— А где ее произвели?
— Понятия не имею. — Женщина проверила бирку. — В Мьянме.
— Только через мой…
— Берем! — быстро перебила его Люси. — Запишите на мой счет!
— Не могу поверить, что ты заставляешь меня это делать, — проворчал огорченный Сесил. — Я не хочу переодеваться в футболку из Мьянмы в этом унылом туалете с облупившимися стенами и гниющими деревянными полами!
— Спешу сообщить вам, что наши полы из гниющего дерева очень популярны, сэр. Каждую неделю приходит какой-нибудь модный декоратор, чтобы выкупить их, — возмутилась администраторша.
Люси подтолкнула его к мужскому туалету.
— Пожалуйста, переоденься, милый, — и увидимся в обеденном зале. Уверена, мама с Фредди уже едят десерты.
Когда Сесил неохотно ушел переодеваться, Люси вбежала в зал и обнаружила мать и брата на открытой террасе с видом на частную пристань для яхт.
— Куда ты пропала? — поинтересовалась Мэриан.
— Извините, неурядицы с гардеробом. Прошу вас, ни под каким соусом ни слова о футболке Сесила, пожалуйста, — предупредила Люси, устало опустившись в один из парусиновых шезлонгов.
Две минуты спустя Сесил вышел на террасу в клубной футболке «навыпуск» и хлопковых брюках.
Фредди не удержался:
— Классное поло, братан!
Сесил, презрительно взглянув на выцветшую старую тенниску Фредди от «Лакост», ответил:
— Спасибо, мне эта вещь даже нравится. Тебе не кажется, она выгодно подчеркивает мои бицепсы, Люси?
— Да, Сесил!
— Сесил, какой ты элегантный! — воскликнула Мэриан, искренне считавшая, что жених дочери выглядит лучше обычного. Футболка поло казалась глотком свежего воздуха после всех этих выпендрежных дизайнерских нарядов.
— Сегодня шведский стол с лобстерами? — спросила Люси.
— Я только что получила сообщение от Шарлотты. Ее самолет прилетел рано, так что она прямиком примчится к нам.
— Сначала эта нацистка, любительница рубашек с воротником, а теперь еще и Шарлотта «приземлилась» на мою голову, — пробормотал Сесил себе под нос, а все за столом притворились, что не слышат его.
Через несколько минут появилась Шарлотта, взволнованная и нагруженная пакетами из дьюти фри. Все, кроме Сесила, вскочили из-за стола, чтобы обнять ее.
— Мэриан, прости, я взяла такси, а у меня с собой только фунты. У вас есть наличка, чтобы дать водителю чаевые? Он ждет.
— Хм… посмотрю… — протянула Мэриан, копаясь в сумочке. — Извини, у меня всего несколько четвертаков.
— А у вас? — Шарлотта оглядела стол.
Все покачали головой.
— Кто вообще пользуется наличкой? — недоумевал Фредди. — Погоди, спрошу у Фрэнки, есть ли у него мелочь.
— А почему ты просто не включила чаевые при оплате кредиткой? — спросила Люси.
— От смены часовых поясов башка не варит. Забыла. Кроме того, если платить чаевые кредиткой, то разве налог не увеличится на пару баксов?
Мэриан просто помотала головой, не желая думать о том, сколько сейчас составляет целевой фонд Шарлотты. В следующем году семейный офис Барклай перебирается не куда-нибудь, а в шикарные новые апартаменты в районе Хадсон-Ярдс.
Фредди вернулся, взяв у метрдотеля двадцатку.
— Ой, это слишком много для водителя, да? — сказала Шарлотта. — Может, кто-то разменяет помельче?
— Фредди, просто отдай банкноту водителю, — скомандовала Мэриан.
— Классическая мадам Брюзга, — пробормотал Фредди себе под нос, убегая.
Шарлотта все еще стояла с кучей пакетов в каждой руке и выглядела при этом довольно нелепо.
— Я сдала свой багаж той милой леди, но подумала, что мне лучше не оставлять все драгоценные дары беспошлинной торговли, не хочу, чтобы они случайно пропали, — сообщила она, задыхаясь, и начала вручать пакеты. — Мэриан, вот крем для рук, который ты хотела, от «Бутс». Люси, немного твоего любимого королевского чая и соленого карамельного печенья от «Фортнум энд Мейсон». Фредди, спасибо, что позаботился о водителе. Думаю, тебе придется по вкусу этот английский шоколад. — Она вручила двоюродному брату огромную плитку шоколада от известного бренда, которую можно приобрести в любом гастрономе на Лексингтон-авеню. — Так, Сесил… тебе подписанный экземпляр новой кулинарной книги Мэри Берри… Куда я его сунула?
— Шарлотта, пожалуйста, присядь. Подарки можно раздать позже. А теперь давайте все сходим к шведскому столу с лобстерами или сделаем заказ из меню, — предложила Мэриан.
— Лично мне по барабану, если можно стибрить немного кокосовых миндальных печений с десертного стола, — хмыкнул Фредди.
— О, прежде чем мы сделаем заказ, я должна вымыть руки. Я не видела воду и мыло со времен Джона Кеннеди, — сказала Шарлотта, снова вставая.
— Вот же хрень! — пробормотал Сесил, бросая салфетку на стол. — В эти выходные у Аркадии Мюффлинг гостят герцог и герцогиня Рейвенскур, и я мог бы в ее потрясающем доме, обставленном «Ателье АМ», на Джин-лейн пить приличное шампанское и прямо сейчас наслаждаться специальным обедом, приготовленным Хосе Андресом!
Люси, Фредди и Мэриан уставились на Сесила, не зная, как отреагировать на эту вспышку.
— Сесил, мне очень жаль, что тебе приходится это терпеть. Но Шарлотта только что из Лондона, и, естественно, она немного не в себе.
— Если ты предпочитаешь пойти на королевский обед, не смею задерживать, — спокойно сказала Мэриан.
Сесил, осознав, что перегнул палку, выдавил из себя улыбку:
— Все в порядке, Мэриан. Прошу прощения, если я был груб. Думаю, я просто теряю сознание от голода.
— Почему бы тебе не поехать к Аркадии, а я присоединюсь чуть позже? — осторожно предложила Люси.
— Нет-нет, я подожду тебя, детка…
Шарлотта уже зависла над сиденьем унитаза и вдруг услышала, как открылась дверь и кто-то вошел в соседнюю кабинку. По силе струи она поняла, что это мужчина.
— Простите, это женский туалет, — громко сказала она.
— Ой, извините, я думал, мужской. На двери изображен парус, — ответил парень из соседней кабинки.
— Да, это сбивает с толку, если вы не член клуба. Паруса обозначают женскую уборную. У мужчин на двери канаты, — сообщила Шарлотта, чувствуя себя немного неловко и пытаясь мочиться потише.
Она вышла из кабинки и направилась к раковине. Через несколько мгновений парень тоже появился, и они одновременно увидели друг друга в большом зеркале с плетеной рамой.
— Джордж Цзао! — ахнула Шарлотта, словно увидев привидение.
— Ой, привет. — Джордж улыбнулся. Он не выглядел таким уж удивленным.