другую барахтались —
и исчезали под водой. Последним плыл ее кавалер. Когда он увидел, что делается
с его приятелями, он сразу развернулся — и к берегу. Проплыл где-то половину и
давай вопить: "Нет! Не надо! Отпусти! Я больше не буду!" И все. Пошел
на дно.
— Вау! — шепнул я.
— Тот, который все это видел, прыгнул в машину и на полной
скорости в город. Только он был так пьян и потрясен, что как выехал на шоссе,
так во что-то врезался. По дороге в больницу он думал, что умирает, и сознался.
Все рассказал.
— Через пару часов на озеро приехала поисковая партия.
Знаешь, что они нашли?
— Этих ребят. Кавалера и его четырех приятелей. Они лежали
рядышком на спине вот тут на берегу. Все голые, глаза открыты и смотрят в небо.
— Мертвые? — спросил я.
— Как камни, — ответил Руди.
— Утонули, — сказал Коди.
— Ну и ну! — вырвалось у меня. — И считается, что это
сделала Дева? Что именно она утопила всех этих парней?
— Их уже трудно было назвать парнями, — сказал Коди.
Руди ухмыльнулся и несколько, раз щелкнул челюстями.
— Она им откусила?..
Я не мог заставить себя это сказать.
— Никто точно не знает, кто это сделал, — сказал Коди. —
Кто-то или что-то. Но я бы сказал, что она тут наиболее вероятный кандидат. А
ты как думаешь?
— Наверное.
— К тому же Деву так и не нашли.
— И отсутствующих кусочков тоже.
— Говорят, что она утонула по дороге к острову, и ее призрак
отомстил этим парням.
— Не призрак, — возразил Руди. — Призраки ни хрена сделать
не могут. Это она. Она же из этих — "живых мертвых". Вроде зомби.
— Чушь, — сказал Коди.
— Она околачивается под водой и ждет, пока какой-нибудь
парень проплывет мимо. Тут она на него и бросается. Как на Вилли Глиттена и
остальных. Хватает их зубами за что надо…
Коди толкнул его локтем:
— Не делает она этого!
— Делает! И за это самое и утаскивает на дно.
И вдруг я расхохотался. Не мог сдержаться. Я уже погрузился
в этот рассказ и почти всему поверил — до тех пор, пока Руди не сказал, что
Дева обернулась в какого-то отъедающего члены зомби. Может, я иногда и бываю
глуповат, но все же не полная дубина.
— Тебе это кажется смешным? — спросил Руди.
Я перестал смеяться.
— Тебе не было бы так смешно, если бы ты знал, сколько ребят
потонуло, пытаясь доплыть до острова.
— Если кто и утонул, — сказал я, — то уж точно не потому,
что его схватила Дева.
— Вот это я и говорю, — подхватил Коди. — Я же тебе сказал,
что только часть этой истории правда. В том смысле, что я верю, будто здесь
изнасиловали девушку и она утопилась. Но все остальное — это уже потом
придумали. Я не верю, что эти парни были схвачены, когда плыли за ней. И еще
меньше — что она им штуки пооткусывала. Вот это уже полная чушь. Просто такое
поэтическое понятие о справедливости.
— Можешь верить, во что хочешь, — сказал Руди. — А мой дед
здесь был в ту ночь, когда нашли этих парней. Он потом рассказал моему старику,
а тот — мне.
— Знаю, знаю, — сказал Коди.
— И это он рассказал не для того, чтобы меня напугать.
— А для чего же еще? Он знает, что ты можешь затащить девку,
как эти подонки.
— Я в жизни никого не изнасиловал.
— Потому что боишься, что тебе откусят висюльки.
— Я бы точно туда не поплыл, — сказал Руди, ткнув рукой в
сторону озера. — Ни за что. Можешь верить, можешь не верить, но Дева там и
ждет.
Коди, глядя на меня, покачал головой.
— Я верю, что она там. Наверняка. В том смысле, что она той
ночью утонула. Но это было сорок лет назад. И от нее мало что уже осталось. И
ко всем остальным утопленникам она отношения не имеет. Бывает, что люди тонут.
Ногу там сведет или что… — Он пожал плечами. — Но я пойму, если ты решишь туда
сегодня ночью не плыть.
— Ну, не знаю… — Я посмотрел на озеро. Очень уж широкая
полоса воды лежала между мной и темным лесистым берегом. — Если их столько
утонуло…