Хранитель Книги тумана - читать онлайн книгу. Автор: Анна Неделина cтр.№ 20

Даль откинул крюк и распахнул окно. Свесился наружу.

— Еще след, — сообщил он мне тихо. — И гляди-ка!

Да, я тоже увидел след в сырой земле. Отчетливый, узкий отпечаток босой ступни.

— Ваши дочери сейчас дома? — поинтересовался Даль.

— У тетки в деревне обе. Завтра только вернутся, — ответил хозяин.

Ну, остается еще шалость. Может, кто-то настолько не любит мастера Нердена, что считает возможным вот так глупо подшутить.

Потому что призраки не ходят по земле. Хотя следы иногда оставляют.

Например, если хотят, чтобы сыскался убийца… Случается также, что призраки превращаются в злобных, одержимых местью чудовищ… Но, судя по всему, Глана не запугивала родных, не угрожала и не писала на окнах проклятья, обещая скорую расправу. Она… приносила цветы.

Очень простенький букетик. Мелкая россыпь звездчатых бутонов… цветы, на самом деле, не совсем белые, а чуть с розовинкой. С букета беспрестанно капало.

По всему видно, что утопленница.

— Милар-то передал, что с Гланкой уже два дня не виделся. Родители ему запретили, прознав про встречи, — по голосу мастера Нердена было слышно: он сожалеет, что не был также строг со своей дочерью. — Они нас к нему не допустили… Кто же знал, что она из дому в таком-то состоянии уйдет.

Да… я посмотрел на цветы, с которых продолжала капать вода.

Кто же принес их девушке, которая не могла видеться с любимым?

— Мы так рассудили, что если инквизитор не помог, нужно идти к господину Марну, — заключил Нерден. Кир едва слышно хмыкнул, но возражать не спешил.

***

— Что думаешь? — спросил Кир.

— Не заметил признаков проклятья. Но что-то заставляет девушку возвращаться даже после обряда очищения, это странно, — признал я. — Хотелось бы удостовериться, что она удержалась в этом мире не оттого, что где-то произошел прорыв Завесы с миром демонов… Возможно, именно об этом призрак хочет предупредить. Хотя эти цветы… Явный намек на несчастную любовь.

— Белые цветы — символ искренности и чистоты намерений, эль-ло.

— Ну да… а также прощения в смерти, — пробормотал я.

— Знаешь старый язык цветов? — заинтересовался эльф.

— Слышал от мамы. Она часто делала букеты для соседей.

Букеты были обережные. Поскольку их свойства были связаны исключительно с природной силой растений — разрешения на магическую практику не требовалось. Мама не стремилась привлечь к себе лишнее внимание. А травничеством в деревне никого не удивишь.

— Жаль, что призрак так и не явился. Туман, который видел мастер Нерден, все же меня смущает, — добавил я. — Жаль, что следы оборвались во дворе.

— Или мы не нашли их все, — пробормотал Кир.

— Возможно, на реке я что-нибудь почувствую, — предположил я.

— У проточной воды? — усомнился Даль. И не без причины. Вода — сама по себе сила. Не такая значимая, как соединенные стихии земли и жизни, воплощением которых становятся в черные ясени, она не способна запечатывать прорывы Завесы, отделяющей наш мир от Страны за туманом… Но вы когда-нибудь задумывались, отчего порой мощнейшие амулеты покоятся на дне речном и не вредят, пока не привлекут внимание какого-нибудь человека и не заставят вытащить их на сушу? Вода заглушает зов темной магии. Потому в легенде о юном короле и Серебряной реке жертвоприношения во славу демонов удавалось так долго скрывать. Вода очищает, иногда — обладает целительскими силами. В основном, это пробившиеся на поверхность подземные источники. Такой, по преданию, есть в сердце Звонкого бора. И если так, эльф Амарант, обратившийся лесным духом, наверняка поддерживает из этого источники свои силы… или поддерживал? Уж не связано ли сумасшествие Ругра с тем, что источник, по каким-то причинам, иссяк?

— Завтра, если не передумаешь, — решил Кир. — Схожу с тобой.

Даль промолчал.

Мы еще заглянули в трактир, чтобы купить еды. Мне кусок в горло не лез, а Даль с Киром, как выяснилось, проголодались. Чтобы избежать вопросов, я пожевал овощей и выпил наливки, больше похожей на клюквенный морс. Даль попросил, чтобы нам приготовили в дорогу копченого мяса и хлеба. А я-то не удосужился позаботиться о завтраке. Кажется, пора принять на работу экономку или помощника. С другой стороны: раз Даль все предусмотрел, мне можно не беспокоиться по поводу того, что завтра голодные гости начнут жаловаться на мою несообразительность.

Еду нам принесли завернутой в холстину. Эльф расплатился, серебряная монета блеснула так ярко, что я недовольно поморщился.

В конце концов, мы добрались до гостевого дома. Эльф снова вошел первым, скользнув мимо меня и Роэна. Кир выгнул бровь, в сомнении взглянув ему вслед. Я слишком устал, чтобы объяснять еще что-то. Невидимый обруч на голове сжимался все сильнее, и я уже не мог размышлять об увиденном в доме мастера Нердена.

Головные боли были одной из причин, по которым я предпочитал обходиться без помощника или секретаря. Это начиналось обычно после столкновения с сильным проклятьем. Боль поселялась сначала в затылке, и постепенно стягивала голову обручем. Если я упускал момент, обруч сжимался, придавливая виски, и начинал раскаляться. Накатывали усталость и раздражение, тело наливалось тяжестью и становилось чужим, неуправляемым, поэтому я старался меньше двигаться. Рано или поздно я впадал в полусон-полузабытье, в котором я еще был способен бессознательно перемещаться, наподобие бедолаг, одержимых лунной болезнью; таких в былые времена нередко обвиняли в связи с демонами. Если приступ заставал меня в Доме-в-тумане, очнувшись, я часто обнаруживал себя в ледяной гостиной. Даже если был уверен, что запирал ее на ключ.

Я не хотел, чтобы о моем состоянии стало известно Инквизиционному корпусу или королю. Достаточно, что Кир осведомлен… в некоторой степени. О том, что приступы учащались и становились продолжительней, я ему не рассказывал: все не было подходящего момента. Да и зачем? Чтобы меня заперли в инквизиционном госпитале?

Я пожалел, что до сих пор не выпил настоя, который купил у Стеллы. Почему так хотелось скрыть свое состояние от Кира? Или дело не в нем, а в Дале? Кир-то уже видел меня после столкновения с проклятьем…

Только лекарства, приготовленные Стеллой, мне и помогали. Познакомились мы благодаря ее решительности. Однажды я нашел в гостевом доме подброшенный под дверь конверт. Внутри было письмо, написанное строгим, но не лишенным изящества почерком. В письме говорилось, что владелице аптеки, расположенной на Улице Маргариток, стало известно о смерти господина Демира Арвина и она приносит искренние соболезнования. Однако последний заказ остался неоплаченным. А поскольку выполнен он был по индивидуальному рецепту, найти на него другого покупателя невозможно. Сумма была указана внушительная, я, признаться, заподозрил обман. И отправился выяснить, что мог дядя купить в обычной аптеке за такую цену.