Избранные речи - читать онлайн книгу. Автор: Демосфен cтр.№ 86

Страница

(315) Теперь я хочу напомнить вам в главных чертах, каким образом Филипп обманул вас своей политикой, взяв себе на помощь вот этих богоненавистных. Весьма уместно разобрать и рассмотреть весь этот обман в целом. С самого начала Филипп хотел мира, так как его страна опустошалась разбойниками и рынки были заперты³⁰² и так как вследствие этого он не мог пользоваться никакими выгодами; вот почему он и послал от своего имени тех ораторов с их любезными речами – Неоптолема, Аристодема и Ктесифонта³⁰³. (316) Когда же потом мы, послы, прибыли к нему, он тотчас же нанял себе на службу этого человека с тем, чтобы он поддерживал в речах и в действиях мерзкого Филократа и старался оттеснить тех, кто хотел действовать честно; он написал вам письмо³⁰⁴, которым особенно рассчитывал добиться мира. (317) Но даже и этим способом ему невозможно было достигнуть сколько-нибудь значительного успеха против вас, если он не погубит сначала фокидян. А это было нелегко, так как его дела свелись, словно по воле судьбы, к такому положению, что приходилось либо вовсе отказаться от исполнения своих желаний, либо нужно было обратиться ко лжи и клятвопреступничеству и сделать в таком случае всех – и греков, и варваров – свидетелями своей подлости. (318) Действительно, если бы он принял фокидян как ваших союзников, и одновременно с вами принес им присягу, тогда ему пришлось бы сразу же преступить клятвы по отношению к фессалийцам и фиванцам, так как одним из них он поклялся помочь в подчинении Беотии, другим в возвращении им места в Пилейской амфиктионии³⁰⁵; с другой стороны, он понимал, что, если бы не стал принимать фокидян, как и в самом деле их не допускал, вы не позволите ему пройти через Пилы, но направите туда войско, – это вы и сделали бы, если бы не были обмануты – а при таком условии он уж не представлял себе возможности пройти. (319) А чтобы убедиться в этом, ему не нужно было справляться у других, но он сам был свидетелем этого: именно, когда он в первый раз³⁰⁶ победил фокидян и уничтожил их наемников вместе с предводителем их, стратегом Ономархом, все-таки тогда, хотя, кроме вас, никто на всем свете, ни из греков, ни из варваров, не оказал фокидянам помощи, он не только не прошел и, раз не прошел, вместе с тем и не добился своей цели, но даже не мог и близко подойти. (320) Таким образом, я думаю, он уже знал хорошо, что в настоящее время, когда в Фессалии против него поднялось недовольство и вот уже ферейцы впервые не пошли вместе с ним, а фиванцы побеждены, разбиты в сражении и из их оружия воздвигнут трофей³⁰⁷, ему нет возможности пройти, раз только вы пошлете туда свое войско; в случае же попытки с его стороны дело может кончиться для него плачевно, если он не прибегнет к какой-нибудь хитрости. – «Так вот, как бы мне сделать так, чтобы и явно не солгать, и вместе с тем добиться всего, что мне желательно, не показав себя в то же время клятвопреступником? Как? А вот как: попробую-ка я найти среди афинян таких людей, которые сумели бы обмануть афинян; тогда уж на меня не падет этот позор». (321) Ввиду этого послы, приходившие от него, заявляли вам, что Филипп не признает фокидян вашими союзниками, а вот эти люди со своей стороны вслед за тем говорили перед народом, что будто бы Филиппу открыто признать фокидян вашими союзниками неудобно перед фиванцами и фессалийцами, но что если он сделается хозяином положения и добьется мира, он выполнит тогда все условия, которые мы сочтем нужным ему предложить. (322) Вот этими обещаниями и обманами они и добились от вас согласия на заключение мира без фокидян. Но надо было помешать посылке войска в Пилы, ради чего все-таки стояли на якорях пятьдесят триер³⁰⁸ с тем расчетом, чтобы, если туда направится Филипп, вы могли преградить ему путь. (323) Ка́к же тут быть? Какую еще хитрость пустить в ход против этого отряда? – Отнять у вас время, затянуть дела и потом так вдруг поставить их перед вами, чтобы вы, даже если бы захотели, не могли выступить в поход! Так вот к этому явно и вели эти люди, я же, как вы уже много раз слышали³⁰⁹, не только не имел возможности уйти раньше других, но даже, когда