Взлет разрешаю! - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 58

Кроме высоты волн, надо визуально определить длину акватории. Хоть глазомер не подводил Павла никогда, тем не менее сделал на ровном газу проход над рекой, а второй пилот включил секундомер. Потом нехитрая формула и ответ – 960 метров. Хватит с лихвой. Разворот, снижение, плавное касание поплавками воды. Брызги, вода шлепает по фюзеляжу снизу. Со сбросом оборотов мотору скорость теряется быстро, поплавки дают большее сопротивление, чем лыжи. На малом газу подрулили к деревянному причалу. На левый поплавок выбрался бортмеханик, бросил дежурному на причале швартовый пеньковый канат, потом еще одна фиксация за хвостовое кольцо.

Павел заглушил мотор. Первый полет в варианте гидросамолета, первая посадка. Это самый серьезный, рискованный элемент полета. Сотрудники гидропорта выгрузили груз, расписались в получении. А уже у деревянной будки на берегу появились желающие улететь в Якутск. Точного расписания до поры, до времени не было, во многом по погодным условиям. Зимой штормовой ветер и пурга бывают неделями. А потом попробуй еще отогреть двигатель и запустить его при минус сорок – пятьдесят, когда пальцы примерзают к железу.

И все равно авиация, особенно на малоразмерных самолетах, типа Як-12 или Ан-2, была востребована. На Ли-2 уже не везде можно приземлиться. Буквально через несколько лет появятся самолеты с турбореактивными двигателями, но для них нужны взлетно-посадочные полосы с твердым покрытием, ибо моторы чувствительны к пыли. На Ан-2 есть противопылевой фильтр, включаемый при взлете или посадке на грунтовые полосы.

По времени – еще вполне можно успеть приземлиться в Якутске до темного времени. Пока пассажиры покупали билеты, экипаж успел перекусить в столовой. Конечно, для пассажиров условия спартанские. В гидропорту ни навеса, ни здания для укрытия от дождя или ветра. Гидропорт работает всего три месяца в году, в остальное время уже лед на реках стоит. Зато можно на самолетах с поплавковыми шасси садиться там, где на колесном невозможно, как и на лыжном, нет ровного участка земли. Авиация сильно экономит время. Где на собачьей или оленьей упряжке ехать неделю, на самолете час полета. Да и стоимость в те годы была невелика – несколько десятков рублей. Золотодобытчики на приисках или охотники из коренных народов получали приличные деньги. Была организация – «Союзпушнина», где скупали шкурки песца, горностая, ласки, куницы. Шкурки большей частью шли на продажу за границу на твердую валюту. Охотникам свободно продавали нарезное оружие – винтовки и карабины, и не только малокалиберные.

Павел посмотрел на часы. Надо поторапливаться, если в Якутске хотят приземлиться по светлому времени. Бортмеханик открыл капоты, проверил уровень масла, осмотрел мотор. Пассажиры заторопились. Второй пилот проверял билеты, женщинам помогал сесть в самолет. Неудобно, с деревянного причала на поплавок, с него по лестнице в кабину. Перепад высот и одни ступеньки, причем «Аннушка» покачивается на волнах от проходящих катеров и моторных лодок. Уселись все, вещи посредине салона, иных мест для багажа нет, вроде полок под сиденьями.

Запустили мотор, довольно быстро он прогрелся. Павел отдал бортмеханику команду, тот отцепил швартовы. Тормозов нет, самолет медленно начал двигаться вдоль причала. Павел вырулил подальше от уреза воды, развернулся в начале акватории. Места для разгона и взлета с избытком. Закрылки на двадцать градусов, полный газ. Самолет начал набирать скорость.

Двадцать, сорок, шестьдесят километров. Встали на поплавках на редан, на каждом поплавке посредине его днища есть уступ. При достижении определенной скорости, когда вода становится как бы плотнее, самолет или судно приподнимается, сопротивление воды падает, скорость растет. Многие военные корабли оснащаются реданами на днище, особенно быстроходные – торпедные, артиллерийские.

С секунды на секунду должен произойти отрыв поплавков от воды и вдруг удар в левый поплавок, довольно чувствительный. Но самолет уже оторвался от воды. Павел поклясться мог, что никаких препятствий на воде не было – бесхозных лодок, деревьев. Бортмеханик тут же сказал:

– Топляк, больше нечему быть.

Топляки – это притопленные бревна. Упустили во время сплава или плот развалился. Бревно какое-то время плывет, может застревать в прибрежных зарослях и напитываться водой, начинает погружаться. На поверхности его не видно, но оно до поры до времени неглубоко дрейфует по течению. И горе тому судну, которое будет подниматься в верховья реки, против течения. Встречные скорости получаются достаточно велики, вес такого бревна может достигать нескольких тонн, особенно у лиственницы, дуба. И бьет такое бревно в скулу корабля, как боевой таран древней галеры.

Полет проходил нормально. Теперь главной заботой была посадка. Если топляк проделал в поплавке дыру – быть беде. На скорости при посадке вода заполнит поплавок почти мгновенно, самолет накренится и затонет. Причем крен будет на левый борт, где дверь. Эвакуироваться пассажирам и экипажу не будет возможности.

Павел, как представил себе картину, сразу вспотел. Похоже, такие же мысли крутились в голове второго пилота и бортмеханика. Первым подал голос Андрей:

– Держать на приводнении элеронами с правым креном, скользить сколько можно на правом поплавке.

Павел возразил:

– Удержать с креном можно до пятидесяти километров, что потом?

Бортмеханик высказался:

– Держать с креном, садиться на правый поплавок, как Андрей говорит. И садиться с таким расчетом, чтобы выскочить на берег. Подломаемся, не без этого. Поплавки, стойки, винт – под списание. Но аппарат больших повреждений не получит, а главное – все люди живы будут.

Тепло, даже горячо. И предложением можно воспользоваться. Надо еще диспетчеру доложить, пусть приготовит моторную лодку, а лучше две, людей спасать, если не все пойдет по задуманному. Доложил диспетчеру Якутского аэродрома о столкновении с топляком на взлете и возможном повреждении левого поплавка.

– Понял! – голосом командира авиаотряда ответила рация. Видимо, он был в диспетчерской и услышал радиообмен по громкой связи. – Всё сделаем. В конце пробега попробуй выброситься на берег.

Поплавки под весом самолета уходят в воду почти на сорок сантиметров, да еще водные рули. Жесткого удара о землю не будет. Сначала поплавки на мелководье будут по грязи и илу скользить, тормозить. А потом… Один господь знает, что будет потом. В Якутском авиаотряде случаев подобных пока не было. И даже реверсивный винт пока в помощь не будет. Нужен расчет, очень точный, а еще чуточку везения и удачи.

За мыслями, вариантами время пролетело быстро. Хорошо, что не задержались в Усть-Мае на полчаса-час. В темноте садиться на один поплавок, да затем еще и на берег выбрасываться, вовсе смертельный номер.

Через полчаса показался Якутск, река Лена. Снизились до двухсот метров, прошли над акваторией. На деревянном причале несколько человек в темно-синей летной униформе «Аэрофлота». Двое смотрят в бинокли, пытаются определить повреждения. Павел снизился до пятидесяти метров над водой, сбросил скорость до семидесяти, левым бортом пролетел рядом с причалом. Портативных раций, чтобы связаться самолетом, в гражданской авиации не было. Появятся попозже, с появлением Ан-24 и прочих турбореактивных самолетов.