Жила-была девочка, и звали ее Алёшка - читать онлайн книгу. Автор: Таня Танич cтр.№ 110

— Фатум! — важно вращая глазами, подсказала я.

— Да-да, и это тоже! И это тоже тебе не грозит. Кого я вижу перед собой? Молодую, красивую, талантливую девчонку, которая вместо того, чтобы смело шагать вперед, продолжает трястись над какими-то выдуманными проблемами из прошлого!

— Ой, а я красивая, да? — вдруг захихикала я, выхватив из всего монолога только самое заветное слово-комплимент.

— Ну, твою мать, — протянул Вадим Робертович, устало вздыхая. — Пообщались, ничего не скажешь. Сто раз давал себе слово не доказывать ничего пьяному человеку. Мало того, что он все время несет какую-то ахинею, так еще на утро даже половины не вспомнит. Хотя… Для того, что я собираюсь сделать, мне твоя хорошая память как раз и не нужна вовсе, — и он, резко выпрямившись, щедро отхлебнул вина прямо из открытой бутылки, пытаясь скрыть накатившее волнение. — М-да, чувствую себя полным идиотом. В тридцать три года пить из горла — как-то слишком некошерно.

Я, узрев новую порцию гарантированного источника веселья, внезапно оживилась и, выхватив бутылку из рук учителя, сделала несколько больших глотков. Вино попало мне не в то горло, я закашлялась, давясь спиртным и нетрезвыми хихоньками.

— Эй-эй, птичка, полегче! — отобрав веселящий напиток обратно, прикрикнул на меня Вадим Робертович, не ожидавший подобной прыти. — Не хватало, чтобы ты здесь еще захлебнулась или вырубилась! А ну цыц! Я тут подарок дарить, наконец, собрался! Думаю, он тебе понравится. А не понравится — так один хрен. Все равно заставлю тебя с ним работать, — пробурчал он, извлекая из рюкзака увесистую коробку. — Держи, Алексия. Держи и не забывай, что это, — он указал пальцем на нераспечатанный еще сверток, — твой лепший друг, муж-сват-брат и таблетка счастья одновременно. И, что бы ни случилось, иди сразу к нему, может, даже первее, чем ко мне. Видишь, какой я сегодня добрый, даже признаю, что эта штуковина важнее меня. Ну, открывай уже, чего уставилась? Все нужные слова я уже сказал, на пожелания счастья-здоровья можешь не рассчитывать — я их не перевариваю.

Я опять едва не расплакалась нетрезвыми слезами от такого своеобразного и очень искреннего поздравления, но чувство любопытства оказалось сильнее. Мне не терпелось увидеть, что же там за таблетка счастья такая, которую Вадим Робертович поставил даже выше себя по статусу. Несколько туманных догадок скользнули в голове, но ни одна из них не была близка к истине.

Учитель подарил мне печатную машинку.

Настоящую, современную, красивую и легкую печатную машинку с восхитительно мягким ходом клавиш и автоматической кареткой. Потрясенно глядя на нее, я почувствовала самый настоящий зуд в пальцах, до такой степени захотелось прикоснуться к ней, будто пианист к роялю и, сначала легко, а потом все быстрее, забыв обо всем, играть и играть, извлекая из нее музыку слов. Ведь эта волшебная вещь действительно была панацеей от всех бед и тяжелых мыслей.

Чувствуя, что счастье от такого подарка слишком велико, чтобы выразить его словами, я отреагировала только так, могла, как хотела в ту самую секунду. Резко подавшись вперед, я от души, крепко, насколько позволяли силы, обняла Вадима — человека, который был для меня больше, чем учитель, больше, чем друг.

Неизвестно, как сильно он опешил от происходящего, ведь в своем искреннем порыве я едва не повалила его на помост, но уже спустя несколько мгновений, сохранив-таки равновесие, он тоже прижал меня к себе — очень бережно, нежно и осторожно.

