– Ты говоришь так, словно читаешь их письма! – хмыкнул Эдрик.
Заметив, как Робин и Джон обменялись взглядами, Эдрик внимательно посмотрел на Робина:
– Значит, и вправду читаешь!
– Не я сам, – неопределенно пожал плечами Робин и рассмеялся.
– Выходит, в замке Гисборна у тебя снова, наконец, появились свои глаза и уши, – понимающе сказал Эдрик.
– Ох, это было непросто! – вздохнул Робин. – Учитывая печальную судьбу предыдущих ушей и глаз в челяди Гая, не один раз подумаешь, прежде чем заслать к нему своего человека, понимая, что если Гай его обнаружит, то мы ничем не сможем помочь.
– А что сталось с твоим предыдущим осведомителем?
Робин помрачнел и после недолгого молчания ответил:
– Его затравили собаками прошлым мартом. Это был оруженосец Гая, и я до сих пор не знаю, чем он себя выдал. Славный был мальчик. Очень хотел уйти в Шервуд, но понимал, что нужен мне возле Гая, и держался до последнего.
Эдрик молча наполнил кубки, и они втроем так же молча выпили вино в память о погибшем юноше.
– Будем надеяться на то, что его преемник проявит больше осторожности и не вызовет подозрений у Гисборна! – вздохнул Эдрик.
– Пока наши новые глаза и уши впали в немилость у жены сэра Гая, – усмехнулся Джон. – Леди Беатрис сочла эти глаза слишком привлекательными и сослала их обладательницу на кухню, спровадив подальше от супруга. Нам же лучше: работникам кухни проще покидать замок.
– Вот как! – и Эдрик, мельком бросив взгляд в сторону Марианны, еще больше понизил голос: – Одна из твоих подружек?
– Не моих, – с улыбкой ответил Робин. – К своим я уже обращаться не могу – пришлось бы нарушить данный при венчании обет верности!
– Понятно! – Эдрик поджал губы, словно чопорная старая монахиня, и покивал головой: – Раз не твоя, то, значит, Вилла! Жаль, что моя глупая дочь не может сейчас нас слышать! Перестала бы смотреть на твоего брата, как на Парцифаля!
Наконец десерт был готов. Марианна и Тиль убрали со стола остатки обеда, поменяли кубки, принесли кувшин с пряным вином и блюдо с пирожными и заняли свои места за столом.
– Мальчик мой, а почему ты не взял с собой малышку Клэренс? – спросил Эдрик, наполняя кубки вином.
– Помилуй, Эдрик! – воскликнул Робин, принимая кубок из рук наставника и поднося к губам. – Я сумею прикрыть мечом одну женщину, но для защиты сразу двух моего ратного умения может не хватить!
– Мой лорд, вы бываете так самонадеянны и несносны в своем хвастовстве! – упрекнула его Марианна. – Кого вы собираетесь прикрывать мечом? Уж не меня ли?
Робин весело рассмеялся и откинулся на спинку стула.
– Моя леди, если ты что-то переняла от меня, то не перенимай все подряд, и мое хвастовство тоже! Будь немного скромнее меня! – маленькими глотками смакуя вино, Робин вздохнул: – Клэренс уже не та малышка, которой ты привык ее видеть. Почти месяц прошел с тех пор, как она превратилась в почтенную замужнюю даму.
– Да что ты, Робин?! – с радостным удивлением воскликнул Эдрик. – Ты выдал ее замуж? Но ведь она еще совсем юная!
– Юная? – переспросил Робин и снова рассмеялся: – Ей в прошлом сентябре минуло семнадцать. Семнадцать, Эдрик! Самое время для девушки вступить в брак с достойным человеком. К этому возрасту жизнь уже рассеивает розовую дымку грез, но пока щадит сердце, оставляя его нежным, чистым и открытым для искренних чувств.
Выслушав Робина, Эдрик задумчиво покачал головой.
– Что ж, мой мальчик, наверное, ты прав.
Он помолчал, вдруг нахмурился и настороженно посмотрел на Робина.
– Постой, сынок! А кому ты отдал сестру в жены?
Марианна и Джон переглянулись и поняли, что настал час грозы, о которой предупреждал Вилл.
– Моему другу, который тебе хорошо известен. Клэр обвенчалась с Виллом Статли, – ответил Робин и, подняв спокойные глаза, невозмутимо встретил ошеломленный и недоверчивый взгляд наставника.
– Я не ослышался, Робин? – тихо переспросил Эдрик, не спуская глаз с Робина. – Ты действительно назвал имя Статли?
– Действительно, – подтвердил Робин прежним спокойным голосом, но теперь в нем явно послышался отзвук стали.
Эдрик поставил кубок, расплескав по столу вино, и посмотрел на Робина так, словно отказывался верить собственным ушам.
– Опомнись! Признайся, ты пошутил? – и, когда по глазам Робина Эдрик понял, что тот абсолютно серьезен, выдохнул с нескрываемым укором: – Да как же ты мог согласиться на этот брак?! Леди Клэренс Рочестер, равным происхождением с которой могут похвалиться немногие девицы не только Средних земель, но и всего королевства, стала женой безродного наемника?!
– Эдрик! – предостерегающе протянул Робин, и его глаза стали светлеть, затягиваясь льдом гнева.
Эдрик, не слушая его, в смятении вскочил со стула и принялся расхаживать по комнате. Тиль с невольным страхом переводила взгляд с отца на Робина, который неподвижно замер, положив на стол руки и напрягшись так, словно вместо Эдрика видел готового к броску льва.
– Эдрик, – сказала Марианна, – ты напрасно тревожишься и огорчаешься! Вилл не может похвастать знатным происхождением, но у него благородная душа и доброе сердце. Он и Клэр давно любят друг друга. Так почему пустые условности должны были разрушить их счастье?
Вмешательство Марианны только усугубило негодование Эдрика. Он резко обернулся к ней и смерил ее взглядом, полным неподдельной горечи.
– Ваша светлость, леди Марианна! – укоризненно сказал он, с досадой хрустнув пальцами, – будьте хоть вы благоразумны! Пес не ищет подругу в волчьей стае! Сельскую клячу и близко не подпустят к чистокровной лошади! Даже неразумные твари выбирают себе пару среди равных. Что же говорить о людях, которых Господь наделил разумом? Долг каждого – знать свое место и не переступать черту отведенного для него круга!
Отвердевшие губы Робина покривились в холодной усмешке:
– Долг, говоришь? Это не долг, а условности – Марианна права! И как эти условности могут стоить людских жертв?
– Мальчик мой! – сокрушенно выдохнул Эдрик, устремив взгляд на Робина. – Как долго ты собираешься руководствоваться своими принципами, в которых отводишь чувствам равное место с разумным расчетом? Когда ты наконец примешь то, что мир стоит на более прочной основе, чем склонности и привязанности отдельных людей, даже если они близки тебе? Леди Клэр еще слишком молода, чтобы ждать от нее рассудительности и благоразумия, но ты? Ее старший брат и лорд! Кто такой этот Статли? Преступник, объявленный вне закона. Рано или поздно его убьют, и что тогда станется с леди Клэр? Слезы, разбитое сердце и втоптанная в пыль вся оставшаяся жизнь?! В этом ты видишь счастье своей сестры? А если погибнет не он, а она? Пример участи собственной жены тебя ничему не научил?