Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера - читать онлайн книгу. Автор: Джесс Хилл cтр.№ 53

Недавнее исследование ^[84] пятидесяти самых популярных порнороликов показало, что 88 % сцен в них включают физическое насилие (затыкание рта, удушение, шлепки); в 94 % случаев оно было направлено на женщин. [14] «Почти всегда все подается так, будто они ничего не имеют против агрессии или им она даже нравится», – утверждает Крэбб. [15]. Гейл Дайнс в своей книге «Порнострана» (Pornland) пишет, что современная индустрия для взрослых порождает у мужчин представление, будто унижение возбуждает их подруг. Те как будто понимают, что вообще-то заслужили плохое обращение и наказание. Кажется, нет никаких границ тому, что они готовы стерпеть. «Секс похож больше на изнасилование, чем на занятие любовью», – пишет Дайнс. Образ героя-мужчины также часто сводится до патриархальной карикатуры: «Актеры в роликах показаны как бездушные, бесчувственные, аморальные существа, чья жизнь сводится к поддержанию эрекции, – продолжает исследовательница. – При этом они считают себя вправе использовать женщину, как им вздумается». [16] Подобные порносюжеты встречаются повсеместно, их видят и взрослые, и дети – по статистике, мальчики в Австралии начинают смотреть порно в тринадцать лет. [17] Для многих – в особенности для юных зрителей – это радикально меняет взгляд на секс. Детский омбудсмен Англии заявляет: «Часто ожидание юношей и девушек от секса формируются на основе порновидео… Мы обнаружили убедительные доказательства того, что слишком многие юноши уверены, будто имеют полное право получить секс в любое время, в любом месте, любым способом и от любой партнерши. Также вызывает беспокойство тот факт, что девушки считают, что у них нет альтернативы, кроме как подчиниться требованиям противоположного пола, независимо от того, чего хотят они сами». [18]

Научные изыскания не дают нам точного ответа на вопрос, есть ли прямая связь между просмотром мальчиками и мужчинами жесткого порно и сексуальным насилием. Однако данные, предоставляемые кризисными центрами для переживших изнасилования и домогательства, в том числе от организаций Centre Against Sexual Violence в городе Голд-Кост, показывают, что за последние пять лет сексуальная агрессия росла экспоненциально. [19]

В 2016 году директор этого центра Ди Маклеод выступила на проходившей в Квинсленде конференции по проблемам, связанным с порнографией. Она заявила, что травмы, получаемые во время сексуального акта, раньше были редкостью, а теперь превратились в повседневную проблему, с которой сталкиваются женщины разных возрастов, принадлежащие к разным социальным слоям. Все чаще эти повреждения требуют срочного лечения в отделениях первой помощи Голд-Коста. За последние пять лет Centre Against Sexual Violence зафиксировал увеличение на 56 % количества подобных обращений в травматологические пункты и приемные отделения. «Уровень физического и сексуального насилия растет и сейчас достигает пограничных форм – переход этого порога будет означать, что данные действия считаются уже преступными и квалифицируются уголовным кодексом как пытки», – говорит Маклеод. По ее словам, жертвы довольно часто признаются, что партнер, жестоко обращавшийся с ними, регулярно смотрел порнографию.

Если вы верите, что отсутствие критического взгляда на демонстрацию насилия, расизм и сексизм влияет на формирование культурных норм, то, вероятно, согласитесь, что за всеми этими явлениями надо пристально наблюдать и, вероятно, регулировать их. Тогда, вероятно, следует задуматься о том, что происходит с мужчинами и мальчиками-подростками, которые часто мастурбируют, глядя на то, как порноактеры совершают агрессивные сексуальные действия над женщинами – иногда настолько жесткие, что доводят их до слез или до рвоты. И в то же время создатели подобных сцен пытаются показать, что героиням все это нравится. В Национальной программе по уменьшению насилия против женщин и детей прописано, что ключевой стратегией, позволяющей положить конец домашнему абьюзу, должно стать повышение уважения к женщине. Однако бесконечный поток женоненавистнических порнографических сюжетов уводит нас от этой цели.

* * *

Мы утверждаем, будто хотим видеть мужчин более сострадательными, открытыми, ранимыми. Но действительно ли мы желаем этого? Считают ли гетеросексуальные женщины уязвимость сексуальной? Готовы ли мы вовлечь противоположный пол в дискуссию о гендере, которая полвека по большей части происходила без его участия?

У женщин есть основания опасаться «перевербованных» сторонников, ранее принадлежавших враждебному лагерю. Очень часто мужчины делают правильные заявления, отвергая патриархат, но ничего не предпринимают, чтобы перейти от слов к действию. Конечно, есть некоторые самоотверженные активисты, посвятившие жизнь тому, чтобы разобраться в причинах мужской привилегированности и защитить права женщин и детей. Но их вклад в общее дело регулярно принижает небольшая, но активная группа радикальных феминисток. Зачастую это женщины, всерьез пострадавшие от насилия, травмированные им. Они пережили домогательства в детстве или подвергались сексуальной эксплуатации и домашней тирании уже во взрослом возрасте. Они боятся мужчин, испытывают к ним отвращение и дают выход этим чувствам в виде мстительной злобы. С одной стороны, их возмущение оправданно, но с другой – мешает дискуссии. Ведь не все представители сильного пола абьюзеры и не все женщины – жертвы ^[85].

Но оставим на время в стороне гендерную политику. Как поступать здесь и сейчас простым людям? Они в озадаченности. Жены, запершись в своих спальнях, гадают, какого же поведения стоит ждать от мужчины? На деле оказывается, что далеко не все готовы принять мужскую уязвимость. Белл Хукс ^[86] в своей удивительно смелой книге «Воля к переменам» (The Will to Change) пишет: «Большинство женщин не желают иметь дело с болью, которую испытывает мужчина, если эта боль мешает удовлетворять ее собственные желания. Когда феминистское движение заявило об освобождении мужчин, в том числе о праве мужчины на проявление “чувств”, некоторые женщины посмеялись над противоположным полом и его эмоциональной экспрессией. Причем делали они это точно так же, как мужчины-сексисты, – с отвращением и презрением. Несмотря на то что феминистки так страстно желали увидеть чувствительного мужчину, когда таковые появились, их никто не спешил вознаградить за возвращение к своей подлинной сущности. В феминистских кругах мужчин, которые хотели измениться, клеймили за нарциссизм, зависимость и несамостоятельность. Человека, который открыто выражал свои эмоции, часто представляли как патриархального манипулятора, пытающегося привлечь к себе внимание и продемонстрировать всем свою драму, отобрав эту роль у женщин». [21]