нанял себе корабль, был лишен возможности отплыть. (324) Но, кроме того, надо было заставить фокидян поверить Филиппу и добровольно отдать себя в его распоряжение, чтобы не случилось промедления в действиях и чтобы тем временем не пришло от вас какой-нибудь противоположной псефисмы. «Следовательно, о том, что фокидяне будут спасены, должно поступить сообщение от афинских послов, и таким образом даже тот, кто никогда не верил мне³¹⁰, поверит им и отдастся мне в руки; а афинян самих мы пригласим, чтобы они были уверены насчет исполнения всех своих пожеланий и не вынесли никакой псефисмы против этого. Эти люди так передадут все дело от нашего имени и надают таких обещаний, после которых, что бы ни случилось, афиняне не двинутся с места». (325) Вот каким образом и какими хитростями те люди – пропади они самым ужасным образом! – все у нас погубили. И действительно, вместо того, чтобы увидать восстановление Феспий и Платей, вы тотчас же услыхали о порабощении Орхомена и Коронеи; вместо унижения Фив и обуздания их спеси и высокомерия началось разрушение стен в городах ваших союзников фокидян, а разрушителями оказывались фиванцы – те самые, которые, по словам Эсхина, должны были быть расселены по разным местам. (326) Вместо того, чтобы отдать вам Эвбею взамен Амфиполя, Филипп устраивает себе на Эвбее отправные места против вас³¹¹ и постоянно ведет происки против Гереста и Мегар³¹². Вместо того, чтобы вернуть себе Ороп, нам приходится выступать с оружием в руках на защиту Дрима и земли около Панакта³¹³, чего никогда мы не делали прежде, пока были целы фокидяне. (327) Вместо того чтобы установить в храме отеческие порядки и взыскать деньги для бога, подлинные амфиктионы вынуждены бежать³¹⁴ и прогнаны, страна их разорена, а люди, еще никогда в прежнее время не занимавшие этих мест, македоняне, варвары, теперь насильственным образом делаются амфиктионами. Если же кто помянет о священных сокровищах, того свергают со скалы³¹⁵, а у нашего государства отняли право первой очереди вопрошения оракула³¹⁶. (328) Все дела у нашего государства стали словно какой-то загадкой. Филипп ни в чем не солгал и в то же время добился всего, чего хотел; вам же пришлось увидать, как все расчеты на исполнение ваших пожеланий поворачиваются в обратную сторону, и, хотя вы воображаете, будто живете в мире, в действительности вы пострадали хуже, чем во время войны. Зато эти люди нажили деньги на таких делах и до сего дня остаются безнаказанными. (329) Что эти дела прямо-таки проданы за взятки и что за них за все получили плату эти люди, это, я думаю, всем вам давно известно по многим признакам, и я боюсь, не достигаю ли я как раз противоположного тому, чего хочу, и не напрасно ли утомляю вас, когда стараюсь вам с особенной точностью показать то дело, которое вы давно уже знаете сами. Но все-таки вы послушайте еще вот о чем. (330) Есть ли, граждане судьи, из числа послов, которых присылал Филипп, хоть один, кому вы могли бы поставить на площади бронзовую статую? Или еще – могли бы вы назначить кому-нибудь из них содержание в Пританее³¹⁷ или какую-нибудь другую почесть из таких, которыми вы награждаете своих благодетелей? Я думаю, нет. Почему же? Ведь вы не являетесь ни неблагодарными людьми, ни несправедливыми, ни злыми. – А потому, что они все делали на пользу Филиппу и ничего для вас, – так могли бы вы ответить, и это было бы верно и справедливо. (331) И если вы так рассуждаете, неужели вы думаете, что Филипп смотрит на дело иначе и что этим людям он дает такие значительные и ценные подарки³¹⁸ за то, что они прекрасно и честно исполняли вам на пользу посольские обязанности? Не может этого быть! Вы видите, как он принял Гегесиппа³¹⁹ и других послов, приходивших вместе с ним. Не говорю уж обо всем другом, но вот этого, здесь присутствующего поэта Ксеноклида³²⁰ он выслал, объявив об этом через глашатая, за то, что он принял их как своих сограждан. Да, к людям, которые в речах выступают за вас, говоря честно, как думают, он относится таким образом; к людям же, продавшим себя, относится так именно, как и к этим. Каких же вам еще нужно более веских свидетелей и доказательств? Сможет ли кто-нибудь отнять у вас эти данные?

Страница