Новые приключения Гомера Прайса. Сентербергские истории - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Макклоски cтр.№ 27

– Ой, Гомер, прощай, спасибо! Это просто расчудесно, – пропел он, положил трубку и повернулся к своим друзьям. – Лучше дел в мире нет, как с друзьями спеть квартет! – заверил он их на мотив «чики-пон, чики-пон».

И друзья дядюшки Одиссея вполне одобрили его инициативу. После трёх всего репетиций, из которых одна была генеральной, они уже вовсю распевали песню о пончиках – и не как-нибудь, а в склад и в лад, и представляли собой вполне спевшийся, почти профессиональный квартет. К тому же они повторяли эту песню очень много раз и с каждым разом пели всё лучше и лучше.

Ко времени, когда дядюшка Одиссей и почтарь Претт начали смутно осознавать, что они уже не в состоянии перестать петь первым и вторым тенором, и когда то же самое стали понимать парикмахер и мэр, певшие соответственно басом и баритоном, к тому самому времени они уже поставили рекорд беспрерывного пения для мужских квартетов в закрытых помещениях. Но мало того, что они поставили рекорд, они продолжали, уже совершенно не по своей воле, увеличивать и увеличивать своё рекордное время и, наконец, увеличили его настолько, что уже сами не выдержали и выскочили из парикмахерской на улицу, ни на минуту не прерывая стройного, гармонического и даже полифонического пения.

Когда дядюшка Одиссей ворвался со своими «симпо-симпомпончиками» и «целыми вагончиками» в двери кафе, ему пришлось сразу же взять на полтона выше и перейти из мажора в минор. Это ему удалось со второго раза, и тогда его голос зазвучал в унисон с голосами Гомера, Фредди и человек двадцати клиентов, уже набившихся в кафе после окончания сеанса в кино и распевающих ту же песню. Этих людей сразу, как только они вошли выпить по чашечке кофе, поразила и привлекла приятная мелодия с не менее приятными словами, которую непрерывно напевали Гомер и Фредди.

А затем уже по одному, по два, по три посетителя и посетительницы стали присоединяться к поющим, и к приходу дядюшки Одиссея приятная мелодия с не менее приятными словами захватила всех.

Сопрано из церковного хора залезла на самую вершину до бемоль и заставляла дрожать и звенеть всю посуду на полках кафе, когда произносила слово «вагончики-и-и». И ей неплохо помогал смешанный хор мужских и женских голосов с хористами всех возрастов, а также всевозможных оттенков кожи – благодаря беспрерывно сменяющемуся световому оформлению за стеклянным окошечком музыкальной машины.

Никогда прежде не было ещё такого ни в городе Сентерберге и, пожалуй, ни в каком другом городе: чтобы эдакую весёлую, радостную и лёгкую мелодию люди пели с такими удручёнными, озадаченными и просто несчастными лицами!

Гомер пел и пел вместе со всеми, и вместе со всеми он изо всех сил старался позабыть и весёлую мелодию, и забавные слова, только всё было напрасно. Пробовал он запеть другие песни, например: «У Мэри Смит овца была» или «Джек и Рой идут горой, несут с водой ведёрко», – но всё равно и Мэри Смит, и Джек со своим другом Роем очень быстро забывали про овцу и про ведёрко и начинали есть только «пончики, симпо-симпомпончики», да ещё «целые вагончики» этих «симпомпончиков»…

Гомер со страхом, но и с надеждой смотрел на лица наиболее испытанных и закалённых певцов их города: на сопрано из церковного хора, на священника, на зубного врача и, наконец, на своего дядюшку Одиссея – все они пели уже много лет и легко могли переходить из одной тональности в другую и даже из мажора в минор… Так неужели они не в состоянии остановиться, когда хотят, когда песня уже в который раз приходит к концу?!

Нет, видно, не могут, а то бы уже давно это сделали. Они даже не могут петь потише, не то чтобы совсем остановиться!

Страшная мысль мелькнула в мозгу у Гомера: «Что, если мы никогда не остановимся?!»

И тут Гомер вспомнил, что нечто подобное уже случалось с ним как-то, около года назад. Он тогда прочитал в библиотечной книге один стишок и потом долго не мог от него отвязаться – всё повторял и повторял против воли и желания. К счастью, в той же книжке был рецепт, как излечиться от этой болезни…Но вот какой рецепт и что за книга, Гомер не мог сейчас вспомнить, хоть убейте!

В перерывах между строчками песни он стал пытаться припомнить хотя бы автора, или, наоборот, название, или что-нибудь о рецепте… Ничего! Всё вылетело из головы, как нарочно! Иногда ему казалось, что он уже близок к тому, чтобы вспомнить, что вот-вот он вспомнит… Но, увы, вновь его захватывала неудержимая мелодия, и он беспомощно плыл по её течению.

«Если не найдётся книжка, – думал Гомер, – без неё нам будет крышка! Тесто ем сперва я, дырку – на закуску… Ну и голова я, чтоб мне было пусто!..»

Он выждал момент, когда сопрано закончило свой самый высокий и громкий пассаж, и затем вскочил на прилавок и пропел оттуда, перекрывая могучие звуки хора:

– Ноги в руки, и пошли все скорей за мной в библи… отеку! – добавил он уже без мотива и потом продолжил: – Помню, книжка есть одна, нам помочь должна она!

Обладательница сопрано тут же подхватила на самой высокой ноте:

– Все ступайте за Гомером, он послужит нам примером!.. Собирайте дырки в чистые пробирки!..

И с этими словами танцующая и поющая толпа выкатилась из дверей кафе и понеслась по площади. И песня огласила весь город Сентерберг и даже, наверно, его окрестности:

Время было позднее, и библиотекарша собиралась уже домой, тем более что ей надо было уложить вещи: ночным поездом она уезжала в отпуск. И сейчас она стояла у стола и наскоро пересчитывала тридцать два цента, которые набрались со штрафов за сданные не вовремя книги. Она окинула прощальным взглядом помещение библиотеки – полки с книгами, столы, стулья, лестницу на второй этаж, – прикидывая в то же время в уме, всё ли в порядке, не забыла ли она чего-нибудь сделать, перед тем как запереть дверь и на две недели сказать «до свидания» всем этим разноцветным корешкам и переплётам. Внимательно посмотрела она на полку с журналами и напомнила сама себе, что, как только вернётся, нужно продлить подписку на «Музыкальный ежемесячник». Потом захлопнула огромный словарь, которым пользовался Фредди и который он оставил открытым на букве «П», – захлопнула, чтобы пыль не осела за две недели на слова, начинающиеся с этой буквы, включая и слово «Пандора».