Каждый инструмент – молоток. Правила жизни и творчества бессменного ведущего «Разрушителей легенд» - читать онлайн книгу. Автор: Адам Сэвидж cтр.№ 36

Во всем этом трепе о «неудачах» мы на самом деле имеем в виду эксперимент, последовательное улучшение. Мы говорим о свободе и готовности попробовать кучу вещей, чтобы отыскать новые идеи и вещи, которые будут работать. Творчество никогда не ходит по гладкой ровной дорожке, его путь изгибается и поворачивается, иногда дублируется. Он никогда не бывает прямым, обязательно будут ошибочные повороты, которые сначала выглядят правильными, ведущими в нужном направлении, но постепенно они отклоняют вас от курса настолько, что приходится вернуться к развилке и попробовать новый маршрут – по другой ветке дерева решений.

На одном из проектов я красил обожженную, гниющую руку робота, которую я сделал так, чтобы она выглядела на триста лет, и я не мог разобраться, какую схему покраски использовать. Я попробовал сочетание ржавчины и грязи – то самое, что больше всего ожидаешь увидеть на футуристической, но гнилой руке робота. К моему удивлению, это не сработало, а других подходящих идей у меня не было. Этому объекту определенно требовалась уникальная отделка, но какая – я не представлял. Все, что я знал, – она должна быть радикально иной. Я не мог понять, что будет правильным, и поэтому спросил себя: знаю ли я, что точно не годится в этом случае? Какова худшая возможная отделка для руки робота из далекого вымышленного будущего?

К собственному удивлению, я быстро пришел к заключению: мятный леденец. Шлагбаум. Красные и белые полосы, идущие по кругу. Это было бы просто чудовищно. Так что следующие пять часов я провел, тщательно раскрашивая мой объект в леденцовые полоски. И конечно, я ничуть не ошибся – это и вправду выглядело просто чудовищно. Но гораздо важнее было то, что в ту секунду, когда я отрывал малярную ленту, я сообразил, как рука должна выглядеть. Ей требовался изумрудный, лиственный зеленый цвет. Именно такую окраску я сделал, и она мне нравится по сей день.

Некоторые ветви, по которым вы последуете, потребуют, чтобы вы продвинулись очень далеко, прежде чем придет осознание, что это ошибочный путь. Но это все – часть процесса. Творчество – это итерация. Работа творца подразумевает столько неудачных поворотов, сколько потребуется. И не надо терять надежду, пока вы не отыщете путь, который ведет к точке конечного назначения.

Не имеет значения, кто вы: реквизитор, гончар, танцор, программист, писатель, политический активист, учитель, музыкант, шляпник. Вы можете быть кем угодно. Созидание есть созидание, и оно в любом случае не может быть неудачей. Это итеративный процесс. Это то, как вы осваиваете новые навыки. Как получаете знание и опыт. Как улучшаете себя. И ключ ко всему – допуск. И буквально, и фигурально тоже.

Чтобы быть успешным созидателем, нужно обладать терпением и стойкостью, но также необходим большой механический допуск. В инженерном деле допуски показывают нам возможные отклонения от точных параметров изделия. Если вы заказываете втулку в мастерской, вы часто говорите, что она должна быть таких-то и таких-то размеров с допуском ±0,005 дюйма. В механическом проектировании, где я провожу большую часть жизни, это отсылка к объему пространства между чем-нибудь вроде болта и гайки, в которую болт должен вкручиваться.

Вообразите процесс вешания двери и протаскивания стальных штифтов через дыры в каждой из петель. Если штифты легко проходят в отверстия и их можно немножко двигать после того, как они вставлены, то это большой допуск, если же они идут неохотно и вам требуется давить, чтобы их вставить, то это малый допуск.

