Взлет разрешаю! - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 42

Когда уже миновал тяжелый период болезни, вместе с другими ранбольными бегал в самоволку, прямо в госпитальной одежде. Да не на танцы, а на рынок. Немцы к прибалтам не проявляли жестокости и массовых казней. Скорее полицейские из местных проводили акции по расстрелу евреев, членов семей коммунистов или советских работников. Потому селяне имели скот, вывозили на рынок для продажи молоко, сметану, яйца, овощи. Ранбольные покупали продукты. Все свежие, а кроме того, в госпитале многих продуктов нет, той же сметаны. Для быстрейшего восстановления сил свежие продукты нужны. Деньги у многих офицеров были, скупали сразу банками или бидонами, несли в госпиталь, делились. Деньги большой роли не играли. Сегодня они у тебя есть, а завтра убили и деньги не нужны. Конечно, были те, кто деньги отсылал родне, в виде аттестата. Поступок прагматичный, деньги в тылу позволяли выжить. На фронте самая большая ценность – жизнь. В госпитале офицеры находились в палатах офицерских, отдельно от рядового или сержантского состава. В питании разница минимальная, офицер вдобавок к пайке получал две-три карамельки, да вместо положенной солдату махорки получал пачку папирос «Звездочка» или «Беломорканал».

И все же подошел день комиссии. Врачи признали Павла годным к полетам без ограничений. Но получил он предписание прибыть не в свой минно-торпедный полк, а в запасной. Попытался уговорить политрука, который входил в состав комиссии, чтобы направили в свой полк.

– Вы в армии, товарищ лейтенант, и должны подчиняться приказам, – отрезал политрук.

Обидно. В полку все знакомые, в эскадрилье слётанность, не последнее дело на фронте. А что получится на новом месте – неизвестно.

Интуиция не подвела. Не успев прибыть в полк, только отметился, как получил назначение в авиадивизию, действующую в составе 3-й воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта. Проще говоря – здесь же, в Прибалтике. Но в дивизии самолеты Ту-2, фронтовые бомбардировщики. Внешне очень похожи на ПЕ-2, только крупнее. Так же два двигателя, но воздушного охлаждения АШ-82 ФН, по 1850 л. с., двухкилевое оперение, экипаж в четыре человека – летчик, штурман и два бортстрелка. Максимальную скорость имел в 521 км/час, под крыльями тормозные решетки, то есть мог быть пикирующим. Из вооружения – две пушки ШВАК по 20 мм калибром в крыльях и три крупнокалиберных пулемета УБТ. Бомб в нормальном варианте мог брать тысячу килограммов, а в перегрузочном, но не с полными бензобаками – до трех тонн. Лучший фронтовой бомбардировщик СССР, по характеристикам похож на «Дуглас А-20». Павел жалел только об одном, кабина неотапливаемая. В Прибалтике уже календарная зима, а фактически – поздняя осень, слякотная, с туманами и дождями.

В полк прибыл со свертком в руках, где бритвенные принадлежности и пара носок, все пожитки. Предъявил документы начальнику штаба. Тот проверил, Павла осмотрел критически.

– Употребляешь?

– Исключительно наркомовские.

– Дебошир?

– Обижаете, товарищ майор.

– Тогда почему до сих пор лейтенант? По документам – воюете с сорок первого, с самого начала войны. Уже бы старлеем ходить надо и о капитане думать.

На больную мозоль, называется, наступил. А как объяснить, что то в одном полку воюет, то в другом. Как и сейчас после госпиталя не в свой полк попал. У начальства руки не доходят или представление в штаб армии. С наградами такая же засада. За последний потопленный транспорт должен был «Красную Звезду» получить, а не получил. Рад, что живой остался, единственный из экипажа. Да и неловко про звания или награды спрашивать, не карьерист. Это у замполитов или командиров полка или дивизии орденов полная грудь, хотя случалось видеть Павлу командиров, которые сами боевых вылетов не имели. Отбомбился полк удачно, разрушили экипажи укрепрайон, кому в первую очередь благодарность вышестоящего командования? Руководству полка! Чаще орден Ленина, «Красная Звезда» – это для пилотов. Ну, или орден Красного Ззнамени, солидно. После мая сорок пятого фото таких «героев» с газетных полос не сходили, в школы приглашали регулярно для лекций, военно-патриотическое воспитание. Боевых пилотов к победному маю мало осталось. Кто без вести пропал, будучи сбит над оккупированной территорией, кто сгорел в самолете, а кто и спился после войны, такие тоже были. Для боевых пилотов, кто звеньями, эскадрильями командовал, сложен был переход к мирной жизни. В полку ты уважаемый летчик и командир, а на гражданке не нужен никому. У многих гражданской специальности нет. В авиаучилище попали со школьной скамьи. Повезло, жив остался, в должности и звании поднялся. А на гражданке – ни жилья своего, ни специальности и работы, и даже семьи, не успел обзавестись. Кому-то повезло, взяли на завод в отдел снабжения, где специальные знания не нужны. Другие по партийной линии пошли. Но были и те, кто запил от неустроенности, своей невостребованности. В армии проще, жизнь по уставу. Отдал команду командир – исполняй. И боевая техника для этого имеется, а также обеспечение – радиосвязь, снабжение горючим, патронами, кормежка, обмундирование. На гражданке все сам. Не все приспособиться сумели. Старые школьные приятели, освобожденные от службы по состоянию здоровья или по «броне», как нужные в тылу специалисты, при встрече в знак уважения к боевым наградам и прошлому, угощали выпивкой. Кто побогаче – в ресторан вели, кто победнее – в пивную, да в кружку пива плескали чекушечку водки. «Ершом» это называлось, хмелели быстро и так же быстро спивались. А упал на дно, выбраться сложно, а чаще невозможно.

Это еще майор из штаба личное дело не получил, где черным по белому – «находился в оккупированных неприятелем районах». Таких среди летчиков много было, кто сбит был. На войне без такого не бывает. Однако клеймо на всех. Да, попадали в плен или сдавались сами, но таких малая доля. Обижали подозрением всех, тормозили в продвижении. Кто-то догадывался об истинных причинах отсутствия карьерного роста, другие в неведении были, думали – не везет по жизни. По Бонапарту Наполеону – каждый солдат должен носить в ранце маршальский жезл. Или по Суворову – плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Так и в армии каждый офицер хочет, чтобы заметили его успехи, присвоили вовремя, а лучше досрочно очередное звание.

Павел перезнакомился с экипажами своей эскадрильи. Следующим днем ему вручили для ознакомления описание и техническую инструкцию на новый для него самолет. Добросовестно изучал до обеда, особенно главу про силовую установку. Для него двигатели воздушного охлаждения – нечто новенькое. С одной стороны, у них надежность выше, нет радиатора и патрубков охлаждения, которые могут быть повреждены осколком или пулей. А с другой – двухрядная звезда в четырнадцать цилиндров на некоторых режимах, особенно взлетных, имеет высокую температурную нагруженность. Двигатель этот применялся на истребителях ЛА-5ФН, Су-2 и показал себя неплохо. У всех советских моторов была одна черта – малый моторесурс, редко превышающий сто часов. На ленд-лизовских машинах он вдвое-втрое выше. Но на войне боевая техника – танки, самолеты – расходный материал. Самолет живет три-четыре боя, как и танк. Мотор с высоким моторесурсом сложнее и дороже в производстве, требует многих станков для механической обработки деталей, более качественных материалов. Для сравнения – танков Т-34 СССР выпустил больше 44 тысяч, а немцы танков «Тигр T-VI» немногим более пятисот. Количество сыграло роль.