Как мы умираем. Ответ на загадку смерти, который должен знать каждый живущий - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Мэнникс cтр.№ 9

― Вы чувствовали какие-нибудь движения? — спрашивает главврач хосписа у девочек, они качают головами и начинают плакать. — Вы молодцы, прекрасная семья. Вы подарили ей самый прекрасный день и спокойный вечер. Она ушла, — девочки плачут, и он ждет, прежде чем продолжить, — ушла так мирно, потому что чувствовала спокойствие, исходящее от вас. Она гордится вами.

Можно помочь человеку прожить на пару дней дольше, но какой в этом прок, если он не ощутит спокойствия, не поговорит мирно со своими близкими, вынужденный бороться с неизбежным?

Девочки отходят от матраса. Врач разрешает им еще раз прикоснуться к маме, поговорить с ней, чтобы сохранить спокойствие в комнате. Они снова ложатся рядом, тихо плачут и шепчут ей слова любви. Это невыносимо грустно, но они не моя семья. Чувствуя, что мои слезы будут неуместны, стараюсь сосредоточиться на словах, которые произносит главврач хосписа.

Он обращается к матери Холли:

― Нужно позвонить дежурному терапевту, чтобы засвидетельствовать смерть, затем можно звонить в похоронное бюро. Не торопитесь, дайте себе время. Я сейчас же позвоню доктору. Она может остаться здесь на всю ночь, если это поможет вам и девочкам.

Мать Холли знает, что делать, ведь похоронила двух мужей и сына. Она предлагает нам еще чаю, но главврач уже сообщил дежурному терапевту о смерти и сказал, что нам пора идти. Мы вышли из задымленной квартиры на освещенный лампой балкон, тихо спустились по мрачной лестнице и вышли на тротуар.

― Ты в порядке? — спросил главврач.

Конечно, нет. Кажется, я только что кого-то убила.

― Да, в порядке, — отвечаю я.

― Ты же понимаешь, что ее убил не укол?

― М-м-м... — проглатываю я ком в горле.

― Она была так измотана, что, вероятно, умерла бы прошлой ночью, если бы не было прилива энергии из-за акати— зии. Если бы ты не прекратила это, она просто танцевала бы до смерти, возбужденная и уставшая. Но вы справились с ее беспокойством. И это подарило ей спокойные минуты вместе с девочками после превосходного последнего дня.

Мы возвращаемся к машине, от реки поднимается новый туман, и вечер сменяется ночью. Мое первое дежурство. День, который я никогда не забуду.

Я усвоила очень важный урок, наблюдая за тем, как главврач хосписа рассказывал семье об изменениях, происходивших с Холли: о расслаблении и умирании, которые сменили тревожную энергию от приема лекарств. Он был их гидом, обозначая все процессы, убеждая их в том, что все происходящее обычно и безопасно. Это задача опытной акушерки, которая разговаривает с участниками на протяжении всего процесса и приводит их к ожидаемому финалу. Это подарок, позволивший дочерям остаться и участвовать, давший им возможность оглянуться назад и понять, что их спокойствие стало последним даром любимой маме. Это редкая возможность понаблюдать за мастером в работе и поучиться его бережному, внимательному подходу.

Сопровождение умирающего дает его близким утешение, время расставить приоритеты и начать жить настоящим днем. Но иногда смерть приходит без предупреждения. Порой это освобождение для скорбящих, хотя смириться с внезапной смертью зачастую труднее, ведь шанса попрощаться уже нет.

Тем не менее самым печальным событием может стать смерть пациента, которому стало лучше, и казалось, что он вне опасности. Когда такое случается, близким нужно время, чтобы свыкнуться с этим. Как и врачам.

Александр и его братья Роланд и Артур получили имена в честь героев. Мать надеялась, что это их вдохновит. Однако в школе Алекс начал пользоваться сокращенным вариантом своего имени, поскольку постоянно подвергался насмешкам братьев. Алекс был тихим, любил искусство, скалолазание и одиночество, тяготел к цветам и текстурам и получал удовольствие, создавая огромные полотна, которые хотелось потрогать. Он часто совершал восхождения в одиночестве. Бросив работу бухгалтера, он поступил на производственную практику в качестве художника. Алекс не захватывал континенты и не ухаживал за прекрасными дамами и он понимал, что мать обеспокоена его будущим.

Но в его характере было нечто героическое. Алекс настойчиво занимался искусством, превозмогая физический дискомфорт. Он месяцами терпел боль в спине, думая, что потянул мышцу, стоя на стремянке. И лишь когда не смог помочь своему начальнику расписать потолок из-за боли, обратился к терапевту. В течение шести месяцев его направляли то к одному, то к другому врачу, прежде чем кто-то из них сделал рентген грудной клетки, показавший россыпь раковых образований размером с мячики для гольфа в легких Алекса. Тогда все стало ясно.

― Алекс, до того, как появились боль в спине и усталость, были ли у вас болевые ощущения в мошонке или уплотнения в одном из яичек? — спросил врач, который направил его на рентген.

Алексу этот вопрос показался странным, но он вспомнил, что несколько месяцев назад у него в яичке было что-то вроде болезненного уплотнения. Он списал это на футбольную травму и постыдился обратиться к врачу. Алекс просто ждал, пока все само пройдет, и уплотнение исчезло, хотя яички были тяжелыми и деформированными, но опять же молодой человек был слишком робок, чтобы говорить об этом. Затем его отвлекла боль в спине. Все это время рак, начавшийся в яичке, медленно распространялся вверх. Сначала он коснулся лимфатических узлов внизу живота близ позвоночника, вызвавших боль, проник в кровоток и добрался до легких.

Алекса поместили в шестиместную палату «Одиноких шаров» ^[13], где уже собралась команда молодых людей с тератомой яичек для регулярного пятидневного курса химиотерапии. Конечно, он волновался. Как и всем присутствующим в палате, Алексу удалили яичко с опухолью, сделали ряд сканирований и анализов крови, чтобы определить, как далеко распространился рак. Он проник не только в легкие, но и в печень и почки, очаги были разбросаны по всей брюшной полости — как жемчуг, рассыпавшийся при разрыве нити ожерелья. Начать лечение нужно было как можно скорее. Хорошей новостью было то, что тератома может быть полностью вылечена даже при обширном распространении. В нашей больнице в 1980-х годах это лечение проходило в палате «Одиноких шаров», получившей свое название от братства ее постояльцев.

В ожидании капельницы в первый же день Алекс неспешно шагал по палате, поднимался и спускался по высокой стеклянной лестнице, откуда открывался прекрасный вид на окрестности: огромный зеленый парк рядом с центром города, крыши террас местных домов, викторианское кладбище на заднем дворе больницы. Окна онкологического центра были обращены в противоположную от кладбища сторону, но все пациенты могли видеть его, когда парковали свои машины или выходили из машин скорой помощи и поднимались по лестнице в палату.

Пациенты с похожим диагнозом часто объединяются и даже немного роднятся. И это очень хорошо, потому что в сложные моменты важна любая поддержка.