Исландия - читать онлайн книгу. Автор: Александр Иличевский cтр.№ 19

Зима! Только воздушная яма хранит теперь аэронавта. Снег, неся в каждой снежинке ледяные, расчерченные небесным геометром миры, покрывает ими хитиновый корпус летательного аппарата, витражи крыльев, глазные яблоки кокпита. Сгустившаяся пустота, покачивая, вытесняет колыбель лётчика, поднимает его всё выше.

Притягательность пейзажа, в отличие от человеческого тела, иррациональна. И разгадка состоит в том, что ландшафт, возможно, потому притягивает взгляд, что мы созданы по образу и подобию Всевышнего, его, ландшафт, сотворившего; а Творцу и творцу свойственно иногда любоваться своим произведением.

Ландшафт может быть столь же уникален, как отпечатки пальцев. В великом гимне планете Земля – фильме «Койяанискаци» – камера движется на самолётной высоте над гористой пустыней в Чили. Причудливые слоистые скалы, напоминающие одновременно и вертикальную мрачную готику, и органического Гауди, казалось бы, неотличимы от каньонов Юты. Но в Юте известняк из-за избытка окислов железа красноватый – рыжий, рудой, даже персиковый; такого больше нигде не сыскать. Или, например, только в низовьях Волги были открыты особые эрозивно-наносные образования, напоминающие с высоты волнистое, как стиральная доска, дно мелководья. Бугры Бэра получили своё название в честь впервые описавшего их Карла Бэра, пионера-эмбриолога, вдруг занявшегося в конце жизни и на исходе XIX века изучением геологических сдвигов Прикаспийской низменности и открывшего попутно всеобщий закон образования речных русел.

С целью разобраться в причудливом узоре ландшафта геологи иногда прибегают к помощи археологов, и наоборот: случается, археология просит консультации у геологии. Так, общими усилиями, была открыта Хазария, примечательная тем, что часть её жителей в VIII–IX веках исповедовала иудаизм. Археологи долго искали хазарскую столицу Итиль и в самой дельте, и у современной Енотаевки – на правом берегу Волго-Ахтубинской поймы, и столь же упорно на левом берегу – у села Селитренное. Но за все годы – ни следа: ни захоронения, ни черепка. Не мог же главный еврейский поэт Иехуда Галеви выдумать Хазарию? Тогда пришли на помощь геологи, указавшие, что полноводность Волги и, следовательно, уровень Каспия значительно менялись во времени. И археологи вспомнили, как исследовали в Дербенте крепостную стену, выстроенную в VI веке, чтобы защищать иранских Сасанидов от набегов с севера. На западе она упиралась в неприступный Кавказ, а на востоке подходила к самому морю. При этом крайняя башня находилась под водой на глубине шести метров. Отсюда следовало, что уровень Каспия в IX веке был на двенадцать метров ниже современного. Северная часть Каспия мелкая, суда из Волги движутся по специально прорытому каналу. Понижение уровня моря на метр осушает более десяти километров, и, значит, в IX веке дельта Волги располагалась значительно южнее. А там, где в нынешнее время разливается бескрайнее половодье, где стоят камышовые заросли, проходимые только кабанами, где дебри тальника скрывают сомовьи ильмени, щучьи ерики и протоки, – там простирались луга и пашни тучной Хазарии, жителей которой половодья постепенно вытеснили на высокие степные берега, где они и растворились в населении Золотой Орды.

Хазария потонула в речных отложениях, была погребена на дне Каспия, от неё не осталось и следа, не считая редких осколков керамики в отвалах, сгруженных с землечерпалок. Но в книге Иехуды Галеви «Кузари» эта страна стоит нерушимо и царь её придирчиво расспрашивает еврея о его вере, постепенно убеждаясь, что принятие иудаизма только умножит благоденствие управляемой им страны. Ничего удивительного, ибо, как сказано в Талмуде: мир – это всего лишь кем-то рассказанная история. Воображение, вероятно, вообще единственная твёрдая валюта в областях, торгующих смыслами.

Да, ландшафт порой столь же уникален, как узор на радужке глаза. Но иногда наблюдается неожиданное сходство. В «Открытии Хазарии» Лев Гумилёв пишет, как однажды в экспедиции, находясь в километре от моря перед густой стеной камыша, зарисовывал разрез выкопанного шурфа и увлёкся. Как вдруг заметил, что дно палатки промокло. Он вышел наружу и увидел, что камыш шелестит, приглаживаясь южным ветром, а всюду из земли выступает вода: впадины на глазах превратились в лужи, через камыши побежали струи. И тут ему стало страшно: он знал, что ветровой нагон достигает глубины двух метров и часто губит зазевавшихся охотников или пастухов. Вместе со своими помощниками Гумилёв едва успел свернуть лагерь, когда луговина вокруг залилась зеркалом воды, и им пришлось мчаться наперегонки с наступающим стремительно морем.

Странно, что, спасаясь от моряны (так называется в тех краях южный ветер), он не вспомнил колесницы фараона, которые, в отличие от их автомобиля, всё-таки были застигнуты стихией. Но это событие навело потом создателя пассионарной теории этногенеза на мысль, что хазарам тоже приходилось оберегаться от моряны – и, следовательно, следы их не стоит искать на плоских, заливных берегах. Благодаря этому археологи переформулировали свою задачу.

Ещё один пример уникального ландшафта – Мёртвое море. Когда Всевышний давал евреям Святую землю, не существовало приборов для измерения высоты над уровнем Мирового океана и никто, кроме, очевидно, Бога, не знал, что район Мёртвого моря, напитанного Иорданом и вулканическими источниками из Афро-Азиатского разлома, – самая низкая точка на Земле. Дно его, помимо выкристаллизовавшейся соли, застилает асфальт: чёрные, обкатанные волнами кусочки битума, подобранные на его берегу, египтяне использовали для бальзамирования. Ландшафт самой особенной на планете страны обязан обладать уникальным свойством.

Ландшафт важен не меньше, чем телесность человека. Он – плоть обитания. Трудно жить в слишком большой стране, потому что нервные импульсы, осуществляемые перемещением её обитателей, иногда не способны обеспечить координацию бытования страны как целого. Весть о смерти Екатерины Великой достигла Тихоокеанского побережья Российской империи лишь год спустя после кончины императрицы. Гончаров после лучшего в мировой литературе морского путешествия на фрегате «Паллада» вынужден был несколько месяцев возвращаться в Петербург (существенная часть его пути прошла на санях по единственной дороге в тех краях – реке Лене, где ямщик рисковал завезти его в «чёрный снег»: под тяжестью навалившего за зиму снега лёд на широкой реке прогибается и вода просачивается под сугробы). Сейчас есть сотовая связь, автомобили, самолёты, интернет – всё это усиливает нервную деятельность земель. В древности передвижения были ограничены пешим, верблюжьим и конным ходом. Расстояние измерялось в днях перехода. Удобнее жить в стране, пределы которой подвластны человеческому телу, где можно лечь гулливером навзничь и затылком чувствовать север, а пятками юг, где левая рука дотягивается до солнца на востоке, а правая принимает на закате светило на западе.

Хорошо, допустим, мы знаем, как расступилось море. Допустим также, мы знаем, что манна небесная – капельки застывшего сока растений, надкусанных саранчой и после сорванные ветром. Но как был уничтожен Содом? Как рухнули стены Иерихона? Как было остановлено солнце? Почему Мёртвое море солёное, а озеро Кинерет – пресное? Рациональные ответы на эти вопросы, вероятно, существуют. Но их правомерность не выше правомерности ответов иррациональных.