Точно в сердце - читать онлайн книгу. Автор: Любовь Черникова cтр.№ 57

— Ого! Вот это у вас страсти! Сериал можно снимать!

— Запросто! — усмехнулся Анвар.

— Выходит, дед тебя так и не признал?

— Наоборот! Дед души во мне не чаял, и я половину детства провел у них в деревне. Он меня многому научил. Ездить верхом, стрелять из ружья и двустволки. Ставить силки. Выслеживать дичь. Рыбачить. Находить общий язык с животными.

— Ого! С тобой в лесу не пропадешь?

— Это точно, — отвечает он совершенно серьезно.

— Так что, твои родители до сих пор не женаты?

— Женаты. Когда я ушел в армию, дед, наконец, благословил их, а еще через два года его не стало…

Я всегда теряюсь в таких случаях, не понимая, что следует говорить в таких случаях. Слова соболезнования кажутся неуместными и какими-то картонными, как из низкобюджетного фильма, поэтому я просто обнимаю его за талию. Анвар не сразу отстраняет меня, заключив в ладони лицо. Короткий поцелуй-разведчик касается моих губ, мгновенно возвращая романтический настрой.

— Идем в дом?

Лунный свет заливает гостиную, проникая сквозь огромные окна, запомнившиеся мне на всю жизнь. Встречать нас выходят все три кота, и я с восторгом принимаюсь их гладить и тискать

— А ну брысь, ленивцы! — рычит на них Анвар, спустя некоторое время. Поясняет: — Я уже ревную. Нагладишься, кто будет гладить меня?

Я поднимаюсь и подхожу к нему, встаю на цыпочки, тянусь и касаюсь губами его нижней губы. Лишь мельком. Дразня. Распаляя заново страсть.

— Знаешь, я миллион раз посмотрел запись с камеры наблюдения, сделанную в тот день, когда ты была здесь. Особенно мне нравится один момент…

Его голос его звучит хрипло, я прекрасно понимаю, о чем он говорит. Скромно потупившись, отвечаю, глядя из-под ресниц:

— С тех пор я научилась делать это получше.

— Покажешь? — он непроизвольно стискивает кулаки.

Я чувствую, как велико его возбуждение. Я вижу. Оно передается мне точно электричество, и я решаюсь на безумство, на то, чего не должны делать хорошие девочки. Сегодня я в платье, но он так смотрит, что меня это не может остановить. Наоборот. Я окончательно поддаюсь очарованию происходящего, и по моим венам разливается огонь, но все же я уточняю:

— Кто еще, кроме тебя, смотрит записи с камер?

— Никто. Отец с матерью в этом совершенно не разбираются. Так что все пойдет в мою тайную коллекцию домашнего видео.

— И много у тебя сюжетов в загашнике? — спрашиваю, вдруг ощутив легкий укол ревности.

— Этот будет вторым.

Кивнув, иду на памятное место. Встать на голову удается легко, я и правда регулярно тренируюсь. Короткий подол теперь держится лишь на талии, закрыть мне лицо не дает тонкий поясок. Белые кружевные трусики мало что прикрывают, и от осознания, что он меня видит я завожусь еще больше.

Поймав равновесие развожу ноги в стороны, сделав полный шпагат. Он приближается ко мне со спины, кладет ладони на бедра, удерживая ноги.

— Вау!

Я вдруг смущаюсь и собираюсь встать, но он просит:

— Шшш! Пожалуйста. Для меня…

А затем нагибается и целует прямо там, прикусывая зубами влажные трусики вместе с тем, что под ними. Отводит их край в сторону и повторяет снова уже так.

— А-Анвар, — всхлипываю от сотни пронзающих меня молний удовольствия.

Он прижимает большим пальцем чувствительное место и принимается ласкать меня языком, погружая его все сильнее. Голова идет кругом, по телу разливается приятная слабость, и я не в силах дальше удерживать равновесие. Кажется, даже я не осознаю больше, где верх, а где низ.

— Падаю!

Он придерживает меня за бедра и обвивает ими свой торс, Обхватив его ногами крепче, поднимаюсь, ощущая крепкие руки на заднице. Тепрь я у него на руках, и смотрю сверху вниз. Тут приходит осознание, что только что произошло и я сильно смущаюсь, но восхищение, что без труда читается в его глазах, помогает забыть про стеснение и стыд. Меня безудержно тянет сорваться в пропасть необузданных желаний, такой глубины, что я никогда не думала в себе обнаружить.

— У тебя же есть комната с татами? — задаю провокационный вопрос, прозвучавший откровенным приглашением.

Анвар отвечает звериным рычанием и вскидывает меня на плечо, совершенно не заботясь о том, чтобы оправить задравшееся платье. Ладонь грубо стискивает ягодицу. Он стремительно пересекает гостиную, точно вернувшийся с добычей охотник. Мое сердце то яростно колотится от его первобытности, то сладко замирает от предвкушения неизбежного. Даже не знаю, кто из нас хочет другого сильнее.

Комната с татами в этом доме действительно есть. Отбросив в сторону грубые циновки, он кладет меня на вполне себе мягкое покрытие пола, что-то вроде мата или матраса. Скорее всего это было что-то современное. Нависая надо мной, подозрительно щурится и спрашивает:

— Читаешь мои мысли?

Его взгляд кажется мне неоднозначным, будто он собирается судить меня за преступление и одновременно вожделеет.

— Просто фантазия, — шепчу, заливаясь краской.

— То есть ты представляла, как мы занимаемся любовью? — он так смотрит и улыбается, что я закрываю глаза не в состоянии ответить на этот вопрос.

Его пальцы пробегают по краю лифа, будто невзначай касаясь возбужденно торчащего соска, и я вздрагиваю, едва не шипя сквозь зубы.

— Скажи. Я хочу это слышать.

Звучит точно приказ, а не просьба, и это заводит. Он разводит мои ноги в стороны и прижимает меня к полу бедрами, давая ощутить степень собственной готовности. По телу пробегает волна дрожи. Но он замирает и ждет.

Наконец, я сдавленно выдаю:

— Да.

— Да что?

— Да, я представляла, как мы занимаемся любовью. И не раз.

Вот теперь поцелуй получается совсем настоящим. Он пьет мою волю, лишая дыхания. Доводя до полуобморока. Платье давно собралось на талии, кружевные трусики отброшены в сторону и висят на композиции из сухих цветов в напольной вазе. Одни босоножки все еще держатся на своих местах благодаря застежкам.

— Только не рви! Мне нечего будет надеть, — читаю намерение в его потемневших от страсти глазах.

Он стягивает его и отбрасывает куда-то в сторону. Приподнимается, разглядывая разложенную меня, с видом художника, оценивающего шедевр. Вынимает несколько шпилек, освобождая волосы и спрашивает неожиданное:

— Можно я тебя свяжу?

Видя мою заминку с ответом, поясняет:

— Нет, я не из этих ты не думай. Просто момент подходящий. Душа кочевника просит.

— Может, все же в другой раз, — отвечаю я, соизмерив свою степень раскованности.

— Как скажешь.