Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера - читать онлайн книгу. Автор: Джесс Хилл cтр.№ 56

* * *

Это всего лишь одна семейная история. Бывает, что путь исцеления оказывается куда более трудным. Другой мой собеседник, которого зовут Брэндан ^[87], говорит, что в его случае абьюз могло остановить только одно – тюрьма. «Меня следовало изолировать. Надо было защитить жену, да и меня – от меня самого», – признался он в интервью изданию Gold Coast Bulletin. [26] Брэндан получил срок более двенадцати лет за попытку убийства супруги. Если бы его не «закрыли», он бы, по его же собственным словам, совершил это преступление. Ничего не могло удержать его от насилия: жена не раз получала охранные ордера, муж не раз отправлялся на короткие сроки за решетку. Ничего не действовало. Он возвращался и снова начинал ее мучить «Человек, прибегающий к домашнему насилию, внутренне сломлен. Что-то у него внутри не так», – признается герой это истории.

Он даже не может вспомнить, почему стал бить жену. До брака он никогда не поднимал руку на женщину. «Когда это случилось в первый раз, во мне будто что-то переключилось. Я пропал». Он действовал не в состоянии аффекта, а совершал «хладнокровную месть». Это было похоже на зависимость, которая захватила все его существо. Избавиться от нее было невозможно. Брэндан разрушил не только жизнь супруги и детей, но и свою собственную. Замышляя убийство, он подумывал также и о самоубийстве.

В тюрьме Брэндан столкнулся с беспрецедентной жестокостью и отчаянно захотел оттуда выбраться. Он записался на программу коррекции поведения, надеясь, что это даст ему право на досрочное освобождение. Поначалу могло показаться, что он просто использует это как способ сбежать из ада. Но потом выяснилось, что курс ему нравится и он ходит туда вовсе не ради того, чтобы получить хорошую характеристику. Занимаясь в группе, он стал понемногу понимать, отчего стал абьюзером. «Там меня научили тому, что мне следовало знать и ранее», – подчеркивает он. Выйдя на свободу, Брэндан сумел наладить нормальную жизнь. Сейчас он счастлив, что может жить вместе со своими детьми: «У меня все хорошо, хотя, наверное, я этого не заслужил. Но насколько лучше было бы мне и всем нам, если бы я тогда не нанес жене тот самый первый удар! Ну, или по крайней мере если бы сразу после него меня упрятали за решетку».

* * *

Многие женщины представить себе не могут, чтобы их партнер-абьюзер сам решился отправиться в тюрьму. Очень часто страдающую от издевательств жену отговаривают от развода с мучителем, потому что он «готов измениться». Но через какое-то время обнаруживается, что подобного намерения у него не было. Когда это становится очевидным, уйти уже намного труднее. «Доля мужчин, способных избавиться от тяги к насилию, очень невелика, – утверждает Родни Влаис, представитель организации No to Violence. – Однако есть чрезвычайно вдохновляющие истории. Небольшой процент находит в себе силы, чтобы работать над собой, пытаться переосмыслить гендерные стереотипы и найти истоки убежденности в превосходстве мужчин над женщинами. Но в целом это нехарактерно для нашего общества. Социальные преобразования в данной сфере только начинаются. С другой стороны, раз некоторые представители сильного пола все же сумели переломить себя, значит, в принципе, остальные тоже при желании справятся».

Домашнее насилие – это прежде всего трагедия для жертвы. Но обидчику оно тоже наносит урон. Большинство абьюзеров когда-то были маленькими мальчиками – нежными, ранимыми, застенчивыми, стремящимися любить и быть любимыми. Такие юноши вовсе не мечтают вырасти и тиранить женщин. И не грезят о том, чтобы проявлять жестокость к своим детям. И все же многие из них вырастают именно в таких насильников. Они используют свою власть, чтобы оказывать давление на близких, но далеко не всегда чувствуют себя действительно сильными. Это вовсе не те превозносимые с давних времен суровые отцы семейств, которых боялись все чада и домочадцы, выполнявшие любую прихоть главы рода. Современные домашние тираны зачастую оказываются весьма жалкими созданиями, неспособными любить, терзаемыми тайным стыдом. Все, что они могут, – возвести гигантскую, но шаткую конструкцию на базе собственного нарциссизма, чтобы было за чем спрятаться.

