Достойное общество - читать онлайн книгу. Автор: Авишай Маргалит cтр.№ 44

Этический принцип милосердия к уязвимым группам и их интерпретациям должен уравновешиваться другим принципом, который можно сформулировать следующим образом: все, что воспринимается не как унижение, а как критика из уст «своих» (то есть тех, кто к таким группам принадлежит), должно восприниматься точно так же и из уст «других» (то есть тех, кто к таким группам не принадлежит). Безусловно, одни и те же выражения могут сильно отличаться по смысловому наполнению в зависимости от того, используются ли они в контексте внутригрупповой или межгрупповой коммуникации. Тем не менее основной принцип, которого следует придерживаться в таких случаях, остается прежним: общество не имеет права отдавать предпочтение ни одной из сторон и решать, что одни и те же высказывания будут расцениваться либо как критические, либо как унизительные в зависимости от того, используются ли они внутри группы или адресуются ей извне. То, что однажды посчитали за критику, критикой и должно оставаться.

В свете вышеизложенного у кого-то может сложиться впечатление, что унижение бывает только словесным, однако это не так. Именно во избежание такой суженной трактовки унижения я использовал термин «выражение», ведь выражения могут быть как вербальными, так и невербальными. В конце концов, невербальные выражения тоже нередко используются в целях унижения. Нацистское приветствие в адрес иммигрантов воспринимается в наши дни как гораздо более грубый акт унижения по сравнению со словесными замечаниями расистского характера. То же можно сказать и об осквернении могильных плит свастиками.

Однако этого уточнения недостаточно. Культура достойного общества должна включать в себя не только все доступные обществу формы и виды высказываний, но и его материальную культуру, то есть то, что именуется цивилизацией в контексте романтической дихотомии цивилизации и культуры. Цели, с которыми мы рассматриваем культуру, касаются и материальной культуры. Представляется важным вопрос о том, какой должна быть материальная культура достойного общества. При определении того, что в обществе считается унизительным, большую роль играет уровень развития в нем технологий. Здесь имеются в виду не только вещи, являющиеся символами статуса (например, автомобили определенных марок, считающихся престижными). Культурные артефакты действительно могут выступать в роли коммуникативных высказываний, сигнализирующих о том, кто «свой», а кто «чужой» и что «в тренде», а что – нет. Однако существует и другое, не связанное с коммуникативным аспектом культуры понимание феномена унижения как неспособности в полной мере распоряжаться собой в рамках технологически развитой цивилизации. В качестве классического примера возьмем меры по обеспечению комфортных условий жизни людям с ограниченными возможностями. В некоторых обществах таким мерам уделяется много внимания, благодаря чему люди с ограниченными возможностями становятся мало зависимыми от посторонней помощи. В других же обществах инвалиды то и дело подвергаются унижению вследствие факта своей полной зависимости от доброй воли других. Иногда такая ситуация складывается вопреки материально-технической способности общества создать для инвалидов соответствующую инфраструктуру, которая позволила бы им меньше зависеть от окружающих. Когда общество, имея возможность обеспечить людей с ограниченными возможностями необходимой им инфраструктурой, не предпринимает никаких действий в этом направлении, оно тем самым унижает их.

Выделять инвалидам специальные талоны на парковку не значит стигматизировать их. Талоны, наделяющие людей с ограниченными возможностями правом парковаться там, где другим это запрещено, должны восприниматься не как знаки унижения, а именно как знаки льготного права, обеспечивающего их большей степенью свободы передвижения (а следовательно, и распоряжения своей жизнью). Соответственно, выдача таких талонов скорее связана с повышением социального статуса, нежели с унижением. Унизительным является не само по себе выделение человека или группы людей из общей массы, а выделение с целью подавления и изоляции от остального общества (как это было в случае с желтой звездой). Выдача специальных парковочных талонов инвалидам преследует строго противоположную цель и потому является благом.