Со стороны мы, наверное, смотрелись смешно — я, похожая на песчинку в сравнении с фактурным и рослым Вадимом, пыталась удушить его в благодарственных объятиях, а он, будто боясь дать себе волю, едва прикасался ко мне, хотя я чувствовала, как напряглись его спина и руки.

— Ну, все-все, Алексия… что за… ну что ты делаешь? — непривычно тихим и мягким голосом пытался воззвать к моему разуму он, и вдруг громко, не сдерживаясь, рявкнул в самое ухо: — Эй, ты что, спать на мне собралась?

Его подозрение не было пустым — уютно согревшись и устроившись в надежных объятиях, я положила голову ему на плечо и почувствовала, как меня клонит в сон. Сегодняшний праздник был замечательным, но я ничего не могла поделать с навалившейся усталостью.

— Так-так, а ну-ка, соберись, именинница! Сейчас я отнесу тебя в дом, и там уже сможешь спать сколько угодно. Не хватало еще, чтобы ты осталась лежать здесь, как малолетняя птичка-алкоголичка! — иронично хмыкнул Вадим, быстро закидывая на плечо рюкзак, в который ухитрился вновь поместить мой подарок и, подхватив меня на руки, осторожно поднялся и пошел в направлении поляны, на которой остались гости.

Сойдя вниз с помоста, он вдруг остановился, продолжая смотреть на меня внимательным и глубоким взглядом, пока я, не стесняясь своих позывов ко сну, пыталась пристроить голову на его широкой груди.

— Вот оно как бывает, птичка, — тихо проговорил Вадим, когда я совсем успокоилась. — Вот оно, как, оказывается, бывает… — и после минутной паузы, дождавшись, пока мое дыхание станет размеренным и едва слышным, направился к дому широкими и быстрыми шагами.

— Вот так, Алексия, — подводя итог прекрасному и веселому дню, добавил он, укладывая меня поудобнее на кровать и укрывая тонким одеялом. Сквозь неплотную дремоту я продолжала слышать его осторожные шаги и тихий голос.

— Отдыхай. Ты и так сегодня напрыгалась.

Однако, не смотря на довольно бурный день, долго отлеживаться мне не пришлось. Я проснулась еще до рассвета, за пару часов до окончания короткой летней ночи. Причиной этого стала дичайшая, мучительная жажда — именно она разбудила меня резко и быстро, словно нажав на невидимую кнопку.

С трудом приподнявшись на кровати, я обхватила руками звеневшую на все лады голову, оглядываясь вокруг и не совсем понимая, где нахожусь и что, вообще, происходит. Неяркий свет фонарей, льющийся в полуоткрытое окно, освещал небольшую комнату с несколькими кроватями, на которых мирно похрапывали какие-то люди. Может, они и были мне знакомы, да только со спины я не могла разглядеть, кто есть кто.

Чувствуя, что сейчас не время выяснять подробности, я поднялась на ноги и, стараясь не наступать на гостей, расположившихся еще и на полу, вышла из домика.

Снаружи, несмотря на поздний час, жизнь бурлила полным ходом — не все мои друзья нуждались в отдыхе, а некоторые, как и я, проспавшись после вечерних купаний-гуляний, вышли за новой порцией веселья. То тут, то там раздавались нестройные песни, народ бегал, явно затевая какое-то новое развлечение, огромная луна удивленно смотрела на происходящее с усыпанного звездами неба, а меня интересовал только один вопрос — где я могу достать воды.

Постояв еще немного на поляне, я, наконец, сориентировалась в пространстве и увидела беседку, в центре которой возвышался стол, призывно манящий к себе остатками праздничных угощений. Мой взгляд сразу же выхватил из общей картины большой графин, доверху наполненный прозрачной жидкостью, поэтому к нему я не просто пошла — а побежала со всех ног, как странник пустыни к вожделенному оазису.