Есть преимущества и недостатки у каждого из уровней допуска. То, каким должен быть допуск, определяет многое в том, как вам придется действовать, создавая и используя что-либо. Если вы соединяете две пластинки с помощью четырех болтов и хотите малый допуск для этих болтов, то вам лучше быть чертовски аккуратными с расположением отверстий. Может быть, даже имеет смысл использовать точный фрезерный станок. Но если вам требуется большой допуск, то простое сверление отверстий чуть большего размера позволяет… подождите-ка… допустить много вариантов, и потому рисунок из дырок можно делать не с такой точностью.

Малый допуск выглядит эффективным там, где речь идет о красивых деталях, которые должны сочетаться невероятно хорошо, но эта аккуратность имеет свою цену. Она требует много времени и оборудования высокого качества, которое хорошо обслуживали и калибровали, чтобы оно работало точным и предсказуемым образом.

Большой допуск, с другой стороны, обеспечивает надежность крепления деталей, которые будут подвергаться более жесткому обращению, повреждениям, сколам, воздействию грязи. Автомат Калашникова – прекрасный образец инженерного произведения искусства с большими допусками, его практичность в полевых условиях несомненна. АК‑47 был разработан с большими допусками повсюду, поэтому его можно чинить, перебирать и модифицировать в самых грязных и неподходящих условиях. И нет никакого совпадения в том, что это любимое оружие всех партизан и армий небогатых стран по всему миру.

Малый и большой допуски могут также определять разницу между дорогим и дешевым. Одно из ключевых отличий между двигателем дорогой машины и дешевой – как раз допуски. Детали для элитного автомобиля могут быть изготовлены с аккуратностью до 0,0001 дюйма, в то время как для обычного – до 0,001. Это звучит так, словно мы говорим о расщеплении волос, но фактически это различие заметно. Когда стержень не очень плотно сидит в отверстии, он может дребезжать и вибрировать. Вибрация – энергетический вампир, похищающий энергию, а значит, и эффективность того механизма, частью которого является стержень. Когда допуск между стержнем и отверстием меньше, то энергия переносится более эффективно.

Концепция допуска станет очень важной, когда вы научитесь не только конструировать более сложные объекты, но и на самом деле завершать их. Для этого принципиально важно использовать широкие допуски в процессе созидания – чтобы дать самому себе пространство и время на неверные поступки. Иногда я называю это «допуском для ошибок» – термин, который я изобретаю здесь и сейчас. В прошлом очень многие из нас боялись этой идеи. Мы были просто в ужасе при мысли о косяках, поскольку если мы «не делаем правильно», то это растрата. Ведь невозможны допуски там, где речь идет о времени, деньгах, таланте, терпении других людей. За исключением того, что только с помощью растрат можно осознать, как все должно функционировать и как сделать это наилучшим образом. Если вы не дадите себе достаточно пространства на маневры и сбои, то подобное осознание просто не возникнет.

Я часто описываю себя как коллекционера навыков. У меня было так много различных профессий на протяжении жизни: от разносчика газет до киномеханика, от графического дизайнера, дизайнера игрушек и дизайнера мебели до изготовителя моделей в области специальных эффектов, – что мой виртуальный ящик с инструментами переполнен. И все же я люблю осваивать новые способы мышления и организации, новые техники, новые пути решения старых проблем. Но я никогда не интересовался освоением нового умения ради него самого. Умение само по себе – это то, о чем я редко забочусь. Практический навык – сторонний бонус моей одержимости созиданием или моего желания обладать какой-то вещью. Умения, которыми я наделен, это своего рода стрелы в моем ментальном колчане, инструменты в моем багаже, с помощью которых я достигаю своих целей. Каждое из них – не более чем средство для решения задач. И я учился всему именно по этой причине. В итоге – не знаю, всегда ли я был таким или это выработалось со временем – я сообразил, что ЕДИНСТВЕННЫЙ способ успешного освоения навыка для меня – заняться чем-либо, где этот навык реально нужен, где требуется приложить его к физическому миру.