Необходимо как-то вмешаться в процесс превращения нежных юношей в жестоких мужчин. Кампании против насилия, выдвигающие такие слоганы, как «Настоящие мужчины не бьют женщин!», «За достоинство мужчины!», «Стань героем!», на деле не создают никакой альтернативной модели, способной противостоять патриархальной маскулинности. Они лишь утверждают то, что уже существует. «Кампании по предотвращению насилия демонстрируют нам мужчин, которые соответствуют принятым стереотипам мужественности и успеха. В их руках сосредоточены деньги, сила, власть. При этом подобные супергерои заявляют, что никогда не бьют женщин, – пишет Майкл Салтер, эксперт по гендерному насилию. – Посыл ясен: сохраняйте маскулинную жесткость и соревновательный дух, а от гендерного права на применение силы откажитесь». Такие символические жесты, как «торжественная клятва» не применять насилие, тоже оказываются совершенно бессмысленны. Как рассказал мне работающий с мужчинами просветитель Дэнни Блей, многие обвиняемые в жестоких преступлениях, с которыми он работал, уверяли его, что они искренне против того, чтобы мужчина поднимал руку на женщину. Но все эти «заклинания» не помогают. Салтер пишет в статье для журнала Meanjin: «Склонные к насилию люди часто не понимают, откуда берется эта тяга, и не знают, как остановиться. Мужчины, выплескивающие агрессию на женщин, зачастую глубоко стыдятся своего поведения. Вряд ли дальнейший шейминг поможет им измениться. Напротив, он отвратит их от лечения и от попыток получить помощь со стороны». [27]

Когда на абьюзера накатывают чувство беспомощности и страх, он применяет силу, чтобы отгородиться от этих эмоций и вернуть себе ощущение, будто власть по-прежнему находится в его руках. Сколько ни проклинай его за это, ничего не изменится. Салтер предлагает вместо этого показать агрессорам дорогу назад – к существованию без насилия. Так, наш герой Роб в ходе собственной непростой реабилитации открыл для себя, что так жить лучше. «Ненасилие – это не просто отсутствие контроля и воздержание от рукоприкладства, – подчеркивает Салтер. – Тут требуется проявить противоположные качества – заботу, сострадание, терпение… Вместо того чтобы делать кумира из “настоящего мужика”, не бьющего женщин, социальным кампаниям следовало бы сосредоточиться на том, чтобы предложить мужчинам и мальчикам иные варианты поведения и продемонстрировать преимущества заботы об окружающих людях, поддержки нуждающихся, труда ради коллективного блага». Если же продолжать клеймить абьюзеров, считая их «безнадежно испорченными», то это лишь укрепит их стыд и сделает их потенциально более опасными.

В общем, чтобы остановить домашнее насилие, нам нужно не только научить мужчин уважать женщин. Надо научить их уважать других мужчин, убедить их в том, что надо дать друг другу достаточно свободы и пространства для полноценной эмоциональной жизни. При этом женщины также должны согласиться жить в таком мире. Чтобы достичь этой цели, сильному полу придется пересмотреть представления о своих правах и собственном статусе. А это очень скользкий момент, который могут поставить под вопрос даже самые верные союзники феминистского движения. Патриархат обманным путем внушает всем: чтобы быть «настоящим героем», надо с молодых лет избавляться от эмоциональности, интуиции, эмпатии. Считается, что тогда мужчина сможет претендовать на власть в «реальном мире», где успех измеряется тем, насколько у тебя все под контролем. Это ложь, убивающая как женщин, так и мужчин. Женщины становятся потенциальными жертвами разрушительной мужской ярости, питаемой унижением. Волна насилия может накрыть их где угодно – на улице, если они гуляют одни ночью, или даже дома, причем опасность будет исходить от близкого и любимого человека. Однако мужчины также становятся жертвами лжи. Представьте себе деструктивную силу, порождаемую в мужчине стыдом, у которой есть два полюса: одним концом она бьет по окружающим, а другим по самим насильникам. Эти люди скорее умрут, чем признаются в том, как болит у них душа. Патриархальная система пожирает их. Они так боятся дать волю чувствам, показать свою слабость! Невозможность эмоционального развития личности – один из главных факторов, толкающих австралийцев к самоубийству. Только в 2017 году 2348 мужчин в Австралии покончили с собой – это самый высокий показатель за десятилетний период. [28]