А я уже наводил пистолет на Пака. Но он времени не терял.
Латиноамериканец одним прыжком вскочил на панцирь гигантского насекомого, оттолкнулся обеими ногами и прыгнул на меня.
Я видел, что не успеваю перевести предохранитель в другое положение. А превращать Пака в растение я не имел права.
И поэтому я упал на спину. И в падении, переведя предохранитель, нажал на курок.
Пак упал мне на грудь безвольным кулем. Его лоб, как камень, ударил по лицу. Из глаз у меня посыпались искры. То, что он чуть не сломал мне ребра и попал коленом в пах, — было несущественной добавкой к удару головой. Я зашипел от боли, но продолжал держать «Ментал-7» в вытянутой руке, на отлете, и дуло пистолета было направлено Паку в голову.
Мой противник замер, уронив голову мне на плечо. Придя в себя, я сбросил с себя обмякшее тело, встал и облизал окровавленные губы. Пак лежал на спине и тяжело дышал, его лоснящееся от пота смуглое лицо ничего не выражало. Взгляд был бессмысленным. Все правильно, пока латинос находился под дулом «Ментала» без приказов со стороны — так и должен был себя вести.
Я перевел взгляд с него на то, что раньше было парнем по имени Грэг. Гигантское насекомое неподвижно лежало на полу, его панцирь, изуродованные крылья и сломанные конечности заполняли собой почти все пространство комнаты. Жало уткнулось в пол, яд, стекающий с него, распространял вокруг себя терпкий гадкий запах. Голова Грэга бессильно свисала из панциря. Слабыми толчками он пытался поднять ее, но не мог.
Я отвел взгляд. Чудовище, лишенное разума и ориентации в окружающем пространстве, вызвало во мне острую жалость. И сожаление, что со мной нет «Вальтера Р-Х». Нормального оружия, которое может отнимать жизнь, а не уродовать ее.
— Встань, — отдышавшись, приказал я Паку. — Подними с пола стул и сядь на него.
Пак пошевелился и стал подниматься. Пока он это делал, я плотно закрыл распахнутую дверь. Короткий бой в квартире № 40 наделал немало шуму, но вряд ли кто-то вызвал полицию. А если и оказался такой выродок в районе Молодой Ублюдок, то полиция, конечно, сюда не поедет.
И все-таки я должен был спешить. Семь полутрупов на улице перед подъездом не давали мне покоя. Если на них кто-то в сей поздний час наткнется, поднимется шум. А тогда возникнут разные осложнения с беспрепятственным выходом из дома и безопасным отъездом.
Пак послушно сел на стул и смотрел на меня. Его испачканный в крови идентификационный жетон болтался между колен. Я встал напротив, не сводя с него пистолета.
— Давай сначала познакомимся. Я Дэниел Рочерс, ты обо мне наслышан. А как твое настоящее имя? Как тебя звали, пока ты не убил Гарсиа Пака?
— Карлос Гутильдо.
Я наклонился и взял в руку его идентификационный жетон. «Карлос Гутильдо, помощник капитана корабля-разведчика № 130», — гласила выгравированная на металлическом кругляше надпись. Я внимательно посмотрел на него:
— Значит, брата по крови для трансформации выбрал…
— Да, — немедленно подтвердил он. Под действием излучения «Ментала-7» Пак не только послушно отвечал на все мои вопросы, но также подтверждал или опровергал предположения. Пришла пора задавать главный вопрос. Я затаил дыхание и осторожно сказал:
— Назови мне звезду, к которой ты посылал ментальную информацию.
— Я не посылал ментальную информацию к звезде.
Я опешил: неужели сведения Макса Гриппа оказались ложными? Потом кое-что вспомнил и подумал, что Карлос-Гарсиа, не имея теперь собственной воли и самостоятельного мышления, отвечает мне, как компьютер. Ему надо задавать строго продуманные вопросы.
— Да, Карлос, ты прав, — сказал я, — ты не посылал информацию. Но через тебя ее посылал кто-то другой. Перед этим ты определял сиюминутное положение определенной звезды на карте звездного неба. В направлении этой звезды твой ментальный поток направлялся кем-то другим. Верно?
— Верно.
Я с облегчением перевел дух.
— Назови мне эту звезду.
— Она не имеет названия. Разведка Дальнего космоса около нее не бывала.
Я мысленно чертыхнулся. Так он мне никогда не ответит!
— Тогда назови ее индекс в Большом звездном реестре!
— Желтая-семьдесят-Созвездие Стрельца-тысяча сто двадцать, — отчеканил он.
Есть! Желтая звезда G7 °CC1120!
— Умница! — тихо воскликнул я. — В какой галактике она находится?
— Если я не назвал индекс галактики перед тем, как назвать индекс звезды, значит, она находится в нашей Галактике.
Этот менторский ответ был не очень похож на ответ компьютера.
— Ладно, не будь занудой, — сказал я, думая, о чем бы спросить еще. Мне надо было уходить. Но передо мной сидел кладезь информации, который выдавал эту информацию по первому требованию! Что же мне надо было у него спросить? В первую очередь?
— Кто они, ну, те, кому отсылалась информация?
— Они Великие освободители.
— Это понятно, — отмахнулся я. — Ты их знаешь? Ты их видел?
— Нет. Нет.
— Кто через тебя отправлял Великим освободителям информацию?
— Их главный помощник. Наш хозяин.
— Ты знаешь, кто он? Ты его видел?
— Нет. Нет.
Профессор Грипп был прав: этот латинос знал не больше покойника Крауса! У него в башке были только условные названия главного координатора и инопланетян!
Позади меня раздался неприятный громкий скрежет. Я обернулся: гигантское насекомое беспорядочно скребло обломками конечностей по паркету и по-прежнему безуспешно силилось поднять человеческую голову. Я скривился и спросил у Пака:
— Ты можешь снова превратить это… в человека?
Он повернул голову к насекомому и сказал:
— Существо безумно. Следовательно, трансформация необратима.
Я почему-то сразу поверил ему. Хотя и не понимал, какая связь существует между здравомыслием и изменением генной карты. Но пускаться в теоретические изыски не было времени.
— Ясно. — Я снова посмотрел на беспомощное копошение оборотня. — У тебя есть пистолет?
— Есть.
— Возьми его и приготовь к бою.
Пак встал, развернулся к насекомому, перелез через панцирь и достал из ящика стола пистолет. Повернулся ко мне и посмотрел в дуло «Ментала-7». Я держал пистолет в вытянутой руке, мой палец уже занемел, придерживая курок в нажатом положении. Пора было уходить. Я кивнул на голову Грэга и выдавил из себя:
— Убей его.
Пак уткнул ствол оружия в висок Грэга и нажал на курок. Но за этим ничего не последовало: пистолет дал осечку или был разряжен.
Может быть, оно и к лучшему, подумал я. Резко опустил «Ментал», развернулся и быстро вышел за дверь.