Может ли быть достойным снобистское общество? Ответ простой: если снобистское общество унижает своих граждан, тогда оно достойным не является, а если не унижает, то его вполне можно счесть достойным. Впрочем, толку от такого ответа немного. Проблема, которую нам необходимо прояснить, состоит в том, является ли снобистское общество унижающим по самой своей природе, а если еще точнее, существует ли концептуальная связь между снобизмом и унижением. Мы наклонны снисходительно относиться к снобизму как к знакомому и практически безобидному грешку, которому самое место в английской комедии, где чопорные пожилые леди сидят с чайными чашечками из костяного фарфора в руках и отпускают едкие замечания в адрес сконфуженных, хотя и амбициозных молодых людей, которым не повезло родиться не в том социальном окружении. Это не слишком приятно, но ничего по-настоящему ужасного в этом нет. Поскольку снобизм основан на сочетании тривиальных социальных ролей с ситуативным нарушением роли, мы, как правило, и само явление в целом считаем не заслуживающим особого внимания. Но последовательность тривиальных ходов может привести к результатам отнюдь не тривиальным – именно так дело обстоит и со снобизмом. Воплощением демонической стороны снобизма является Ивлин Во – утонченный, насмешливый, циничный сноб, ничуть не похожий на нелепую фигуру из английского комедии.

Но прежде всего нас интересует снобизм институционализированный. Вопрос заключается в самой природе этой проблемы: идет ли речь именно об унижении или дело только в том, что человека ставят в неловкое положение? Впрочем, к неловким положениям я тоже отношусь весьма серьезно. Люди зачастую идут на крайние, жизненно важные для них шаги, только чтобы избежать неловкого положения. Бэббит в одноименном романе Синклера Льюиса женится только потому, что в противном случае окажется в неловком положении. И все-таки замешательство и унижение суть разные вещи, человек вполне способен поставить другого человека в неловкое положение, не унизив его. Для этого он должен всего лишь создать не слишком приятную ситуацию, участники которой будут испытывать острое чувство замешательства и перестанут понимать, что именно им следует делать. Неловкость может отрицательно влиять на самооценку, но не на самоуважение. Так что вопрос заключается в том, что лежит в основании снобизма: всего лишь замешательство людей, попавших в затруднительную ситуацию, или унижение, которое они все-таки при этом испытывают. По идее, снобизм должен выполнять роль своеобразного картеля по распределению чести в обществах, которые трудно было бы причислить к справедливым, но и унижающими тоже назвать нельзя. Так что вопрос о том, что не так со снобизмом в оговоренном здесь контексте, не равноценен куда более общему вопросу о прегрешениях снобов и снобизма в целом. С ними многое не так ³⁵. Мы задаемся вопросом куда более конкретным: является ли снобизм унизительным? Снобизм пользуется звучными именами – сноб ассоциирует себя именно с ними и отказывает в родстве всему безымянному. Имя можно сделать через впечатляющие других людей достижения, но еще того лучше – получить его от рождения. Снобистское общество способно превратить общество, основанное на достижении, в другое, основанное на принадлежности. Снобизм основан на постоянном производстве знаков принадлежности к некоей замкнутой группе, с тем чтобы «другие» неизменно оставались за пределами значимого сообщества. Знаки принадлежности усваиваются путем прямого ознакомления, а не дистантного описания. Именно это обстоятельство и делает доступ в группу настолько затруднительным для аутсайдеров, если только они не составляют предмета заинтересованности для тех, кто задает здесь тон. Впечатляющие достижения могут пробить броню снобистского общества. Однако не достижения составляют суть игры, а то имя, которым человек обзаводится благодаря этим достижениям. Аутсайдеры, не овладевшие знаками принадлежности к группе, ведут себя неуклюже и попадают в неловкие ситуации, прежде всего для них самих. Люди, уже принадлежащие к группе, неустанно мешают им и воздвигают на их пути препятствия, так что пробиться в «общество» становится куда как трудно. Это что-то вроде игры в «желоба и лесенки», но фокус заключается в том, что вновь вошедшим в игру желобов достается много больше, чем лесенок – принцип отнюдь не безобидный, и ущерб он может нанести более чем серьезный.