Остров Д. НеОн. Первая книга - читать онлайн книгу. Автор: Ульяна Соболева cтр.№ 17

Сейчас не мог заснуть… Всегда есть предел контролю. Это был мой личный предел. То к костру отворачивался, то снова на нее смотрел, стараясь не глянуть в распахнутый ворот куртки, на скрещенные длинные ноги… и не мог. Взгляд сам возвращался к ее груди и плоскому животу. Повернулась во сне на моей куртке, и я беззвучно застонал, увидев розовый сосок. Член болезненно дернулся в штанах, заставляя заскрежетать зубами.

Вскочил с пола, вышел наружу, прижимаясь спиной к стене и запрокидывая голову, подставляя лицо под капли дождя. А мне кажется, что я слышу, как они шипят на моей коже и дымятся. Перед глазами ее тело в бликах костра и этот сосок, слегка напряженный от прохлады, а главное — запах… у меня вставал от одного ее запаха. Всегда. Скулы свело от бешеного желания обхватить сосок губами и почувствовать, как он твердеет во рту. Ласкать ее до изнеможения. Видеть, как темнеют синие глаза, слышать, как стонет. Блядь, просто любить ее по-настоящему. От похоти и безумия дрожало все тело.

Сам не понял, как лихорадочно расстегнул штаны, обхватывая ладонью напряженный член, а из горла вырвался стон. Бля-а-адь… я с ума сойду до утра рядом с ней.

Внезапно почувствовал, как вместе с моей рукой вокруг плоти сомкнулась чужая ладонь. Распахнул глаза и выдохнул со свистом, встретившись с взглядом темно-синих глаз Найсы. Охренеть! Что она творит!

— С ума сошла! Уходи-и-и! — а сам щекой к ее щеке, потираясь и закрывая глаза от наслаждения касаться кожей ее кожи.

— Что плохого в том… что я притронусь к тебе… Вот так. Просто притронусь. Мне плохо, Ма-а-ад. Я так не могу больше. Не могу притворяться…

— Нет!

Перехватил руку за тонкое запястье, но она все равно провела вниз-вверх по стволу ноющего до боли члена, и я зарычал, запрокидывая голову, чувствуя, как от невыносимого удовольствия лопаются нервы, натянутые до предела. Посмотрел ей в глаза и понял, что это конец. Не могу терпеть, привлек к себе за затылок, позволяя ласкать, срываясь на стоны. Резко развернулся вместе с ней и придавил к стене, глядя, как дождь стекает по ее лицу и шее, по голой маленькой груди с напряженными сосками.

— Нельзя, — рычу ей в губы, не целуя, скользя ладонью по ее телу, сжимая грудь, касаясь сосков пальцами, потирая их и пьянея от этого запретного кайфа. Я как под наркотиками, меня уносит. Голодно спускаюсь вниз, к скрещенным ногам, раздвигая их коленом.

— Можно-о-о, — тоже мне в губы, — если мы так хотим — можно… никто не узнает. Прикоснись ко мне, Ма-а-ад. Я с ума схожу. Пожалуйста. Только руки… это ничего не значит. Это можно… я точно…

Проник в нее пальцем, не давая договорить, и взвыл, когда она сама запрокинула голову, закатывая глаза и кусая губы, тесно обхватывая мой палец изнутри. Такая мягкая и влажная. Горячая, как кипяток. Двигает ладонью по моему члену, пока я вонзаюсь в нее и зверею от желания терзать ее рот губами. Но этого точно нельзя… это, как если бы мы были любовниками. Жалкие мысленные барьеры, рамки, в пределах которых мы вроде бы ничего не нарушаем. Грязная ложь собственной совести.

Бля-а-адь. Схватился за стену, содрогаясь в преддверии оргазма, жадно впитывая в себя ее стоны и этот образ с дрожащими губами, с пьяным, голодным взглядом.

— Я люблю тебя, Ма-а-ад… я люблю тебя, — задыхается, хаотично лаская мой член и содрогаясь под толчками моих пальцев. Закричала в тот момент, когда я дернулся в ее ладони с громким стоном. В миллиметре от губ Найсы. И меня пронизывает острыми волнами запретного, дичайшего наслаждения, от которого пот вместе с каплями дождя катится по спине и по лицу. От оргазма сводит судорогами все тело.

А потом яростными ударами кулака возле ее головы, до хруста костяшек пальцев, глядя, как она вздрагивает, и по щекам вместе с дождем катятся слезы.

— Да будь все проклято! — заорал я и врезал еще раз по камням, не чувствуя боли, но ощущая, как кровь заливает запястье.

— Мы и так прокляты, — прошептала она и, перехватив мою руку, поднесла к губам, целуя раны, пачкаясь и глядя мне в глаза… — Ты этого еще не понял?

Да, она была права — мы и так прокляты… внутри вместе с ядовитой горечью плескалось безумно-радостное понимание, что это взаимно. Только вряд ли кому-то из нас от этого станет легче. Мы оба знали — это только начало. Мы падаем… и будем падать все ниже. Однажды мы разобьемся.

Перестрелка, которая длилась несколько изнуряющих минут, стихла, и я приподняла голову, стараясь рассмотреть в кромешной тьме, кто нас окружил и сколько солдат Фрайя охраняют машину. Под пальцами растекалось что-то липкое, и я знала, что именно. Металлический запах крови вбивался в горло с каждым вздохом, доказывая мою правоту. Кого-то из игроков подстрелили или убили.

Если на нас напали мятежники, то, возможно, я приближусь к своей цели намного быстрее, чем думала. Впрочем, Советник мог устроить любой спектакль с этой же целью. Но что-то мне подсказывало, что Советник здесь ни при чем. А спектакль устроил далеко не он, а моя белобрысая новоиспеченная подружка.

— Все целы? — спросила тихо.

— Нет, кажется, очкастую зацепило. Не шевелится, — голос Лисы почти сливался с тишиной, настолько тихо ответила, и я знала, что она прислушивалась так же, как и я, к тому, что происходит вокруг. Потом дернула решетку, несколько раз коснулась браслетом железа и посмотрела на меня:

— Магнит забыли включить. Здесь должен работать магнит, не только блок.

Мятежники все еще не напали на грузовик, но основательно проредили конвой. Я видела головы солдат, тесно прижимающихся спиной к высокому кузову грузовика. Они, как и мы, беспокойно озирались по сторонам в поисках потенциальной угрозы. А я эту угрозу ощущала каждым нервом.

— Ты видишь кого-то? — голос одного из конвоиров послышался где-то слева.

— Нет.

— Не стрелять без моей команды — пусть эти твари повылазят из кустов. Мы и так до хрена патронов истратили.

Я бросила взгляд на Лису и приподняла закованные руки, кивнула в сторону солдата, стоявшего ближе всех к решетке — у него за поясом виднелся ствол помимо винтовки в руках. Я могла бы просунуть руки и зажать ему горло… но это могло сработать, если бы кто-то из нас оказался снаружи.

— Нет. Не выйдет, — сказала Лиса и отвернулась, всматриваясь в темноту. Затишье. Временная передышка перед новой волной. Я это понимала. Знала, что означает вот такой перерыв — противник собирается с силами или готовит ловушку. Хорошо это или плохо — одному дьяволу известно.

— Сколько нас?

— Пятнадцать, не считая Хена и водилы. Троих потеряли.

— Так и будем стоять? Может, они уже ушли.

— Черта с два. Затаились. Неон хитрая мразь. Если напал, значит, пойдет до конца.

— Думаешь, ему нужен грузовик?

— Нет, думаю, ему нужно то, что в грузовике.

— Так он не знает, что мы перевозим.