Киоко - читать онлайн книгу. Автор: Рю Мураками cтр.№ 21

100, 93, 86, 79, 72, 65, 100, 93, 86… Временами боль просыпается, как молния или шторм, а потом стихает. Трудно не думать, когда она вернется. Потому что именно боль держит меня. Она не распространяется на все тело. Атакует местами, от плеч до талии. Это не похоже на нож или скальпель. Больше напоминает стержень шариковой ручки, который втыкают изнутри и медленно двигают справа налево и спереди назад, пока головка стержня не сломается и не застрянет в моем теле. Если демон, который меня так мучает, находится внутри, его можно принять за ребенка, из-за его по-детски неловких движений. Именно поэтому я не могу долго переносить эту боль. Я не считаю ее своей внутренней, но и не могу сказать, что она нападает извне. Что-то изощренное разрушает мое тело, что-то такое, что невозможно перенести, просто сжав зубы. Слезы невольно фонтаном бьют из моих глаз, слизь и слюни текут из носа и рта, я плачу, как ребенок, и ничего не могу с этим поделать. При этом мне кажется, что меня окружает толпа людей, которые насмехаются и издеваются надо мной.

Елена продолжала вести машину, она приоткрыла окно. Дождь прекратился, как только мы покинули Нью-Джерси, солнце проглянуло сквозь тучи. Ветерок, проникающий через приоткрытое окошко, доносил до меня легкий запах Елены. Это не был запах туалетной воды, но легкое благоуханье от макияжа, мыла и утреннего шампуня.

Мне казалось, что этот чистый и мягкий аромат защищает меня. Эта мысль немного освободила меня от страха новых страданий и чувства беспомощности, от ощущения, что я — объект всеобщих насмешек.

100, 93, 86… 100, 93, 86… 100, 93, 86… В конце концов я уснул, считая. Ужасно беспокойным сном, но даже так я уже давно не засыпал днем. В последние месяцы в лечебнице мне никак не удавалась сиеста. Возможно, мягкое покачивание микроавтобуса усыпило меня.

Когда я увидел огромное панно с изображением лежащей женщины с сигаретой в зубах, извещавшее, что мы в Вирджинии, меня охватил ледяной озноб. Я совсем перестал чувствовать свои ноги и руки, и мое сердце словно превратилось в камень. Неприятно пахнущий холодный пот покатился с висков, по груди и низу живота.

— Елена, Елена, мне очень плохо!

— Понятно, — сказала Елена, — сейчас остановимся, я поищу гостиницу.

Солнце клонилось к западу, Елена то и дело подносила к губам бутылку с минеральной водой. Она тоже устала.

Вирджиния-Бич. Гряда гостиниц на берегу моря.

Нам отказали в трех. Если бы даже у нас был забронирован номер, они все равно не пустили бы нас переночевать. Нам объяснили, что таковы правила.

«Добро пожаловать на Вирджиния-Бич, всемирный курорт».

Портье распахивает перед Еленой дверь и расплывается в улыбке.

— Мой друг серьезно болен, ему нужно помочь выйти из машины, — говорит Елена бесцветным голосом.

— Никаких проблем, мисс, не беспокойтесь. Вы в Вирджинии, в краю улыбок и друзей.

Портье раскатисто хохочет наигранным смехом, от которого дрожат пальмовые ветви.

Елена подгоняет машину ближе ко входу. Портье и грум отодвигают заднюю дверцу микроавтобуса и одновременно бормочут:

— Что с ним?

В это время дежурный администратор объясняет Елене:

— Это не дискриминация по отношению к больным СПИДом, поверьте мне, но ваш спутник, похоже, находится в очень серьезном состоянии. Если бы вы заранее забронировали номер, мы бы предприняли необходимые меры, но, согласно правилам гостиницы, если мы считаем, что состояние клиента может нанести ущерб заведению или нашим клиентам, мы вправе отказать.

Елена не в силах ответить что-либо.

— Хотите взглянуть на правила гостиницы? Елена качает головой и выходит из гостиницы. В конце концов мы оба выходим из машины и идем к дешевой гостинице, стоящей немного в стороне от прибрежных отелей. На неоновой вывеске «Отель» буква «О» не горит. Мы делаем несколько шагов в сторону тучного администратора, показывая, что я в порядке. Все понимают, что нельзя подвергать дискриминации больных СПИДом, это записано в законе каждого штата. Однако очень часто сталкиваешься с дискриминацией, особенно в тех штатах, где такие больные встречаются редко. СПИД — это такое же заболевание, как любое другое, как рак или больное сердце, например. Разве человеку с сердечным заболеванием отказали бы в комнате под предлогом, что он может «нанести ущерб клиентам»? Больному раком отказали бы в приюте? «Я не расист, но…»— именно так расисты обычно и говорят.

— Поймите правильно, это не дискриминация, — сказал жирный администратор, встав передо мной и Еленой. — У нас даже есть служащий вирусоноситель, вот видите? Но господин в таком серьезном состоянии, клиенты могут отменить бронь, у нас такое уже бывало. Мне правда очень жаль, но, послушайте, сделайте милость, поищите другую гостиницу, — продолжал он, разглядывая саркому Калоши у меня на лице и шее. Он, без сомнения, был убежден, что больные в последней стадии распространяют вокруг себя выделения, кишащие вирусами. Взрыв СПИДа во многом связан с дискриминацией. СПИД распространяется из-за того, что вирусоносители не знают, что являются таковыми, а это происходит потому, что многие отказываются даже провериться из простой боязни дискриминации.

— Но… — начала Елена. Она не очень хорошо говорит по-английски, и она устала, но все-таки хотела хоть как-то выразить свой протест.

— Послушайте, это моя гостиница, и здесь не клиенты принимают решения.

Когда с вами так разговаривают, отвечать бесполезно. Я мог бы, конечно, обругать его по-испански, но вместо этого стоял молча, дрожа от холода.

Несколько клиентов наблюдали наши пререкания. Некоторые останавливались, чтобы послушать, о чем речь, но, услышав слова «СПИД, вирусоноситель», тотчас удалялись.

— Мне жаль, но вы напрасно обижаетесь.

Среди наблюдавших сцену людей старик с красным лицом, в галстуке-бабочке, вдруг возвысил голос:

— Согласно статье 51.5 закона штата Вирджиния запрещается отказывать в номере в гостинице, на постоялом дворе и в любом заведении подобного типа под тем предлогом, что человек может нанести ущерб заведению или другим клиентам. Эта статья касается также и больных СПИДом.

— Да кто вы такой? — бросил администратор, тряхнув сигарой и поворачиваясь к краснолицему старику, чтобы смерить его рассерженным взглядом.

— Ваш клиент, адвокат на пенсии. Стоящая рядом со стариком одетая в дешевое платье женщина, по всей видимости его жена, обеспокоенно наблюдала за говорящими.

У нее был сдержанный и немного грустный вид. Среди адвокатов тоже встречаются всякие.

«До пенсии я выполнял работу мелкой сошки, разыскивая, систематизируя и ксерокопируя материалы для дел более крупных адвокатов», казалось, говорило его налитое кровью лицо.

— Не стоит вмешиваться, я делаю это для вашего же блага.

— Я понимаю ваши чувства. Мне тоже вряд ли понравилось бы подобное. Но закон есть закон.