«Н-да, — подумал детектив, — если все только что сказанное правда, то я посрамлен как профессионал. Не разглядеть загримированных клоунов...»
— А ты что, тоже отставная милиционерша? — Это все, на что его хватило.
— Нет, в свое время я заняла первое место на чемпионате России среди юниоров по дзюдо, — вздохнув, сказала девушка. — Соревнования проходили в Москве.
После награждения ко мне подошел какой-то дядечка и предложил бесплатно поступить в школу телохранителей. За меня платило детективное агентство «Редут», правда, по окончании я должна была пять лет на них отработать. Но они со своей стороны гарантировали жилье в Москве и высокий заработок. Три года я провела, как у нас говорили, в «питомнике», потом еще полгода стажировалась в Швейцарии. Уже пять лет работаю в «Редуте», и ни одного замечания.
— «Редут»? — Сыщик напряг память, но расслабленный алкоголем мозг не хотел соображать.
— Наша фирма сейчас у всех на слуху, — подсказала Даша. — В связи со скандалом с прослушкой газетчики прозвали «Редут» личной службой безопасности олигарха ДИКа.
— Ну да? А вас разве не закрыли?
— Вообще-то закрыли. Но отдел телохранителей оформлен как самостоятельное предприятие. Поэтому сия чаша нас миновала.
«Спрашивать: «Кто вас нанял?» глупо. Если их посадили со мной в одно купе и Даша передавала поручение от Фашиста, то не стоит выглядеть дауном, — справедливо рассудил детектив. — Впрочем, мои ангелы-хранители вряд ли знают, кто я такой, и цель моей командировки в город у моря им тоже неизвестна. Все-таки приятно, что меня берегут как зеницу ока, заботятся... жаль, что эту Никиту не поселили со мной в один номер. Впрочем, это можно и исправить».
Молодые люди доели горячее и перешли к десерту.
Попробовав крепкий, горячий и сладкий кофе, Кольцов неожиданно сказал, наблюдая, как Дарья поедает пирожное:
— Все-таки вы меня недостаточно надежно охраняете.
— То есть?
— Ну, а если ко мне в номер заберется какой-нибудь ниндзя? Знаешь, какие они пронырливые — маленькие желтые люди в черных одеждах.
— Так что ты предлагаешь? — Девушка уже сообразила, к чему он клонит, и подыгрывала в нужном направлении.
— Может, один из бодигардов согласится составит, мне компанию в гостиничном номере?
— Да? — Она сделала удивленное лицо, хотя в глазах метались веселые бесы. — Надо спросить Иннокентия Ивановича, он у нас старший, кого он сможет выделить для такой ответственной миссии.
— Для чего тревожить старика Кешу? Пусть со своей дамой прикрывает тылы, — предложил Глеб.
— Да, видно, придется взять эту тяжкую роль на себя, — потупив глазки, скромно произнесла Даша. И уже через секунду шепнула, как бы по секрету: Между прочим, Иннокентий с Ольгой молодожены, три года были любовниками, а вот недавно наплевали на своих взрослых детей и оформили брак. Вот так.
— Да что ты говоришь?
Через полчаса они оказались в номере частного детектива. Еще через пять минут его полуторная кровать жалобно застонала под тяжестью двух весьма подвижных тел. Начали они свою сексуальную гимнастику, или борьбу, кому как нравится, с классической прелюдии. По мере увеличения интенсивности движений менялись и позы, и стойки.
За время кувыркания Глебу удалось продемонстрировать Даше парочку своих коронных номеров, но и она не осталась в долгу, показав такое, чего он себе даже представить не мог.
К полуночи детектива сморил сон, и он, расслабившись, закувыркался в бездонную пропасть ночных сновидений.
Проснулся, когда на дворе сияло яркое солнечное утро. Рядом, обняв его, лежала благоухающая французскими духами грудастая, длинноногая и фигуристая блондинка.
Отстранив Дарьину руку, Глеб выбрался из постели Девушка откинулась на спину, предоставив взору мужчины свою природную красоту. Стоило его взгляду зацепиться за большую, мраморного цвета, грудь, и отойти от кровати он уже не смог.
Склонившись над девушкой, Кольцов поцеловал ее тонкую лебединую шею, потом плечо, основание груди. Затем языком обвел торчащий сосок и увидел, как по телу девушки пробежала волна возбуждения. Неожиданно его взгляд наткнулся на большую родинку, темное пятно в виде кленового листа приклеилось как раз посередине двух шарообразных грудей. Сдерживать себя было уже выше его сил, раздвинув Дарье ноги, он резко вошел в нее. Она застонала, выгнув спину, в следующее мгновение перед его глазами промелькнули потолок, стены, пол, и сыщик оказался лежащим на спине, прижатый горячим телом. Забыл, черт возьми, что она дзюдоистка.
На улице Гастелло за последнее время ничего не изменилось. Баня была по-прежнему закрыта, свежие цветы все так же стояли в большой хрустальной вазе. Местная братва таким образом демонстрировала свою глубокую скорбь по безвременно ушедшему пахану.
Кольцов, конечно, был далек от подобной лирики, хотя сюда его привело именно расследование по делу об убийстве гражданина Пяткова,- он же новоморский смотрящий Бармалей.
По данным местного УВД, бессовестно им скачанным с милицейской внутренней сети, по этому делу был всего один свидетель. Некто Мылов Николай Федорович, сорок пятого года рождения, местный дворник и сантехник в одном лице. Повсеместно характеризующийся как человек пьющий и скандальный.
«Что скандальный, это плохо, — мысленно решил Глеб. — А вот что пьет, это хорошо. Не надо ломать голову над поиском психологического ключа к его душе. Впрочем, может, он потому и скандалит, что душу его не хотят понять».
Как бы то ни было, прежде чем идти в гости, Кольцов затарился двумя бутылками «Московской» водки, палкой недорогой колбасы, банкой шпрот и батоном хлеба.
Войдя в нужный подъезд, он поднялся на второй паж и позвонил в дверь, некогда обитую черным дерматином. Звонить пришлось долго, наконец, за дверью щелкнул замок, и в проеме появилась небритая физиономия с красными, как у компьютерщика, воспаленными глазами.
— Мылов Николай Федорович? — спросил Глеб.
— Ты сам-то кто, из ментов или бандитов? — вопросом на вопрос ответил хозяин квартиры.
— Ни из тех, ни из других, но по тому же делу. Помощник режиссера Глеб Кольцов, — отрекомендовался сыщик, ткнув в дверной проем раскрытое мосфильмовское удостоверение. — Будем снимать фильм об убийстве на Гастелло. Вот хотелось бы задать вам парочку вопросов.
Мылов несколько секунд изучал гостя, задумчиво выпятив нижнюю губу.
— Водка есть? — наконец спросил он.
— А как же. — Кольцов продемонстрировал кейс, в котором мелодично зазвенели бутылки.
— Что же ты в дверях стоишь? — проявил несказанное гостеприимство хозяин, распахивая перед Глебом дверь. Сейчас он предстал перед его взором во всей красе: майка, застиранная до непонятного цвета, ситцевые черные трусы до колен и тапочки, сооруженные умельцем из видавших виды сандалет.