Взлет разрешаю! - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 55

– Моих парней не встречали? Они на звук выстрелов пошли.

– Встретили у самого поселка.

– Как называется? – вырвалось у Павла.

– Зырянка.

Вздох облегчения. Почти долетели, рядом приземлились.

– Один из наших – ваших ребят в вахтовку повел. Вы не беспокойтесь, с ними все хорошо. Очень удачно вы с фарами придумали, на них шли, как на маяк. Сейчас по нашим следам вездеход гусеничный пойдет, груз надо забрать. А как метель уляжется, так самолет ваш к посадочной площадке перетащим.

Действительно, через четверть часа послышался рев мотора. Павел снова фары включил. К самолету подъехал гусеничный тягач. Запасные части из самолета дружными усилиями перетащили в кузов. Павел закрыл дверь самолета на ключ. Люди уселись в крытый брезентом кузов, и тягач отправился в поселок. Ехал по своей же колее, этим избегая разных сюрпризов. В поселке первым делом к зданию, где стояли дизель-генераторы. Первым делом – ремонт. Без электроэнергии поселок в критическом состоянии. А Павел направился в вахтовку, такой вагон на санях, приспособленный для перетаскивания трактором или тягачом. В вахтовке узкая прихожая, где сушится верхняя одежда. Направо и налево двери в жилые комнаты. В каких-то вахтовках отопление буржуйками, топили углем. А где были электролинии, обогрев был электрическими печами. С таких бытовок начинался почти любой поселок или прииск.

Сначала тракторами или на судах, на баржах, если прииск планировался на реке, доставлялись такие вагончики – десяток, другой. Потом рубился или завозился лес, возводились деревянные бараки. Затем прибывали рабочие, и прииск начинал трудовую жизнь. В деревянных зданиях были бани, магазины, медпункт. В такой избе, да при хорошей каменной или кирпичной печи в любой мороз тепло, сухо. В некоторых местах такие бытовки назывались балками, с ударением на втором слоге.

Парни уже обосновались. Сняли верхнюю одежду, сидели у буржуйки, на которой стоял закопченный медный чайник. Павел вошел, отряхнул от снега шапку и кухлянку, снял их. Горячий чай сейчас в самый раз, да с кусковым колотым сахаром вприкуску, да с баранками. Где парни раздобыли баранки – вопрос.

Командира сразу усадили, вручили большую железную кружку. Она напоминала ленд-лиз. Поставлялись американцами такие, шли на комплектацию в армию. Чай крепко заварен, духовитый. Не спеша выпил.

– Что с самолетом делать будем?

– Как пурга уляжется, отбуксируем осторожно на посадочную площадку. Заправим горючкой, движок отогреем печкой. Зато взлетим без приключений, – ответил бортмеханик.

Собственно, у Павла был такой же план. Но сначала хотелось выслушать мнение других.

– Принимается. А теперь спать. Что-то я устал сегодня.

В вахтовке двухъярусные нары на четверых. Павлу, как старшему, досталось нижнее место.

Проснулся, как привык, через восемь часов. Парни еще спят, похрапывают. За окном нечто серое, не день, не ночь. Зато снег идти перестал.

– Подъем! Оправиться и принять пищу! – по-армейски скомандовал Павел. – «Аннушка» заждалась.

Уголь в буржуйке еще тлел. Подкинули еще угля из ведра, вскипятили чай. Позавтракали рыбными консервами и галетами, чайком запили. Горячий обед в поселковой столовой будет в два часа дня.

Администрация поселка выделила тягач. Часа два медленно буксировали Ан-2. Бортмеханик на тягаче был, чтобы отдавать команды водителю. При буксировке на лыжном шасси тягачу тормозить резко нельзя, иначе самолет догонит, ударит в корму. Ежели погнет винт, ждать можно долго, если погода подведет. Все же отбуксировали на площадку. Потом ручным насосом по очереди качали из железных бочек бензин. Доставляли таким образом авиатопливо на все посадочные площадки – баржами, тягачами на санях-волокушах. Если не сделать запас на площадке, обратный вылет невозможен. Расстояния от Якутска до многих поселков на пределе дальности полета самолетов Ан-2 и Ли-2.

