Девушка пела в церковном хоре - читать онлайн книгу. Автор: Мастер Чэнь cтр.№ 37

Он остановился передохнуть и посмотрел на меня абсолютно детским взглядом:

– А я ведь наблюдал за вами, когда вы на золото смотрели. Будто на кучу угля какого-то. А ведь это наше золото и наши солдаты. Не пустяк. Но если человек от золота ума не решается сразу, то…

Тут мы замолчали. И я протянул Дружинину руку – а его рука оказалась сухой и жесткой.

У меня снова есть друг.

Потом я осмотрел его каюту, увидел складную койку, а рядом какой-то аккуратно скатанный тюк. Он что, здесь и живет? Да без сомнения, вон и новенький засов приделан к двери изнутри. Ночная вахта – его, а днем чередуются вот эти двое.

Он, значит, получается у нас дракон, раз сторожит золото.

– А вот теперь – не просто стоп, а стоп и стоп, – сказал я. – Опять не получается. Люцифер… а он-то тут зачем? И что он хотел сделать – взорвать корабль? Но ведь его нет, этого Люцифера. Золото плывет домой. С ним все хорошо. Дружинин, я так чувствую, что опять вы не все мне сказали. Говорите уж.

– Вот если ваша голова и дальше будет работать так хорошо, – вздохнул он, – тогда все у нас получится. Нет, не взрывать он его хотел. Зачем же золото взрывать?

– Налет в Дакаре! – вспомнил я. – Просто налет! Так они там кто – бомбисты или воры?

Дружинин радостно усмехнулся:

– А вот я с того самого взрыва на Обводном все размышляю: кто они, что за люди. Так вот, Немоляев, они, конечно, убийцы. Но ведь борьба за народ – дело такое. Денег требует. Знаете, сколько людей в этой боевой группе – всего-то человек тридцать. Но ведь им всем надо что-то кушать, ездить без препятствий по всему миру, да и динамит изготовить – дело не бесплатное. И они начали еще и грабить. По всей России. А тут – золото, понимаете ли.

– Хорошо, теперь понятно – хотели взорвать охрану еще в Либаве, растащить груз… стоп, а вы тогда знали, что готовится. Я же помню – вдруг набежала толпа народа, подводу потащили на руках. Ваших, очевидно. Вы знали.

– И они снова попытались. В Дакаре – еще бы минута, и все бы у них получилось, представьте. Но мы знали…

– Что-что, вы и это знали?

– Сейчас все скажу… Но потом случилось что-то странное.

– Они придумали что-то после Дакара? Когда успели?

– А дурацкое дело нехитрое. Ну как же быстро вы, Немоляев, все это соображаете. Так вот, за три-то с лишним месяца можно же было им что-то еще придумать. И придумали. И телеграммами обменялись.

– И еще раз – а вы все знали… И телеграммы прочитали.

– Сейчас, потерпите. Если не удается стащить несколько ящиков золота с пристани и потом с корабля – что можно сделать?

– У них было три месяца на размышления, а вы от меня хотите – сразу…

– Да уж ладно. Так вот, а можно и весь корабль стащить. Долго ли умеючи.

Я постарался сдержать восторг. Молодец, Илья Перепелкин. Вот они, загадочные прокламации – теперь все сходится. Взбунтовать команду и угнать крейсер в нейтральный порт – просто, не так ли. И там его оставить, с несчастными матросами, увозя золото.

– А догадайтесь, что бы тогда было с офицерами, – погасил мой энтузиазм Дружинин. – С вами – не знаю. Со мной – знаю что. Хотя, может, хоть в шлюпку бы посадили, пусть и в океане. Воды бы дали.

– Так, – сказал я и встал: когда устает мозг, надо хорошенько подвигать руками и ногами. – Так, ну вот теперь уже осталось сказать немного, верно? Потому что…

– Потому что – стоп, и только потом полный вперед, да, Немоляев?

– Абсолютный стоп. Потому что заговор вы раскрыли. Интересно, как. Ну не вы лично, но Рузская точно. Но давайте повторим: вы знали заранее, что в Либаве, а потом в Дакаре будет налет. Вы знали, что боевая группа начала планировать бунт на крейсере с целью увести его в нейтральный порт, а по пути ограбить. Слушайте, да вы все знали, кроме одного – который тут Люцифер. Потому что сами господа эсеры о таком только слышали, и только его кличку. А все это вместе означает… это означает…

Он смотрел на меня, уже не скрывая удивленной радости.

– Быстро же вы думаете, Немоляев. Да, там, в Петербурге, в общем-то многое знают об этой боевой группе. Да, там у нас, видимо, есть свой человек.

– А что же взрывы-то, да еще убийство великого князя…

– Зато вы не знаете, сколько взрывов не произошло. А эта история… с великим князем… да не знаю я, что пошло не так. Не знал бы, даже если бы был в Петербурге. Это такие секреты, не хуже чем конспирация боевой группы… Но тут-то, с крейсером, все шло хорошо, Рузская получала телеграммы, они ей как-то помогали. Она знала в общих чертах, как и где, в каком порту готовятся к приему бунтующего крейсера, кто это делает – не один же Перепелкин все замышлял. Это много людей, а тут еще расстояния. И – вы правы, вот тут стоп. Люцифера нет, и бунт замер. Уже две недели как. Остается довезти груз до Владивостока, и только. Да?

– И что-то произошло. Да не тяните же.

Тут Дружинин выдвинул ящик стола и вытянул оттуда прокламацию.

«Товарищ, верь и жди. Час настанет, “Донской” уйдет в то самое плавание. А когда настанет – будь стойким и упорным».

– Та-ак, – с энтузиазмом сказал я. – И не придерешься, ведь не знаешь, о чем речь, – и не поймешь ничего. Печатали явно не в Петербурге.

– На «Суворове», – подтвердил он. – Печатали позавчера. Эта бумажка застряла среди валиков машины. Прочие где-то здесь. Не «Суворов» же уйдет в плавание, печатались для «Донского». Следов – никаких. Подозреваемых – нет. Матросы и офицеры всех кораблей общаются на берегу, катера между кораблями так и мелькают. Мог кто угодно…

– И это опять не всё…

– Не всё. Я побежал на суворовский телеграф. И мне сегодня ответили – быстро. Сведения мои не подтверждаются. Подтверждаются же сведения предыдущие. То есть – об отмене боевой группой всей прежней операции. Я – незрелый паникер. И вот мне некуда больше телеграфировать и нечего ждать. А тогда кто это делает? Кто готовится и к чему?

Вот теперь все стало ясно. Кроме как на меня, у него надежд и правда не было.

Думал я недолго.

– Так, есть у меня мысли. Очеркист ходит по всему кораблю и задает вопросы, это нормально. Далее – я могу в будущем просить вас направить запрос в Петербург. Но давайте так: я не всегда буду объяснять, почему и что. Уж если доверяете, то подоверяйте еще немножко. Еще: мы можем ошибаться, и на самом деле ничего не происходит. Еще: Люцифер – это я.

– Ради бога, Немоляев, что за шутки.

– Нет-нет, допускать такую возможность вам всегда надо и не расслабляться. Даже Рузская могла ошибаться. Но я о другом. Если мне вдруг надо будет передать вам записку или что-то, то – раз эти люди конспирируются, то давайте и мы станем такими же. Я им покажу Люцифера… Хорошо, хватит мне одной буквы «Л».