– Хорошо, – кратко ответил Робин, и по его губам скользнула ленивая чувственная улыбка, от которой у Марианны по всему телу разошлась теплая волна.
Она встретила в зеркале ласкающий взгляд Робина, утонула в омуте его призывающих глаз, и ее руки, заканчивавшие прическу, невольно замерли. Она уже сама была готова отказаться от праздничного обеда, и Робин, чутко уловив ее настроение, тут же придал лицу выражение холодного высокомерия. Только в его глазах цвета вечернего неба продолжали резвиться веселые, дразнящие золотые искорки. Он снова вложил руку в перевязь и склонил голову, всем видом изображая обреченную покорность воле своей врачевательницы.
– Ладно, ладно! – весело отозвалась Марианна, вкалывая в корону из кос и цветов последнюю заколку. – Дразнись, сколько хочешь! Сегодня твой день!
Наконец она была готова. Робин повернул ее лицом к себе и с удовольствием окинул Марианну взглядом с головы до ног.
– Ты несказанно хороша! А цветы в твоих волосах краше любых драгоценных камней! – улыбнулся он, довольный ее обликом. – Идем, милая, пока Вилл не растерял остатки терпения!
– Наконец-то! – встретил их возглас Вилла, который стоял напротив двери, привалившись спиной к стене.
Выпрямившись, он сделал приглашающий нетерпеливый жест в сторону трапезной.
– Робин, у нас сегодня гость! – сказал Мач, резво семенивший впереди Робина, Марианны и Вилла, когда они шли по коридору. – Какой-то унылый рыцарь. Попался по дороге Ирландцу и, когда тот пригласил его разделить с нами трапезу, согласился, не убоявшись бросить тень на свою репутацию. Вот как бедняге, должно быть, подвело живот!
– Никак не меньше, чем тебе, – поддразнил его Вилл. – Ты бежишь к столу, словно голодный щенок.
– Этот щенок может тявкнуть и укусить тебя, Вилл! – немедленно ответил Мач.
Робин и Вилл с улыбками переглянулись.
– Кто научил дитя кусаться? – спросил Робин, и Вилл насмешливо передернул плечами:
– Не знаю, братец! Ведь здесь столько матерых волков!
Мач резко остановился и обернулся к Робину, сжав кулаки и нахмурив лоб.
– Робин, сколько раз мне надо повторить, что я не дитя и не ребенок, чтобы ты перестал меня так называть? – с обидой спросил он.
– Хорошо, мой мальчик, – ответил Робин, затаив улыбку в глазах, и такая же улыбка задрожала в уголках его рта. – Ты гроза ратников шерифа, вольный стрелок, и я постараюсь запомнить твои слова. Надеюсь, ты не собираешься сейчас подраться со мной, твоим лордом, в подтверждение того, что ты уже вырос? Нет? Тогда не стой у меня на дороге, иди, мой мальчик!
И он без видимого усилия подтолкнул Мача так, что тот, хохоча во все горло, вылетел на самую середину трапезной, где его за шиворот подхватил Джон.
– Смотри себе под ноги, дитя! – рявкнул Джон, отпуская куртку Мача. – Ты решил опрокинуть все столы и нас заодно? Прыти много, а сил не хватит!
Длинные столы были накрыты скатертями и уставлены блюдами. Стены трапезной украшали букеты полевых цветов, пол был застлан свежим пахучим лапником, а возле ярко пылавшего очага висели клетки с малиновками – тезками лорда Шервуда, которые заливались звонкими трелями.
– В честь тебя! – улыбнулась Кэтрин, кивнув на малиновок, и, привстав на носки, поцеловала Робина в щеку. – Завтра мы их отпустим, а сегодня пусть они споют тебе!
– Спасибо, мой верный дружок! – ответил Робин, возвращая Кэтрин поцелуй, и, не удержавшись, насмешливо фыркнул: – Надеюсь, друзья не забудутся после пары кубков и не залягут в засаду под эти трели!
Кэтрин звонко рассмеялась и увлекла Марианну к очагу, возле которого Клэренс и Эллен нарезали жаркое из оленины. Робин, отвечая на многочисленные приветствия и пожимая множество рук, обвел глазами полную гостей трапезную.
– Сколько народа! – воскликнул он, оживленно блестя глазами. – Пожалуй, двух бочонков отца Тука хватит только на то, чтобы один раз наполнить кубки!
– Не тревожься, сын мой! – раздался за его спиной ворчливый голос священника. – Я привез еще дюжину, зная, что тебя сегодня будет чествовать весь Шервуд!
Робин обернулся и крепко пожал руку священника:
– Рад тебя видеть, святой отец! Идем, я найду тебе место за столом рядом со мной.
– Большая честь для меня, – ухмыльнулся довольный его приглашением отец Тук, – да только кто захочет потесниться? Вилл откажется наотрез, а Марианну ты сам от себя не отпустишь. Связываться же с твоим язвительным братом у меня нет ни малейшего желания. Нет, сын мой! – покладисто вздохнул священник. – Я уже приглядел себе место рядом с еще одной своей духовной дочерью и займу ее внимание душеспасительными беседами.
Отец Тук кивнул в сторону Эллен, которая разносила блюда с мясом по столам, успевая раздавать направо и налево подзатыльники шутникам, которые пытались обнять ее тонкий стан. Робин насмешливо изогнул бровь, и отец Тук в ответ весело развел руками: дескать, а кто безгрешен? Оставив священника, Робин подошел к главному столу и увидел за ним рядом с еще пустовавшим местом Вилла молоденькую светловолосую девушку.
– Тиль! – радостно улыбнулся он. – И ты здесь?
– Леди Марианна пригласила меня, ваша светлость, – застенчиво улыбнулась Тиль. – Примите мои поздравления!
– А где твой отец? – спросил Робин, окинув трапезную мгновенным острым взглядом, и, не отыскав среди гостей своего наставника, вопросительно посмотрел на Тиль.
Она, погрустнев, склонила голову, не зная, что ответить на вопрос Робина. Но тот догадался и без ее слов: Эдрик еще не забыл обиду и отказался приехать в Шервуд вместе с дочерью. Робин вздохнул и, прогнав с лица набежавшее было облачко грусти, ободряюще улыбнулся Тиль и занял свое место во главе стола.
Напротив него среди стрелков, которые шумно приветствовали своего лорда, сидел незнакомец. Его глаза скользили по трапезной отсутствующим взглядом, а лицо хранило хмурое и невеселое выражение, казавшееся неуместным в общем оживлении, царившем вокруг. Услышав имя лорда Шервуда, гость поднял голову, и в его глазах появилось откровенное любопытство, когда он окинул взглядом прославленного хозяина вольного леса.
– Это наш гость, Робин, – сказал Вилл, садясь рядом с Робином и обмениваясь приветственным поцелуем с Тиль.
От взгляда Робина не ускользнули ни покрытая пылью одежда гостя, который, наверное, проделал долгий путь, ни рыцарская цепь на груди.
– Приветствую вас, сэр рыцарь! Окажите нам честь – будьте сегодня гостем Шервуда. Разделите с нами трапезу, отведайте вина.
Рыцарь в знак благодарности склонил голову в ответ на приветливые слова.
– Кто я, вам уже известно, – продолжал Робин. – Если хотите, можете назвать свое имя. Если желаете сохранить его в тайне, мы станем величать вас просто сэром рыцарем.
– Благодарю тебя, любезный хозяин, – с достоинством ответил гость. – У меня нет причин утаивать свое имя. Меня зовут Ричард Ли, зови и ты меня так.