Социальный интеллект. Новая наука о человеческих отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Гоулман cтр.№ 97

В условиях стресса надпочечники секретируют кортизол – один из гормонов, которые организм мобилизует в экстренных ситуациях ^[545]. Эти гормоны оказывают широкий спектр действий, включая адаптивные – например, ускоряющие заживление повреждений, – в случае кратковременного всплеска их активности.

В обычных условиях мы обходимся умеренными количествами кортизола, который действует как “биотопливо” для обмена веществ и участвует в регуляции иммунной системы. Если же уровень кортизола остается чрезмерно высоким слишком долго, организм расплачивается за это своим здоровьем. Хронически повышенная секреция кортизола и сопутствующих гормонов вносит существенный вклад в развитие сердечно-сосудистых заболеваний и иммунных нарушений, усугубляет течение сахарного диабета и гипертонической болезни, а также разрушает нейроны гиппокампа, ухудшая память.

В то же время кортизол стимулирует миндалину, способствуя росту дендритов в этом “генераторе страха”. В избытке этот гормон к тому же подавляет способность ключевых областей префронтальной коры модулировать сигналы страха, приходящие из миндалины ^[546].

Совокупное, тройное, действие избытка кортизола на нервную систему таково. Поврежденный гиппокамп плохо обучается, что ведет к чрезмерному раздуванию страха по поводу несущественных, мимолетных мелочей вроде чьей-нибудь интонации. Нейронные сети миндалины чрезмерно активируются, а префронтальная кора теряет способность регулировать сигналы разбушевавшейся миндалины. В результате эффекты усиливают друг друга: миндалина действует бесконтрольно, ослепляя нас страхом, а гиппокамп подбрасывает нам слишком много поводов для страха.

У обезьян мозг постоянно сохраняет бдительность в отношении такого чужака, как Гоббс. У людей подобное состояние постоянной настороженности и повышенной реактивности называется посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР).

Стресс связан с состоянием здоровья прежде всего двумя биологическими системами – симпатической нервной (СНС) и гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой (ГГНС). Когда мы находимся в состоянии стресса, этот вызов принимают именно они, начиная секретировать гормоны, которые готовят нас к действиям в экстренной или опасной ситуации. Но беда в том, что происходит это за счет ресурсов, заимствуемых у иммунной, эндокринной, да и других систем. Соответственно, эти системы ослабляются – то ли на мгновенья, то ли на годы.

СНС и ГГНС включаются и выключаются нашим эмоциональным состоянием: дистресс запускает худший сценарий, счастье – лучший. Поскольку другие люди могут сильно влиять на наши эмоции (например, эмоциональным заражением), пусковые механизмы в таких случаях переносятся из нашего тела в наши социальные отношения ^[547].

Физиологические изменения, связанные с эпизодической турбулентностью в отношениях, особой роли не играют. Но если “провалы” растягиваются на много лет, они создают такие уровни биологического стресса (аллостатической нагрузки ^[548]), которые могут ускорить приход болезней или усугубить их симптоматику ^[549].

Как те или иные отношения подействуют на наше здоровье, будет зависеть от того, насколько токсичными или, наоборот, благотворными они будут на протяжении месяцев и лет. И чем более хрупкое у нас здоровье – например, мы серьезно заболели, или восстанавливаемся после инфаркта, или просто стареем, – тем сильнее на него будут влиять взаимоотношения с окружающими.

Постоянно воевавших, страдавших и тем не менее долго проживших Толстых, видимо, следует отнести к исключениям – наряду с теми экстравагантными столетними персонами, которые приписывают свое долголетие неограниченному потреблению взбитых сливок и ежедневному выкуриванию пачки сигарет.

Токсичность оскорбления