Когда говорит кровь - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Беляев cтр.№ 222

— А как же увидеть своими глазами падение рода Тайвишей? А? Увидеть, как этого наглого щенка выведут в железе из Синклита? Как лишат должностей братца дохлого жирдяя, да и всех прочих его родственничков? Разве не ради не этого зрелища мы трудились все эти месяцы? Разве не это наша заслуженная награда?

— Я уиел усе шо хотел. Шмерть Шето. А аждый повеённый в Каифе энь и ак сатни пытки. (Я видел всё, что хотел. Смерть Шето. А каждый проведенный в Кадифе день и так сродни пытки)

— И всё же, до этого дня ты не спешил покинуть столицу.

— Я олжен ыл увититься, што план удет ишполнен. (Я должен был убедиться, что план будет исполнен)

— А теперь ты, стало быть, спокоен за его будущее.

— Та. (Да)

— Ну ладно. Тебе решать Сардо. Пока все твои планы исполнялись весьма прилежно. Да. Хоть и платить за них приходилось в основном мне.

— Ы усе плаим шфою шену. (Мы все платим свою цену)

Изувеченный человек поднял глаза и вонзился тяжелым колючим взглядом в Кирота Кардариша. Главе знатного рода, богачу, а вскоре и новому Первому старейшине, тут же захотелось спрятаться от этих жутких глаз-угольков куда-нибудь под стол. Всё это хилое, иссушённое и переломанное тело, было пропитано жгучей и разъедающей ненавистью, которую он был волен направлять по своему желанию. И Кирот, хоть и отказывался признаться в этом даже самому себе, побаивался этого человека.

Конечно, глава Карадришей заплатил за их скорую победу. И заплатил побольше, чем многие. Но что отдал Кирот? Деньги? О да, он, если не считать Мицана Литавиша, почти единолично профинансировал их маленький переворот. Но, хвала богам, род Кардаришей не испытывал нехватки серебра, и ради цели, не постоял бы ни за какими тратами. Племянника? Ну да, его ждет помолвка с этой алетолатской девкой и Кироту надо будет породниться с её дурной мамашей и пришибленным братиком. Но девка вроде была хороша, род её не совсем гнилой, а земли, когда Кирот выкупит их у кредиторов, должны были более чем окупиться. Так что все его потери и траты, были скорее выгодными вложениями.

А вот Сардо Циведиш принёс настоящую жертву. Этот человек отдал всё. Не просто здоровье и силы, он само своё естество. Своё главное оружие. Своё выражение. Язык и речь. То, чем и был этот человек. То, что возносило его над другими, было безжалостно отнято бандитами купленными Тайвишами. И рядом с этой ценой все потери Кирота в серебре казались смехотворными.

Любой другой на его месте давно бы приказал рабам перерезать себе вены или же спился, спрятавшись навечно в дальнем имении, но только не Сардо. Сардо предпочёл действовать.

В их союзе Кирот был скорее кошельком. А все интриги плел этот сломанный человек в кресле на колесах. И плел их успешно. Надо же было додуматься взять в оборот этого Арно Себеша. Ха! Да Кирот никогда бы и не обратил внимания на этого жалкого нытика. Эту тень человека, из которой выпили все соки жизни долги и благоверная женушка. Он виделся Кироту не больше чем слизняком, а оказался той брешью в ближнем круге Тайвиша, которую они и искали. После разговоров с Сардо и обещания избавить его род от долгов, которое дал ему лично Кирот Кардариш, поклявшись у алтаря Фераноны, Арно отнес яд прямиком к жирдяю. Правда сам его тоже зачем-то выпил и сделал это сильно раньше, чем они договаривались, здорово попутав им планы, но главное что Тайвиш был мертв, и его род тоже стоял на краю гибели.

Всё это родилось в голове этого скрюченного калеки в кресле на колесиках. И Кирот и сам побаивался его изощрённого разума.

— Да, Сардо, мы все платим, — произнес он после недолгого молчания. — Я не хотел тебя в чем-то упрекать.

Бывший вещатель небрежно махнул здоровой рукой, давая понять, что и не думал обижаться на слова хозяина дома. Кирот взял со стола кубок с вином и кинув в него ложку меда и веточку мяты, сел рядом с Сардо.

— Я напишу тебе, как все закончится.

— Я ужнаю эстро. (Я узнаю быстро)

— Конечно. И всё же жди от меня весточки. Должен же ты узнать, какая была рожа у этого сопляка, когда его выводили из Синклита! Ты же вернешься в Харманну?

— Та (Да)

В его состоянии такое путешествие обещало быть долгим, да и опасным тоже. Но это был его выбор, а глава рода Кардаришей был не настолько глуп, чтобы пытаться отговорить Харманского змея. Это было гиблое и тупое занятие, которого он давно привык избегать. Что не говори, а упрямства в этом переломанном человеке было не меньше чем ненависти. Наверно он и жил то только на них. На упрямстве и на ненависти. Кироту даже было интересно, как долго протянет Сардо, когда ему станет некого ненавидеть. Что он будет делать тогда? Найдет кого-нибудь нового врага, выживет на одном упрямстве или все же зачахнет?

Ну что же. В скором времени Кирот должен был получить ответ и на этот вопрос. Он отхлебнул чудного выдержанного вина со своих виноградников, и заел его сочным персиком, сорванным в саду этим утром.

— Так. Давай ещё раз всё повторим. Я буду говорить, а ты меня поправишь, если вдруг что не так.

Харманский змей кивнул.

— Когда собрание будет освящено и открыто, наш дорогой вещатель Лиаф Тивериш вернется к прерванному выступлению и вновь заявит о желании выдвинуть меня в Первые старейшины. Его тут же начнут поддерживать алатреи, алетолаты будут кричать и ругаться, но Верховный понтифик даст добро на голосование, заявив, что все знамения были благоприятны. Вшивый юнец, а если яиц у него вдруг на это не хватит, то наш добрый друг из его партии, потребует выставить на голосование кандидатуру самого юного Тайвиша, как наследника почившего Шето, героя и достойного гражданина. И жрец, конечно же, даст на это согласие. Но как только начнутся формальные процедуры, Тэхо Ягвиш заявит, что не потерпит осквернения священных стен Синклита и памяти своего отца, ибо Тайвиш не кто иной, как подлый убийца, грабитель и тиран. И в согласии с законами людей и богов, он должен быть предан суду немедленно. И вот тут мы и выдвинем против него все обвинения. За один раз мы лишим его титула Верховного стратига, а джасура — поста Великого логофета, как пособника тирана. Следом, мы почистим и прочую тайвишскую шваль в палатах, провинциях и, конечно же, тут, в столице. И для этого наши наёмники, ровно в полдень, когда Синклит закроется для собрания, займут город. И не только саму площадь Белого мрамора, но и коллегию, и палаты и ворота с гаванью. Ну и конечно же, они нагрянут в Лазурный дворец. Ведь надо же будет сообщить нашим дорогим друзьям, об их выселении.

— Усе ак. (Всё так)

— И всё же, ты точно уверен в подборе обвинений?

— Шомнения? (Сомнения?)

— Совсем небольшие. Убийство Ягвиша — да, самовольство на войне — да, погром и поджог Аравенн — тем более да, хотя и трудно будет найти в городе хоть одного человека, что искренне бы переживал за судьбу этих трущоб и не радовался их сожжению. Тут всё понятно и ясно. Но тирания? Это тяжелое и очень звучное обвинение. Последний раз его предъявляли главарям Милеков, а они всё же захватили город и натянули порфиру на нового царя. Даже не все алатреи столь высоко оценивают деяния Тайвишей.