Я, ты и шизофрения - читать онлайн книгу. Автор: Клэр Твин cтр.№ 47

– Сколько раз я говорил, что не потерплю в своей школе насилие?!

– Несправедливо! – вырвалось у меня.

– Что-о?!

– Я плеснула десертом в её лицо, потому что она заслужила! То есть, когда я пытаюсь сделать все по совести, вы меня ругаете, а то, что Лара смешала шампунь Мэдисон со средством для облысения, так ей это позволительно?! Перед вашим носом все происходит, а вы не видите, или не хотите видеть!

– Аманда! Не забывайся! – рявкает директор.

– Нет! Я скажу! Вы считаете меня дурой?! Я же знаю, что спонсором нашей школы является отец Лары, именно поэтому вы ей потакаете! Ну, извините, извините меня за то, что мой отец всего-то какой-то аудитор!

– Аманда! – крикнул Гроув.

Я даже заметила, как он покраснел от злости.

Ладони, что невольно собрались в кулак, разжались. Сердце замерло, и ярость потихоньку отступала. О Боже, что же я наделала?! Вспышка безумия и несправедливости меня ослепила! К глазам подступили слезы, но на этот раз я сдержалась. Гроув вывел меня из себя, и теперь он в моем чёрном списке «паразитов этого ничтожного мира». Чертов коррупционер! Вдох, выдох… Я просто стою и жду своей казни.

– Чтобы завтра твои родители были здесь! Тебе понятно это?! А теперь ступай и подумай хорошенько о своём отвратительном поведении! – прорычал мужчина, и я пулей вылетела из кабинета.

Что на меня нашло? Как я могла высказать такое директору? Мои ноги несутся в туалет. Перед глазами все плывёт… Я забегаю в кабинку и начинаю громко реветь. Реветь от жгучей обиды. Мне так плохо, что я готова спрыгнуть с окна вниз, чтобы раз и навсегда покончить с болью. Сердце начало неимоверно колоть, как и шрам на ребре. Я руками зажимаю рот, чтобы не было слышно моей истерики, но всхлипы все равно просачиваются сквозь пальцы. Я уже готова рассказать родителям правду, и буду только рада уехать в психиатрическую клинику. Нет больше никаких сил бороться с этим.

Слышу шум: кто-то вошёл в сортир. Голоса… Вижу только две пары женской обуви. Девушки стоят и о чём-то болтают, даже не подозревая, что здесь кому-то плохо.

– Кто тебе сказал? – спрашивает одна ученица у другой.

– Все только об этом и говорят. Мне его жалко.

Послышался шум воды. Девушка моет руки.

– Да уж, это ужасно! Главное, чтобы операция прошла успешно.

Не могу понять, о ком они говорят. Кто-то умирает? Черт возьми, что творится в этом мире?!

– Доктор Мартин, наверное, сходит с ума… – продолжают они.

– Ну конечно! А если бы у твоей дочки обнаружили рак желудка?!

Меня бросило в жар. Не верю своим ушам! У мистера Мартина дочь больна раком и прямо сейчас её оперируют?! Господи, какой кошмар… Меня ещё пуще прежнего начинает распирать от эмоций, все смешалось. Так вот почему ещё не объявили результаты тестов! Видимо, он даже и не проверял мою работу, а то все же сообщил бы родителям. Поэтому Мартина не видно в школе. Теперь все встало на свои места. Девушки вышли, оставив меня наедине с собой. Холодный пот льётся по лбу. В горле застрял комок, который не даёт ни дышать, ни говорить, ни плакать. Это ужасное чувство.

* * *

В моих ушах наушники, на голове серый капюшон, а на лице пустота. Этот мерзкий день просто прошелся по мне, как мощный ураган. Я настолько эмоционально истощена, что готова прыгнуть под машину, чтобы хоть что-то почувствовать. Так мерзко от самой себя. Не понимаю, почему мой язык все высказал Гроуву? Или это очередная игра шизофрении? Как же все достало. Выручает только музыка. Эти строчки, как спасательный круг:

My love, leave yourself behind,

Beat inside me, leave you blind,

My love, you have found peace. ⁴

Глаза заметили большое стеклянное здание с пёстрыми клумбами цветов. Я перешла пустующую трассу, оглядываясь по сторонам, и вошла в стеклянное помещение. Красивая люстра, напоминавшая одуванчик, стены белые, кроме одной: она была салатовый и давала отблеск. У этой стенки размещалась белая стойка, за которой сидели две девушки в одинаковых белых рубашках. Одна разговаривала по телефону, а другая разбирала документы. Стянув с ушей наушники, я подошла к ресепшену и натянуто улыбнулась.

– Здравствуйте, чем мы можем помочь? – спросила блондинка, разбиравшая бумаги.

Я вздохнула и достала из кармана джинсовых брюк скомканные купюры.

– Я хотела бы пожертвовать эти деньги в благотворительный фонд.

– Конечно, – девушка улыбнулась и убрала все бумажки в сторону, затем я увидела на её груди бейдж, на котором написано «Сара», – в какой фонд именно вы бы хотели пожертвовать?

– Для детей больных раком, – ответила я и протянула девушке зеленые купюры.

Не знаю, принимают ли они наличными, но по-другому никак. Сара улыбнулась шире.

– Благодарим вас за вашу доброту.

На секунду я начала гордиться собой, но сразу же перестала. Гордость – рушит людей, делая из них каменную статую. Я просто сделала то, что было необходимо. Может, эти несчастные купюры спасут кому-то жизнь?

– Аманда? – слышу за спиной знакомый женский голос.

Я резко обернулась назад и увидела перед собой рыжую девушку. Это была Эшли. Она стоит в униформе (белая рубашка, чёрная юбка и на её груди нацеплен бейдж, а значит она сотрудник) и улыбается мне. Хочу сказать, что встреча была неожиданной, как для неё, так и для меня. Вообще-то, я в полном замешательстве.

– Привет, Эшли, – робко произнесла я.

Если честно, то я рада видеть девушку. У меня к ней целый список вопросов, на которые мне срочно нужны ответы.

– Рада тебя видеть!

– Да, и я… Слушай, можно с тобой поговорить?

Девушка кивнула, будто ждала этого вопроса. Мы прошли в белый коридор и сели на кожаный диванчик. Я ерзаю на одном месте, не зная, как начать долгожданную беседу. Боюсь обидеть девушку – мне этого очень не хочется. И так слишком много драмы за последнее время.

– Так о чём ты хотела поговорить? – вздохнула Эшли.

К горлу подобрался комок. Я приоткрыла рот, но не смогла издать и звука. Что со мной происходит? Голова закружилась, и мне начинает казаться, что все вокруг раздвоилось.

– Гм, – кашлянула я, – мне хочется понять, что ты имела в виду, когда сказала «уж я-то знаю». Что это значит?

– Я знаю, что значит поздно.

Девушка изменилась в лице: её брови слегка нахмурились, а улыбка пропала с тонких губ. Может, я не вежливая, но мне просто не терпелось узнать правду. Ненавижу себя…

– Ты врала родителям?

– Я скрывала свои проблемы, сваливая все на стресс. Но потом все закрутилось, и я провалилась на самое дно… Позже я начала лечение, все вроде бы налаживалось, но… Мои родители погибли в авиакатастрофе, и у меня снова начались галлюцинации. А они так и не узнали, что их дочка больна шизофренией.