После физической работы согрелись, даже вспотели. Прикатили автономную печь, запустили, рукав с горячим воздухом к мотору спереди подвели. А сами в столовую. Летчиков кормили за счет прииска, как и сотрудников. Пища сытная, но на всех посадочных площадках однообразная. Не хватает картошки, к которой русский человек привык, это второй хлеб. Овощи редко свежие – огурцы, морковь. А помидоры – консервированные к праздникам. Мясо – тушенка из консервов или свежее – оленина. Вот рыбы в изобилии. Летом свежая, копченая, слабосоленая из бочек деревянных. И чир, и лосось, и нерка, и кижуч. Можно сказать – деликатесы, но это в городах, а в Якутии в порядке вещей. Как карп или щука в средней полосе России, где-нибудь под Тамбовом или Горьким.

Перед обедом руки мыли тщательно, с мылом. Не потому, что грязные, а бензином сильно пахли. Для Ли-2 и Ан-2 применялся автобензин Б-70, для того времени вполне качественный, считался высокооктановым. С началом производства лицензионных моторов «Райт-Циклон» стали по импортной технологии выпускать и бензин, но в малых количествах. Вроде всем бензин хорош, в отличие от других зеленого цвета, но въедливый. На кожу рук попадет, не скоро выветрится.

Сразу после обеда мотор запускать. За час работы автономного предпускового подогревателя, как он официально именуется, мотор прогрелся. Кнопка на запуск, пронзительный вой стартера, первые редкие вспышки, выхлопы сизого дыма из выхлопной трубы по правому борту. А потом схватил сразу мощно, всеми цилиндрами, наполнил фюзеляж гулом и вибрациями.

У небольшого сарайчика, на шесте рядом с ним – «колбаса», как называют полосатый чулок ветроуказателя, уже люди толпятся, человек восемь. Те, кому в Якутск по делам надо. Ежели на собаках или оленях ехать, не одна неделя уйдет. Только на еду собакам не один мешок рыбы уйдет. Лайки ездовые питаются только ей, как олени ягелем.

Экипаж занял места, Павел дал газу, за хвостом самолета снежная пыль столбом, а «Аннушка» ни с места. Второй пилот и бортмеханик похватали кувалды и вон из аппарата. Надо лыжи оторвать от снежного наста. Один удар за другим. Через несколько минут обе лыжи основного шасси сорваны, за хвостовую лыжу принялись. Очень неудобно, приходится наносить удары из позы в три погибели, мешает оперение. Всё, получилось. Павел прибавил обороты, самолет стронулся с места. Развернулся, второй пилот занял место в кабине, бортмеханик у двери, проверяет билеты. За последним пассажиром втягивает лестницу, закрывает дверь, проходит в кабину. Дверь в пассажирский отсек не закрыта. Не было тогда угонов. Да и угнал бы кто-то из беглых заключенных, куда лететь? До Аляски топлива не хватит, до Китая или Кореи тоже, да и режимы там дружественные, угонщиков сразу выдадут.

Павел на приборы посмотрел. Температура и давление масла в норме, сразу ручку управления двигателем вперед до отказа. На колесном шасси ноги на тормозах, а на лыжном не получится, самолет сразу двигаться начинает, хотя мотор не набрал еще максимальные две тысячи оборотов в минуту. Провожающих, как в больших аэропортах, нет. Промелькнул слева барак и «Аннушка» уже оторвалась от земли. Набрали двести метров высоты, разворот и самолет ложится на курс к Якутску. Высоту набирали, впереди горные хребты. Вроде и невысокие. Но врезаться можно запросто, особенно если видимость неважная и турбулентность. Кидает самолет воздушным потоком вниз на сотню метров, пассажиры говорят – воздушная яма, и встреча с заснеженными вершинами неизбежна. Поэтому хотелось иметь запас по высоте метров пятьсот.